Кремлевский эндшпиль. Ликвидация Иблиса - Александр Полюхов

– Хоть бы и кривой, – Макалистер счел, что пора сделать диагональный пас через поле. – Если что, то на «прокладки» свалишь прокол или, Боже упаси, провал. А меня, пожалуйста, не ставь под удар: мечтаю тихо досидеть оставшиеся месяцы.

«На ходу разваливается, хотя по-прежнему хитер, – размышлял хозяин кабинета, когда ветеран ушел, – грамотный ход предложил. Тем более что экс-легионер уже общался с кем-то из боевиков Мусы. Раз не нашел иных вариантов после гибели «Шахтера», безопаснее и надежнее ему работать с этими головорезами. Они его и помножат на ноль в нужный момент или он их. Пожалуй, дам ему сигнал, а то времени осталось совсем ничего».

Литий – мягкий металл, цвет серебристо-белый, порядковый № 3 в таблице Менделеева – незаменим в батарейках, ракетном топливе, лазерах, ядерной энергетике. Об том Муса не ведал, зато по себе знал, что он снижает «нервную возбудимость». Собственно, препараты лития применяются для терапии широкого спектра психических расстройств, но врач использовал щадящую формулировку. Зато кураторы «Зверя» были подробно информированы и умело варьировали дозу, чтобы манипулировать подопечным. В один из дней он осознал их коварство, хотя и промолчал: знание секрета чаще полезнее, чем разоблачение.

В минувшую ночь приснился страшный сон: его сняли с лития и безумие охватило мозг. Видения пришли ужасные, нечеткие по изображению и неясные по звуку, зато цветные и будоражащие. В середине даже проснулся в панике и сразу же поспешил вновь нырнуть в бред, столь притягательным в своем безобразии тот оказался. Именно этот факт больше всего и напугал утром: безумие привлекало больше, нежели спокойствие и рассудочность. «Неужели я сошел с ума? Говорят же, что психи счастливее нормальных людей? Что, если такова воля Аллаха? Мне воистину предначертано стать Иблисом?»

С трудом отстранился от вопросов, ответы на которые не хотелось узнать, побрел на гемодиализ. Очищенная кровь вымыла токсины из коры головного мозга, и тот на время перестал проецировать кошмары. Другие проблемы всплыли на поверхность сознания. Проклятые инфиделы никак не могут завершить планирование конечной фазы операции. То у них трудности с поиском точки входа, то появляются новые идеи. Боевые группы практически сформированы: основная в Волгограде, резервная и вспомогательная в Москве. Чем длиннее затяжка, тем выше риск их обнаружения фээсбэшниками. «А я сижу здесь и не могу ускорить подготовку. Пульт дистанционного управления из Катара до России добивает, а до Эр-Риада и Вашингтона – нет». Правда, есть некоторая надежда на экс-чекиста, который скоро приедет. Сперва того, как деревянную фигуру бабы с голыми сиськами, хотели поместить на форштевень корабля джихада – для отвода глаз. Затем Алехин убрал Чудова, и теперь следовало подумать о его более эффективном использовании. «Воин, ничего не скажешь!»

«Бубала» с ненавистью взирал на москвичей, обступивших в вагоне метро. Не то, чтобы ему особенно не нравился кто-то из них, нет, ненавистен весь народ. Подавшись с Украины во Францию, он вступил в Иностранный легион и успел до увольнения повоевать на Среднем Востоке и в Африке. Там, понятно, кругом мерзкие черные. Но то не люди, а обезьяны, какой с них спрос. А здесь внешне славяне, только башка у них варит неправильно. После легиона нанялся в Graystone – американскую охранную компанию, скорее частную армию. Побывал там-сям, пока не послали на Украину усмирять вот точно таких же москалей, только живших на юго-востоке страны. В Донбассе окончательно убедился: выродков, не умеющих размовляти на украинськой мове, надо кончать – ножом ли, пулей ли, иными способами. И когда предложили нынешнее задание, охотно согласился, хотя денег, если честно, посулили меньше, чем ожидал. Apres trios cadavres (После трех трупов, франц.), само собой, отбашляют серьезно. И наемник, в который раз, пристально вглядывался в темноту метротуннеля между «Лубянкой» и «Охотным рядом», пытаясь увидеть люк или дверь, ведущие в Метро-2 или иные проходы к Кремлю. Условия изменились, а миссия осталась прежней. В одиночку не справиться, придется, как предложил заказчик, опираться на русских бандюг.

