Фактор агрессии - Василий Орехов

– Пшла прочь! – сквозь зубы процедила проститутка. – Это мое место, гантарва!

– Да погоди ты! – с улыбкой остановила ее девушка. – Я серьезно. Меня возбуждают лярвии. Во сколько это мне пайтир?

– Ты гнузмо, что ли? – с неприязнью спросила Стрипирелла. – Сама себя буаня не в состоянии?

– Батафнип, – отмахнулась незнакомка. – Хочется чего-нибудь остренького.

– Ну так найди себе мужика, кизлода. Вон, шкандаре в ближайший бар… нет, в ближайший не ходи, нечего андагнов отбивать.

– За кизлоду могу и в глаз фоербад, – дружелюбно предупредила лесбиянка. – А с андагнами вонючими сама буаня бата, если охота.

– Хостафа… – еще раз презрительно оглядев ее с головы до ног, прошипела проститутка. – Шкандаре отсюда, пока я тебе физиономию не подправила, гантарва!

Тон ее не был уже столь решительным, как поначалу. Лицо извращенки показалось ей знакомым. Не полицейская ли провокация, упаси воровской бог Мабута от такого конфуза? Давненько уже облав не было…

Хостафа пожала плечами и двинулась дальше вдоль моста, присматривая проститутку посимпатичнее. Когда девушка отошла метров на десять, Стрипирелла вызвала по вживленному в ухо коммуникатору парня из уличной банды, которой она платила за охрану:

– Зенга-Зенга?..

– Да, Стрипи, – сразу отозвался тот. – Фохчиз какие-нибудь или просто поболтать решила?

– Прими-ка картинку. Какая-то муяврия приставала ко мне с лесбосом.

– Массаракш! Так чего же ты ее не буаня бата, подруга? Эти хостафы обычно неплохо пайтире, да еще и чаевые оставляют. Нюх теряешь, гантарва?

– Не кохаче я это дело. И морда у нее какая-то подозрительно знакомая… Фохче чего-то. Душа не на месте.

– Ну, кидай, проверим ее мордашку…

Стрипирелла тронула пальцем звездочку на пупке, и короткое видео с участием хостафы улетело на адрес Зенги-Зенги. Андагну понадобилось всего полминуты, чтобы идентифицировать изображение, разосланное по всем постам республиканского патруля.

– Стрипи… – осторожно позвал парень.

– Ну?!

– Если хочешь заработать немножечко бабла, тормозни эту кизлоду. Это одна из тех муяврий, что сделали рога папаше Бабакиери пару дней назад. Я с ним свяжусь, но только если бабло пополам.

– Вот! Я как чувствовала! – обрадовалась проститутка. – Салида. Бабло в пополаме, как обычно. Я эту хостафу тогда на траходром постараюсь загнать.

– Салида. Постарайся получить удовольствие, подруга.

На улицу, перебирая множеством членистых лапок, вползла псевдомокрица республиканского патруля. Она выпустила клубы белого дыма, окутавшего прохожих на улице, затем засеменила дальше. Никто на нее не отреагировал – ни наркодилеры, столпившиеся под мостом, ни андагны, пинавшие в подворотне какого-то лоха, только одна из девиц, подпиравших опоры моста, выкрикнула:

– Эй, офицерос! Буаня ми, бата-бата!

– Я тебя щас буаня гостаре по всей улице бата, гантарва сали! – басом ответила акустическая мембрана с мокрицы.

Проститутки заржали. Механоид снова дунул дымом, окутавшим хохочущих женщин. Те возмущенно загалдели, хотя дым был не очень густым – не таким, чтобы разогнать толпу, но таким, чтобы можно было без труда обнаружить разгуливающего по улице невидимку.

– Эй, хостафа гантарва! – крикнула Стрипирелла вслед Ларе Розен. – Поди-ка сюда.

Розен обернулась, заинтересованно глянула на проститутку и остановилась.

– Сколько баблосов собираешься пайтире? – поинтересовалась Тилорон.

– Зависит от обслуживания. Я же не тупой андагн, – усмехнулась Розен. – Меня не прет только от того, что нас в постели двое.

– Салида. Двести монет за полчаса, триста за час, если не уложишься. Ну?

Лара поразмышляла, потом произнесла:

– Сто пятьдесят. Если результат меня устроит – двести. С чаевыми.

– Мимо! – агрессивно заявила Стрипирелла, и Ларе пришлось приложить некоторые усилия, чтобы сообразить, что на местном бандитском жаргоне это означает не «отвали», а «годится». – Я свое дело знаю. Обработаю так, что ноги держать не будут. Пошли, хостафа!

Не оборачиваясь, она зашагала в переулок, и Ларе пришлось прибавить шагу, чтобы ее догнать.

Сигнал о появлении на улице разведчицы без маскировки достиг резиденции Малфоя прежде, чем женщины добрались до дверей «траходрома», который Стрипирелла снимала в ближайшем грязном хостеле для работы с клиентами. Зенга-Зенга сообщил об этом Бабакиери, а тот, уже предупрежденный, что дело крайне серьезное, тут же доложил в контрразведку. Группа захвата мгновенно выехала на место.

Кандавл Малфой, откинувшись в кресле, с трудом сдерживал охвативший его охотничий азарт. Нейроигры, на которые расходовали свой интеллектуальный потенциал рядовые андагны, не шли ни в какое сравнение с этой тонкой изысканной игрой против имперских муяврий. Все шло так, как он и рассчитал, – группа сдавала разведчицу, в этом не было никаких сомнений. Сдавала для того, чтобы застать его, Малфоя, в нужное время в нужном месте – возле Лары Розен в комнате для допросов. А раз так, группа невидимок уже могла находиться неподалеку от резиденции контрразведки, дожидаясь удобного момента. В здании их еще не было точно – ни одна из хитроумных ловушек, устроенных главой спецслужбы, пока не сработала. Что ж, играем, гантарва. Играем!

Кандавл вызвал офицера-порученца, чувствуя, как от восторженного возбуждения у него покалывает в кончиках пальцев.

– Слушаю вас, вольный брат! – произнес Шемсу Снак, появившись на мониторе начальника.

– Похоже, все идет по нашему плану, – самодовольно заявил Малфой. – Они сдают Лару Розен с потрохами. Только что она вышла на контакт с уличной проституткой возле старого моста. Для попытки вербовки и получения общей информации о городской жизни, надо полагать. По крайней мере, они хотят, чтобы мы так думали. Но на самом деле они уверены, что мы ее скрутим.

– Уважаемый вольный брат, аналитики полагают, что лазутчики не решатся на столь рискованный шаг…

– Да идут они к халабасу, твои аналитики! Не видят дальше собственного носа. Все приходится делать самому, кругом одни дармоеды. Помещения первого этажа задымлены?

– Так точно. Продувка через каждые пятнадцать секунд. Четыре взвода патруля рассредоточены во временных бронированных стрелковых гнездах…

– Ясно. Пропускной пункт?

– Все оставлено без изменений, сэр. Как приказано, дымовую завесу не устанавливали, чтобы не демаскировать ловушки на подступах.

– Отлично, – одобрил Малфой. – Сенситивы молчат?

– Молчат, вольный брат. Не исключено, что шпионы в режиме невидимости не ощутимы для сенсов. Впрочем, это может означать также, что их пока нет поблизости.

– Похоже на то, – кивнул глава контрразведки. – Возьми под контроль операцию по захвату Розен и сразу сообщай обо всем, что происходит.