Юдоль - Сергей Малицкий

— Раньше собаки убегали с визгом, — вспомнил Кай.

— Ничего, пообвыклись, — объяснил Эпп. — Так что иди в город, ни о чем не беспокойся. Каждый вошедший — воин на стену, каждый вышедший — долой лишний рот. Упора не случится, не сомневайся. А случится, помогу чем могу, все-таки пока еще я старшина северной башни. Вот уж не думал, что последние годы службы в Пагубу пройдут. Глядишь, так и на покой через два года из Пагубы отправлюсь. Вот, усадьбу на берегу поднял, Арава опять же.

— Кто в воеводах? — поинтересовался Кай.

— Арш, — скорчил гримасу Эпп. — Насчет мечом помахать — умелец редкий. Опять же роста в нем как во мне, да еще его голова сверху. Силач, но оно ведь как бывает — туда лепили, оттуда отлепливали. Не скажу, что вовсе дурак, но лучше бы дураком вовсе был. Потому как не все из мозгов отлеплено, кое-что другое на силу ушло.

— И что же? — спросил Кай.

— А все, что человека от приделанного или еще какого природного гаденыша отличает. Мелит его поднял. Наверное, впечатлился неустрашимым видом нового воеводы. Хотя ведь не дурак Мелит, далеко не дурак. Арш из тех сынков арува, которые отцовское промотали, да к урайскому присохли. Вот ведь, Пустота его задери, отчего такому уроду такое умение к оружию отпущено? Ладно, пока Тупи правит в полную руку, на Арша можно плюнуть, но опасаться следует. Сам знаешь, большая собака в горло метит, маленькая за пятку хватает — горло легче прикрыть. Так вот, Арш — собака не маленькая. Но ухватить может и за пятку.

— Бояться никого не следует в городе? — прищурился Кай. — Кроме Арша этого?

— А ты боишься кого-то разве? — удивился Эпп. — Что-то я раньше не замечал за тобой пугливости?

— За нее боюсь, — кивнул на Каттими Кай. — Ярлык у нее в порядке, в Кете выправлен, но надо бы поменять на другое имя. Она, конечно, и оружием владеет, и голова на плечах есть, но, сам знаешь, от ножа в спину меч и голова не всегда способны оградить. Убить ее хотят. Не хотелось бы имя ее оглашать. Лицо спрятать легко, а ярлык переписывать — себе дороже. А так как она со мной, то и мне надо бы сокрыться.

— Это за что же? — оторопел Эпп. — Бабу убивать — последнее дело, а уж детей…

Сказал и тут же осекся, снова залитый кровью Харкис вспомнил.

— За меня, — отчеканил Кай. — Думаю, что за меня. А занят этим делом кое-кто из той самой мерзости, что селян вокруг Хилана приделывает. Ну и служат им еще… разные. Так что два ярлыка нужно.

— Все на этом? — задумался Эпп.

— Почти, — кивнул Кай. — Я же о двоих говорил. Мне еще нужен и некий оружейник. Хармахи.

— Ты все еще мастер по байкам, — хмыкнул Эпп. — Паркуи… Хармахи… Ты еще сиуна каменного отыщи. Я б посмотрел. Хотя какой теперь сиун, снег кругом.

— Торговец один тебя поминал, говоря о Хармахи, — сказал Кай. — Кетский торговец. Шарни.

— Шарни? — наморщил лоб Эпп. — Невысокий, толстый, шустрый и наглый хитрец?

— Пожалуй, что именно он, — кивнул Кай, поймав смешинку в глазах Каттими.

— Был, — хмыкнул Эпп. — Обманул меня на пару серебряных. Впрочем, Пустота с ним. Я и сам не слишком напрягался, отправил его к цеховому старшине, а уж куда тот его посылал, не знаю. Значит, так. Сейчас в баньку, она об эту пору стылой не стоит у нас, потом спать. Арава скоро вернется, незачем ей все слободки обегать, двоим-троим товаркам шепнет, к утру все знать будут. Она постелет вам в горнице. С утра я схожу в город, выправлю ярлыки. Только имей в виду, ярлыки возьму через Тарпа. Тарпа ты помнишь, но он служака, значит, зануда. Ярлыки даст, есть у него такое право, но наверх доложит. Тупи будет знать, Данкуй — старшина тайной службы. А раз будут знать, могут поинтересоваться. Не боишься разговоров с арува? Ты ведь, зеленоглазый, конечно, прославился и за эти три года, но давняя твоя слава все повыше идет.

