Когда придёт весна - Татьяна Серганова

— Оглянись, Аля, посмотри по сторонам, — нетерпеливо воскликнул Райан и слегка меня встряхнул за плечи. — Он самый сильный. Пятьдесят лет оттачивал своё мастерство. Против его зова никому не выстоять… У меня нет выбора. Помни, что ты мне обещала, — быстро произнёс мужчина и впился в мои губы болезненным и таким коротким поцелуем. — Помни, что обещала жить.

— Райан, — паника захлестнула со всех сторон, а голос предательски дрожал. — Рай, не надо…

— Надо. Пойми, это могу сделать только я… Я люблю тебя, Аля, — еще один поцелуй, и мужчина вдруг сорвался и побежал к Хейдам, которые всё это время продолжали стоять на помосте, зло распушив ледяные перья и громко клекоча.

Сердце разрывалось от боли. Нет, он не должен так поступать.

— Райан, — я попыталась броситься за ним, но император не понятно каким образом оказавшийся за спиной удержал. — Пустите! Вы не имеете права!

— Я дал слово брату, что не дам вам отправиться следом за ним. И я своё слово сдержу.

— Надо же, какая преданность, — рыкнула я. — А вы рассказывали брату о том, как всего десять минут назад подсунули мне легенду с кратким изложением моего последующего самоубийства.

— Разве я давил вас или принуждал? — спокойно ответил он. — Это ведь всего лишь сказка.

Время было упущено, Обсидиан уже сел на Вира и быстро взмыл в облака.

— Куда он отправился? — проводив взглядом серую тень, я обернулась к императору. — Скажите мне, куда он направился!

Это была не просьба, а самый настоящий приказ. И мне было всё равно, что передо мной сейчас стоял император.

— Мы не выдержим зова главы ахтанов, — всё так же равнодушно ответил мужчина. — Когда он подойдёт к крепости, мы все обратимся в монстров. Защита просто не выдержит.

— Это неправда.

— Она сейчас едва справляется. Вы же чувствуете, как он пытается её пробить и залезть в голову, меняя нас. Райан единственный, кто максимально защищен от этого воздействия. Кроме амулета, блока в сознании и божественного дара огня пустыни, у него на теле есть древний знак, сделанный шаманами пустыни с использованием сырой магии.

— Его татуировка, — прошептала я, отшатываясь в сторону и прижимая руку к груди, где замерло в страхе сердце.

— Задача Райана — подлететь максимально близко к предводителю и сбросить на него наши последние и самые сильные хлопушки. Другого шанса у нас больше не будет.

— Вы послали его на смерть!

— Но вы же отказались.

Боль была такой, что я едва смогла устоять на ногах.

— Вы…

— Госпожа Снежная, если бы я мог, я бы сам туда отправился. Но ваши Хейды вряд ли меня подпустят, и я точно не долечу до главаря. Значит, всё будет бесполезно.

— Убийца, — прошептала в ответ, круто развернулась и, ничего не видя перед собой, побежала к помосту.

«Помни об обещании, Аля…»

Помнила, но это не значило, что я не могла быть рядом с ним.

— Покажи мне их, Ару, — прошептала я, касаясь головы Хейда обеими руками, прижимаясь к ней своим лбом и закрывая глаза. — Покажи мне мир глазами Вира… покажи мне Рая. Прошу тебя.

И едва не задохнулась от рези в глазах, когда наши сознания соприкоснулись, став единым целым.

Лишь один удар сердца и вот я уже птица.

Огромная, сотканная из тонких, но прочных нитей древней магии птица, которая парила над облаками, чувствуя, как потоки воздуха поднимают меня всё выше и выше, как мягко ласкают пёрышки. И как судорожно и тяжело дышит мужчина на моей спине.

«Защищать», — это главная мысль, которая исходит от Вира, когда он вспоминает о наезднике.

Я не могу сдержать благодарной улыбки и некоего чувства облегчения.

«Умница. Береги его, Вир. Верни мне его живым…»

Они уже пролетели поле боя, сделали небольшой круг над лесом, осматривая следы недавнего сражения. Пепел опустился вниз на покалеченные тела, где-то там лежал Ягуар. Лишь иногда эта серая масса поднималась на пару сантиметров, ведомая легким ветром, чтобы через несколько секунд опуститься вниз.

А зов становился всё сильнее. Вир очень хорошо его чувствовал. Хотя песня главного ахтана не действовала на него, но ментальные волны будоражили магические потоки, натягивали и рвали невидимые обычному глазу нити силы. А это птичке совсем не нравилось, не любили Хейды, когда древнюю магию оскверняли. Его волнение передавалось и мне.

«Посмотри на него…», — приказала я, стараясь, чтобы команда звучала спокойно. Не стоило выдавать свою слабость.

Он безропотно повернулся и бросил быстрый взгляд в сторону мага. Всего доля секунды, но я успела внимательно разглядеть Обсидиана и встревожиться еще больше.

«Рай…»

Было видно, что борьба с зовом даётся ему крайне нелегко — глаза лихорадочно блестели, бисеринки пота выступили на лбу, а у губ залегли некрасивые складки, делая его лицо мрачным и каким-то восковым.

«Боги, он же на грани».

Первая мысль — их надо вытащить оттуда. Немедленно. И я уже готова была отдать приказ Виру возвращаться назад, но в последний момент удержалась, лишь сильнее зажмурилась, продолжая прижиматься лбом к голове Ару.

Нельзя. Райан не просто так туда отправился. Он знает, что делает и совершенно не ждёт, что сейчас я его так подставлю своим вмешательством. Пора научиться доверять ему. Даже вслепую.

Вир снова смотрел по сторонам, и я могла заметить, что они всё ближе и ближе приближались к войску болотников. Чаща леса становилась всё гуще, но сквозь листву всё равно можно было рассмотреть белые тени, которые двигались и копошились внизу, будто опарыши в куче навоза.

«Боги, как же их много. Еще больше, чем было до этого».

— Ближе, Вир… Нам надо… подлететь… еще ближе, — с трудом выдавил из себя Райан, и я вздрогнула, каким незнакомым и страшным был его голос.

Если Обсидиану сейчас так тяжело, что тогда будет с нами, когда они подойдут к рубежу? Прав был император, нам не выстоять напрямую против такой силы.

Тем временем Вир послушно снизился, едва не задевая перьями зелёную листву. Зов стал совсем невыносимым. Даже находясь от них за десяток километров, я чувствовала его подавляющую мощь и дрожала всем телом, продолжая прижиматься к Ару.

А потом началось нечто неожиданное, я не успела вовремя сориентироваться и понять, что произошло.

Странный звук, едва заметное прикосновение к крылу и телу. Совершенно незначительное, едва заметное, но Вир вдруг покачнулся. Облако странной, будто живой пыли окружило их с Раем. Вроде бы обычная пыль, но она забивалась в горло, лёгкие, глаза.

Глаза… я тоже ослепла от этой яркой болезненной вспышки и всё вдруг пропало. И меня вышвырнуло из сознания Вира.