Любить - значит страдать. - Ребекка Донован

На следующий день после футбольного матча Сара отвезла меня на Декатур-стрит. Она уже припарковалась за машиной Рейчел, а я все еще не знала, что буду говорить.

– Тебе вовсе необязательно входить внутрь, – сказала я Саре, отстегивая ремень безопасности. От волнения я уже ничего не соображала.

– Ну уж нет, – отрезала Сара. – Я с тобой.

Чтобы успокоиться, я старалась дышать глубже, но это не помогало. Я была сама не своя. Сара шла рядом и даже придержала для меня защитный экран. Входная дверь оказалась запертой. Пришлось воспользоваться моим ключом.

Мы сделали несколько шагов и дружно остановились. В доме все было перевернуто вверх дном. Мы с Сарой молча обозревали кухню и гостиную. Буквально все поверхности оказались заставлены красными пластиковыми стаканчиками и бокалами. На полу среди пустых коробок из-под пиццы и мисок с чипсами валялись пивные бутылки. Весь дом провонял прокисшим пивом и лежалой пиццей. Все выглядело в сто раз хуже, чем Сарин дом после Дня святого Валентина.

– Похоже, Рейчел закатила вечеринку, – заметила Сара и, переступая через кучи мусора, осторожно вошла в гостиную. – Или две.

– Какого черта! – пробормотала я, не веря своим глазам.

Надо же, и когда только она успела учинить все это безобразие?

Я вихрем взбежала по лестнице, ни минуты не сомневаясь, что найду Рейчел в спальне. Но там никого не оказалось. Я уже повернулась, чтобы спуститься вниз, и оцепенела.

Дверь моей комнаты была открыта, кровать не застелена.

– Не может быть! Только не это! Поверить не могу, что она могла позволить… – начала я и замолчала, не решаясь закончить фразу.

За моей спиной возникла Сара:

– Подумаешь, тоже мне большое дело! Просто возьмем и сожжем твои простыни.

– Это уже не имеет значения, – тяжело вздохнула я. – Все. Я больше не могу здесь жить.

– Хм, нет, конечно, – фыркнула Сара. – Интересно, ты приняла это героическое решение, только когда вошла в дом?

– Да нет же, – промямлила я. – Просто я…

– Девочка-наоборот, – резко закончила за меня Сара. – Эм, оглянись вокруг и разуй глаза! Она никогда не изменится.

– Знаю. – Я тяжело вздохнула, опустилась на верхнюю ступеньку и пригорюнилась.

Слабая надежда, появившаяся вчера после разговора с Рейчел, исчезла как дым, стоило мне открыть дверь.

– Эм, прости меня, пожалуйста, за резкость. – Сара села рядом. – Не хочу, чтобы ты продолжала страдать. Она тебя не стоит.

Почувствовав жжение в глазах, я только молча кивнула. Я знала, что все обстоит именно так. Мы с ней абсолютно несовместимы. От разочарования заныло сердце, и я судорожно сглотнула. Сдаваться было не в моих правилах. Я еще в жизни никогда не сдавалась. И даже сейчас продолжала цепляться за мысль, что Рейчел еще может исправиться. Но всякому терпению есть конец.

– Пошли, – поднявшись со ступеньки, сказала я.

Входная дверь неожиданно отворилась, и на пороге показалась смеющаяся Рейчел. Она обнимала за талию какого-то белобрысого мужика с широкой улыбкой. Рейчел подняла голову и увидела нас.

– Уф! А я-то думала, что ты целую неделю не появишься.

– Я и не собираюсь. – Я прошла мимо нее с гордо поднятой головой и даже не удостоила ее взглядом. – На следующей неделе приеду за вещами.

– Эмили! – крикнула она мне вслед. – Что ты этим хочешь сказать? Не сердись на меня. Я приберусь. Обещаю.

Не оглядываясь, я прошла к Сариной машине и залезла внутрь. Пока Рейчел могла меня видеть, я еще кое-как держалась, но, когда мы отъехали от дома, дала волю слезам. Я наконец осознала, что она никогда меня не любила и никогда не полюбит. Признаваться в этом было очень горько, хотя Рейчел действительно меня не стоила.

– Я как раз о тебе думал. Что, опять не спится?

– Да, – тихо ответила я.

– Не хотел тебя будить. Собирался звонить завтра.

– Сейчас уже и есть завтра, – улыбнулась я.

– Ну да, почти, – рассмеялся он. – Рад, что ты позвонила.

– Я боялась, что ты даже слышать меня не захочешь.

– Эмма, я всегда хочу тебя слышать. Так как иначе начинаю волноваться.

– Прости. Мне правда стыдно, что не рассказала тебе о своих заморочках с мамой. Но я очень хочу. Хочу рассказать тебе все как есть.

– Поговорим, когда вернусь. Ладно? А сейчас для меня главное знать, что ты в порядке.

– Мне уже лучше.

– И доказательство тому – звонок в два часа ночи, – шутливо заметил он.

– Ну нет. После разговора с тобой я точно засну, – расплылась я в улыбке.

– Я тоже.

– Но ты ведь завтра позвонишь, да? – Надеюсь, что он не услышал отчаяния в моем голосе.

– Да, обязательно. А теперь тебе надо немножко поспать.

– Хорошо, – сказала я и, прежде чем отключиться, прошептала: – Эван.

– Да, Эмма.

– Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю.

Проснувшись на следующее утро, я вспомнила наш разговор по телефону в надежде, что он мне не приснился. Ведь голос Эвана до сих пор звучал у меня в ушах, хотя и казался нереальным и призрачным. Но, проверив список вызовов, я обнаружила звонок, сделанный в два часа одиннадцать минут, и облегченно вздохнула.

– Ну, надо же, Эмма Томас! Глазам своим не верю! Неужели ты умеешь улыбаться?! – решила слегка поддразнить меня Сара. – Что, наконец-то приснился хороший сон?

– Ой, нет. Просто ночью я говорила с Эваном.

– Правда? И о чем?

– Ни о чем особенном. Было уже очень поздно. Но он обещал сегодня перезвонить.

– Замечательно, – улыбнулась Сара. – Зачем человеку зря мучиться! А то он стал каким-то пришибленным.

– Сара! Никакой он не пришибленный! – возмутилась я, но Сара только усмехнулась. – Боже, скорей бы прошли эти два месяца! – Я легла на кровать, прижала к груди подушку и уставилась в мансардное окно. – Ты поедешь летом со мной и Эваном в Санта-Барбару? Уверена, что Джаред хорошо знает ребят, у которых мы остановимся. – Я ждала ответа, но Сара почему-то молчала. – Сара?

Когда Сара вышла из гардеробной, губы у нее были поджаты, глаза бегали. Похоже, она что-то скрывала.

– Сара, ну, давай выкладывай.

Она сделала глубокий вздох, подошла к своей кровати и виновато посмотрела на меня. Я сразу напряглась.

– Эм, я не буду учиться в Калифорнийском колледже искусств в Сан-Франциско.

У меня от удивления глаза полезли на лоб. Мы давным-давно планировали учиться вместе в Калифорнии, и то, что ее приняли в колледж искусств, как нельзя лучше соответствовало нашим планам. Тогда мы всегда были бы рядом.