— Разговоров не боюсь, — сказал Кай. — Если время будет на разговоры.

— Тогда ладно, — кивнул Эпп. — О Паркуи я ничего, кроме того, что сам под таким именем клана служил и служу, не знаю. А о Хармахи слышал. Но это сказки все. Никто его не видел. Хилан — большой город, тут можно и тысячу человек спрятать, что не наткнешься. Говорят, что есть мастер, который делает такие чудеса из стали, что дух захватывает, но в глаза его не видел никто. Однако откуда-то у цеховых росписи новых ружей появляются и росписи станков особых, приспособы всякие. И даже образцы. Тупи очень оружейному делу благоволит. Как ты знаешь, тут драка была крепкая в начале Пагубы, мерзости слетело много, страсть сколько народу полегло. Как я сам жив остался, не знаю. Самую горячку-то пропустил, пока из Хурная возвращался. Многое уже отстроено, а то, что отстраивать некому, отдали оружейным. Клепают они день и ночь, молотами стучат. Диковинными станками жужжат. Если есть и в самом деле кто-то под именем Хармахи, то он там. Так что думать надо.

Клич брошу, а отзовется кто, увидим. Как представить-то тебя?

— Скажи, что брат его ищет, — проговорил Кай.

— Ух ты! — всплеснул руками Эпп. — И кто брат-то?

— Вот у Хармахи я это и выспрошу, — ответил Кай. — Как твои воспитанники-то, Хап и Хаппар?

— Хороши ребятки, — довольно улыбнулся Эпп. — В дело пошли. Сам Данкуй выпросил их у Тупи в свою службу и жалованьем не обижает. Увидитесь еще, может быть. Но не обещаю. Они все в разъездах. Впрочем, что зря болтать? Я уже говорил про баньку? Поднимайтесь, гости дорогие, да не на выгон, а на помывку и разогрев!

Утром выглянуло солнце, сугробы вдруг начали проседать, даже лужи заблестели на досках крыльца избы Эппа. Развиднелось, и из белой мглы показался противоположный берег Хапы. Подсовывая гостям новую порцию пирогов, Арава наконец подала голос и начала жаловаться и на то, что вокруг страсть какая-то творится, что пакость пустотная только с полгода как в леса отошла, а то без Эппа и во двор выйти страшно было. И что вольных много в городе, видно, вовсе прижали тати их на том берегу Хапы, а Тупи привечает всех, как бы теперь в Хилане не больше народу, чем до Пагубы. А там, где народу много, и мерзость всякая просочиться может. И что этой мерзости собаки, если она по стенам, как по лестницам, лазить может? А еще бывает и с крыльями! Да и то ладно, главное, весной что будет. Засеют ли поля? Соберут ли урожай в деревнях? В первую зиму с полными кладовыми идем, то все голодали, а теперь некоторые нажраться не могут, и не потому, что наесться хотят, а чуют, наверное, смертушку, не хотят мерзости пустотной или соседям, что поудачливее, еду оставлять. Конечно, дурить — не умничать, а ну как с Хиланом случится то же, что и с Намешей? Кому все пойдет?

Поток красноречия прервал старшина. Строго кашлянув, он ввалился в избу с мешком на плече и выложил на стол ярлыки на намешскую чету и ключ от своего домика. Потом цыкнул на Араву, а когда та выкатилась в сени, строго заметил:

— Постояльцами вас я в писарской отметил, не сомневайтесь. По городу будете бродить, под стражу попадетесь, говорите, что постой ищете подешевле. Но на виду не окажетесь, город теперь полон народу. Можно и час бродить, а знакомой рожи не увидеть. Насчет Хармахи удочку забросил, поклевка будет — дам знать. Все, что ли?