Бастион: поступление - Владимир Атомный

– О чём ты хотел поговорить вчера? Это ещё одна мысль, не дающая мне покоя, – хихикнула девушка.

– Хм-м… ну-у… – растерялся с ответом я. – Вчера было важно, а сейчас даже не знаю.

– Лучше скажи, мало ли что.

Я принял серьёзный вид. Нужно собрать в дурной башке мысли так, чтобы не мямлить перед Вероникой, образом моих высших душевных эманаций. Стараюсь вспомнить и сформировать цельную концепцию некого подспудного, подсознательного чувства. Начну с недавнего:

– Ну, возьмём Валентина – почему он выказал такую услужливость, стоило узнал о твоём роде? Похожий случай был, помнишь, ещё в том ресторане, куда мы поехали после, эм-м, когда я у тебя гостил?.. Или семья Сапы, когда мы были у них в первый раз…

– Золото Симфонии, – подсказала девушка, принимая вдруг необычный вид.

– Да, спасибо, хотя тогда ты сама выслушала от меня мнение, что такая обходительность допустима, – отметил я улыбнувшись. – Но больше с книгами запутался, авторы пишут так, словно сейчас мы в очередную экспедицию поедем и там жезл какой-нибудь найдём волшебный. Или того хуже, на демона наткнёмся!.. А ты спокойна, вроде самое обычное дело и я думаю, что владеешь какой-то информацией. Только мне не говоришь… Только не думай, что я осуждаю, просто это каким-то слоем внутри копиться – ничего явного, но всё же есть.

Я вдохнул-выдохнул и добавляю:

– Сюда можно много чего присовокупить, так если повспоминать…

Слова отзвучали как-то быстро и в страхе исчезли под тишиной. Вероника посмотрела прямо в глаза и не спеша отвела. С чувством пропасти под ногами, замечаю новое выражение на лице.

– Ты прав, Матус, хотя я бы могла сослаться на то, и это… По существу, ведь, за мной ничего компрометирующего нет, косвенные только указатели… – девушка словно сама себя уговаривает и успокаивает. – Но я уже устала скрывать, поэтому для начала прошу простить, что действительно утаивала кое-что.

– Я… То есть ты… Тьфу, блин! В общем никаких обид и осуждений нет и не будет, Вероника! – смог выразить я мечущийся тайфун внутри.

– Хорошо, спасибо, – произнесла она каким-то странно тихим голосом.

Красивым цветом бросается в глаза десерт – пара пирожных. Я пододвинул вместе с кружкой к девушке, ибо мучительно стало видеть результат своего разговора. Внутри уже разрастается борьба.

– Всё не случайно, Матус. И то, что я председатель, и что отец советник Императора. И библиотека, и наш дом, и весь этот почет перед нашим родом. Всему есть одно объяснение…

Подняла взгляд и я, с восторгом гибнущего под стихией, вижу полыхание фиалка, влекущую красоту дивного огня в глазах.

– Члены семьи Исинн – это наследники древнейшего и могущественного рода Ониксовых Магов. Испокон веков, с самого зарождения Империи мы управляем и укрепляем нашу страну. Это просто так не изживается, хотя магии фактически уже нет много лет. Почему нет и как всё было в старину – очень долгий рассказ, но я обязательно поведаю тебе это в будущем. Если конечно ты захочешь… – голос дрогнул, но Вероника вернула твёрдость, – общаться дальше.

Сижу ни жив, ни мёртв. Какое-то оглушение в мозгу. С таким лицом, и такой человек врать не будет. И шутить тоже. Более того, картинка складывается удивительно хорошо – это многое объясняет, хотя я уверен, любое достижение у них – дело большого труда. Это видно по председателю, как работает, сколько умеет, какую ответственность несёт. Но маги?! Блин! Что теперь отвечать и делать?!

С иной стороны и такие вопросы без ответа не оставляют:

– Я даже не знаю, что думать. То есть, имею в виду, что… общаться хочу, даже мыслей других нет! Ты что?!!

Наконец смысл слов дошел в полноте своей.

– Как можно, – спешу сказать дальше, пока девушка не подумала лишнего, – разве я б когда-нибудь смог перестать общаться?! Конечно нет! Просто это так неожиданно…

– Ещё раз прости, Матус и спасибо, – голос настолько полон чувств, что аж плескают через край. Я чуть за сердце не схватился от реакции.

– Вероника, ты меня прости, не знаю за что, но вижу муку на твоём лице и страдаю.

Лицо девушки порозовело, а глаза заблестели, но с усилием продолжает:

– Мы маги: отец, я, а раньше и мама. Сейчас уже свободна от этой ноши, потому и не живёт с нами. Братья тоже, но это долгая история. Скажи, – Вероника ненадолго умолкла, но всё же продолжила потом, – что теперь будешь делать, узнав про меня такое?

Понял, что нужно подыскать более убедительные слова, но где их сыскать, если даже не успел обдумать всё? Ладно, времени нет, придётся осторожной поступью искать брод:

– Знаешь, мне тоже надо признаться кое в чём. Очень подмывало рассказать, но думал ты меня тут же в сумасшедшие запишешь. Вспомни нашу Агн… то есть Сапу. Оказывается, на ней проклятье, хотя будет правильней сказать – на них. Я потому и читал все эти книги, всё пытался отыскать способ снять… Детей у родителей двое – мальчик и девочка, Сапа и Агния. Только с определённого возраста их словно совместили, то один живёт, то другой.

Лицо Вероника обретает всё более изумлённое выражение.

– Я почему-то заметил смену, к немалому удивлению Агнии. Конечно, взялся помогать, так что мне не привыкать к паранормальному. Я хочу дальше общаться, Вероника! И узнать побольше про всё это… а ведь повезло – кто как не ты можешь знать теорию проклятий!

Выдохнул про себя. Убедить председателя, что не убегу сейчас в истошном крике, удалось. Да и что потом не дамся в бега.

– Матус, какой же ты молодец! Взялся выручать без малейшего шанса на удачу – это такое мощное проклятье, что даже не могу сейчас сказать кто бы мог наложить… А во сколько конкретно лет проявилось?

– Надо спросить, забыл уже.

Мы взглянули друг другу в глаза и расхохотались. Ещё бы, сейчас сблизились намного теснее, чем до разговора. Напряжение понемногу растворяется, уступая место волнению и дрожи от поступи нового мира. Он властно взял и втянул в себя, назад дорога закрыта. Да я и не собираюсь оглядываться.