ЛОЦИЯ

«РАЗДЕЛ VI. Особенности движения, маневрирования и стоянки судов на реке Москве (от н.п. Рублево до устья).

6.1. Движение судов от шлюза № 9 до Южного порта осуществляется под управлением капитана или первого штурмана.

6.2. Все суда при следовании через центр Москвы на участке Бородинский мост – Новоспасский мост должны соблюдать дистанцию между собой не менее 1 км.

6.3. От Западного до Южного порта допускаются суда, имеющие максимальный габарит по высоте 8,8 м, при условии движения их под мостами строго по осевой линии пролета моста, с обязательным получением путевой информации о фактическом горизонте воды».

Что за белиберда? – Чудов отложил документ и потер виски. – Говоришь, связной прямо в руки передал Фишману?

– Так точно. Видимо, «Хоттабыч» хотел подсветить интерес ЦРУ к судоходству в Москве. Не попытается ли «Бубала» с воды проникнуть в подземелье?

– А «Правила» ему зачем? Катер, что ли покупать будет? Ты покумекай, только Марии ни слова. Про американское ответвление ей знать не положено.

Безопасник отвечал бойко, будто ожидал подобных вопросов. Это настораживало. Охотно выложил подноготную персонала центрального офиса «Росселитры», однако о своей дружбе с заведующим пиар-отделом не упомянул. Она вскрылась позже, когда Алехин беседовал с другими сотрудниками службы безопасности. Как обычно, нашелся подчиненный, который про шефа выложил массу грязи, в частности, про его близкие отношения с Магомедовым и с неким Русланом. Матвей слушал, кивал, попутно изображая физические страдания, свойственные больному человеку. Похвалив словоохотливого мужчину, нахмурил брови и сделал заявление.

– Скоро здесь будет иначе. Многим придется искать другое место работы, – назидательно поднял палец. – Лично вам беспокоиться нечего.

Естественно, счастливчик радостно продолжил поклеп на босса.

– Вместо нормальной работы – там Михаила Соломоныча оберегать или наезды отбивать – нынче пашем, как проклятые, над подготовкой к Сельскохозяйственному форуму. Согласовываем мероприятия, получаем разрешения, одним словом, стоим на рогах. Это нормально?

Сказанное побудило разведчика уже серьезнее отнестись к собеседованию с зав. пиар-отделом. Тот произвел хорошее впечатление, если не считать легкого перегара, испускаемого при каждом выдохе. Творческий тип заслужил право на маленькие грешки, поскольку показанный им план участия холдинга в Форуме выглядел презентабельно, дорого и помпезно. Так, как пожелал господин Красько, как советовал Безопасник, как велел Гафуров. Первое креативщик подчеркнул, второе присовокупил, третье осталось ему неизвестно.

Можно не смотреть, а видеть. Не слушать, а слышать. Не говорить, а сказать. Предыдущим вечером Шпагина кожей ощущала внимание со стороны Вяземского-младшего, волосами впитывала его многозначительное молчание. Боялся открыться, переживал, мучился, если не страдал. В таком состоянии ей было неловко, а ему невозможно работать. Когда члены штаба разъехались или отправились вздремнуть в наспех оборудованных комнатах, женщина взяла мужчину за руку и повела к себе в кабинет. Пока шли от корпуса к корпусу, напряжение лишь нарастало. В кабинет никто из них уже не сдерживался.