Моя любимая ошибка - Нора Робертс

Эбигейл стало душно, и она подошла к окну и открыла его.

—Я была босая, но никто не обращал на это внимания. Всем было безразлично. Одно из преимуществ большого города: никому нет до тебя дела.

—Ну, я парень сельский, и мне такое отношение преимуществом не кажется.

—Вернувшись домой, достала дорожную сумку. Других вещей брать не собиралась. Потом успокоилась и положила в сумку все самое необходимое. Надо снова бежать. Я не знала, сколько времени у меня в запасе. Если Илья видел, из какого здания я вышла, он легко узнает мое имя и адрес. В гараже у меня имелась машина, записанная на другое имя. Дорогое удовольствие, но расходы оказались оправданными. Я позвонила в частную фирму, и меня отвезли в гараж. Меня могли там выследить, но на это требовалось время, и я успею уехать, куплю новую машину и снова поменяю имя.

—И куда ты поехала?

—Несколько недель переезжала с места на место. Меняла мотели, расплачивалась наличными. Проверила электронную почту Ильи: в течение нескольких дней им не удалось напасть на мой след. Оказывается, не было нужды так торопиться. Они не смогли меня выследить, после того как я покинула свой особняк. Никто не обратил внимания на мой отъезд. Но я получила хороший урок: позволила себе беспечность. Позволила себе строить планы на будущее в надежде на нормальную жизнь. Меня никогда не оставят в покое, так что придется принимать действительность такой, какова она есть. И добиваться торжества справедливости в память о Джоне, Терри и Джули другими способами.

Я проникла в сеть Волковых, читала их электронную почту, просматривала файлы и даже текстовые сообщения. Когда находила что-то стоящее, сливала анонимно информацию агенту ФБР, которого тщательно проверила. Не знаю, сколько еще времени можно с ней связываться, не ставя себя под удар. Если на нее выйдут люди Волкова, они могут ее убрать. Если рассуждать логически, они попытаются сначала использовать ее, чтобы выяснить источник утечки, а потом убьют. И что еще хуже, ее будут пытать, а она не сможет ничего сказать, потому что не знает. Я-то в безопасности, а вот она — нет. И ты ставишь свою жизнь под угрозу, если впутаешься в это дело.

—По-моему, из тебя получился бы отличный коп, но в этой роли у нас я, а ты всего лишь моя богатенькая девочка.

—Не до шуток, Брукс. Если они узнают, что ты имеешь ко мне отношение, тебя убьют. И не только тебя, но и всех родных: мать, отца, сестер и их детей. Всех, кого ты любишь. Защищая меня, ты совершаешь ошибку.

—Ты моя самая любимая ошибка. Не волнуйся, я позабочусь о близких мне людях, Эбигейл. Буду пока называть тебя так. — Брукс погладил ее по волосам. — Когда все закончится, придется привыкать к Лиз.

—Этому не будет конца.

—Ты не права. Пообещай мне кое-что. — Брукс взял ее за подбородок и посмотрел в гла¬за. Дай мне слово, пообещай, что не бросишь меня, не сбежишь, вообразив, что спасаешь меня и мою семью.

—Не хочу давать обещаний, которые могу нарушить.

—Дай слово, и я поверю ему, как ты должна верить мне. Ты дашь мне слово не убегать. Я же, в свою очередь, обещаю не предпринимать никаких действий без твоего ведома и согласия. Мне это обещание непросто исполнить, но я его даю.

—То есть ты ничего не станешь делать, пока я не соглашусь?

—Обещаю. А теперь ты дай слово, что не сбежишь.

—А что, если меня найдут, как Илья в Нью-Йорке?

—Ну уж если придется бежать, так беги ко мне.

—Ты рассуждаешь как Джон, а они его убили.

—Потому что он не знал о предательстве. А теперь смотри мне в глаза. И если скажешь, что серьезно обеспокоена тем, что русская мафия нагрянет в полицейский участок Бикфорда, мы упакуем вещи, возьмем с собой Берта и сегодня же ночью уедем. Скажи только куда.

—Ну, не думаю, что дойдет до этого.

—Вот и хорошо. Тогда обещай.

—Ты не предпримешь никаких действий без моего ведома, а я не сбегу от тебя, не предупредив.

—Что ж, сойдет и так. Ладно, на сегодня с тебя хватит. Надо хорошенько выспаться. А я все как следует продумаю. Могут возникнуть вопросы, но они пока подождут. А когда меня осенит какая-нибудь полезная мысль, мы сядем и обсудим, что делать дальше. Слышишь — «мы». Ты больше не одинока и никогда не останешься без помощи.

Брукс уложил ее в кровать, лег рядом и выключил свет.

—Вот так. Теперь хорошо. Можно задать последний на сегодня вопрос?

—Спрашивай.

—Ты и нашу систему в участке взломала?

Эбигейл только вздохнула в ответ. В темноте она не видела пробежавшей по губам Брукса улыбки.

—Ведь очень важно знать все подробности о работе местных правоохранительных органов. И должна сказать, защита вашей сети очень ненадежна.

—Пожалуй, поговорю с членами совета городских выборных. Пусть наймут тебя, чтобы уладить этот вопрос.

—Мои услуги очень дорого стоят, однако, учитывая сложившиеся обстоятельства, могу предложить хорошую скидку. — Эбигейл снова вздохнула. — Оборудую твой персональный компьютер бесплатно.

—Какая щедрость, — не удержался от смеха Брукс. — Значит, ты читаешь мою почту и все документы?

—Прости. Но ты приходил сюда раз за разом и постоянно задавал вопросы. И искал на меня материалы. Материалы я предоставила тебе сама, но твое любопытство выводило из равновесия.

—Могу представить.

—Советую вести себя более осмотрительно. Даже в личной переписке с лучшим другом не следует называть действующего мэра придурком. Невозможно предугадать, кому это попадется на глаза.

—Он и есть придурок, однако приму твой совет к сведению. — Брукс поцеловал ее в маковку. — Люблю тебя.

Эбигейл уткнулась лицом ему в плечо.

—Как приятно слышать эти слова, лежа в кровати в полной темноте и когда все вокруг тихо и спокойно.

—Потому что мои слова правдивые и утром останутся такими же. Ничего не изменится.

Эбигейл закрыла глаза в надежде, что завтра утром Брукс их повторит.

ЭЛИЗАБЕТ

Пусть свершится правосудие,

даже если небо упадет на землю.

Лорд Мэнсфилд

23

Весенним днем, жарким, словно уже наступил август, Роланд Бэббит остановился в отеле «Озарк» и занял номер с прекрасным видом на горы. Роланд поставил ноутбук на старинный полированный стол. Он умел ценить комфорт и радовался доставшемуся бесплатно Wi-Fi, телевизору с плоским экраном, со вкусом подобранной мебели (во всяком случае, так ему казалось) и отличному душу.

Большей частью приходилось работать в затрапезных мотелях, где вода в душе текла тонкой струйкой, а мыться приходилось обглоданным кусочком мыла. Привык он работать и в машине, где все удобства ограничивались стеклянной банкой с завинчивающейся крышкой, куда можно было периодически помочиться, а потом вылить.