Спиридов был - Нептун - Иван Фирсов

Порешили, наконец, что военные действия вести только наступательные. Для этого образовали три армии. Первую поручили генерал-аншефу Голицыну, вторую, вспомогательную, генерал-аншефу Румянцеву. Вскоре после Кольберга Румянцев подал в отставку «по болезни», но через три года его назначили генерал-губернатором Украины. Теперь его опять призывали в строй.

Окончательный план войны и кампании 1769 года Совет утвердил через два дня. Предусматривалось атаковать турок на суше двумя фронтами при поддержке флота, который еще предстояло создавать заново на морях Азовском и Черном.

Наступление сухопутных войск с севера должны поддержать морские силы из Средиземного моря. Об этом на Совете опять напомнил Григорий Орлов, с воодушевлением читавший свою записку. Довольно спокойная прежде, Екатерина оживилась: видимо, идея фаворита увлекла ее не на шутку. Она подалась вперед, вслушиваясь в звучный голос Григория, лицо ее прониклось явной симпатией, в глазах искрилось нескрываемое любопытство.

Предложение Григория она полностью одобрила и «соблаговолила объявить свое соизволение об учреждении морской экспедиции, которая должна, сочинив план, его в действо производить».

Затевалось необычное прежде событие для державы, дремавшей на огромном континенте, омываемом двумя океанами, — отправить свои морские армады нехожеными фарватерами на Запад вокруг Европы.

Конечно, люди, принимавшие такие решения, видели раньше белеющие в дымке паруса на Кронштадтском рейде; читали «всеподданнейшие» донесения Адмиралтейств-коллегии, где утаивались многие больные места флота; слушали иногда доклады адмиралов, зачастую трепетавших перед императрицей; изредка, в ясную погоду, ступали на палубы прогулочных яхт, но никто из них не испытывал на корабле опасности при схватке один на один с бушующим морем, когда риск смертельного исхода становится обыденным явлением, и о нем попросту не думают труженики моря за все время плавания. Поэтому-то ни императрица, ни ее фаворит не представляли и толику того непомерного ратного и человеческого труда, которые предстояло выполнить морякам, чтобы воплотить в жизнь задуманное мероприятие...

Мордвинов действовал расторопно — не прошло и недели, как коллегия приняла к исполнению план войны для флота. Первым делом предстояло создать флот на юге России. В Тавров, село на берегу Дона, где еще Петр I строил корабли, выехал главный строитель кораблей генерал-кригс-комиссар Селиванов для заготовки нужного леса и других материалов.

Накануне, направляясь на заседание адмиралтейств-коллегии, Спиридов повстречал Сенявина.

— Алексей Наумыч, как рад, сколь времен...

Они дружески обнялись. Сенявин сообщил, что решено возрождать флот, вначале на Азовском, а далее на Черном море. Для того образуется экспедиция Донская, и государыня соизволила предложить ему возглавить это предприятие. Надо было определить — где строить и что строить...

На заседании коллегии докладывал Мордвинов.

— Во исполнение воли ее величества и Совета надлежит немедля отправить для приготовления всего потребного к строению судов... Примыслить надобно род сих вооруженных судов, коими бы против тамошних турецких судов с пользою действовать могли.

Он объявил указ императрицы, который гласил, что новоизобретенные суда строить возложено на вице-адмирала Спиридова и контр-адмирала Сенявина, «ибо первый в нужных местах сам был, а второму действовать».

Совещание подходило к концу, когда Спиридов попросил слова:

— Господа офицеры, прожекты судов сих для Азовской флотилии мы с Алексеем Наумычем, — Спиридов положил руку на локоть Сенявину, — наикратчайше сподобим, но те суда токмо обороны для годны будут.

Спиридов вышел из-за стола, подошел к висевшей на стене карте России, протянул руку к Балтийскому морю:

— Сии пути ныне крепки эскадрами балтийскими. — Рука опустилась ниже. — Однако здесь дверь затворена пока для молодой и новой России, для Таврии. На черноморских акваториях, — ладонь накрыла Черное море, — впредь успех России будет вершиться. Мнится, резон есть силу балтийскую обратить противу турок с обратной стороны, — Спиридов обвел рукой Европу, — благо тропка нами в море Средиземном протоптана...

День и ночь над проектом судов сидели. Спустя месяц Адмиралтейств-коллегия утвердила к постройке на Дону четыре проекта кораблей для будущей Азовской флотилии.

После рождественских праздников Сенявин отправился на Дон. Тепло попрощались старые друзья, не ведая о том, что судьба нескоро сведет их вместе...

В те же дни Екатерина, отвечая Алексею Орлову на его предложения, согласилась с ним и сообщила о своих новых планах:

— Мы сами уже, по предложению брата вашего генерал-фельдцейхмейстера, помышляли об учинении неприятелю чувствительной диверсии со стороны Греции как на твердой ея земле, так и на островах Архипелага, а теперь, получая от вас ближайшее известие, и паче еще утверждаемся в сем мнении. А потому, будучи совершенно надежны в вашей к нам верности, в способности вашей и в горячем искании быть Отечеству полезным сыном и гражданином, охотно соизволяем, по собственному вашему желанию, поручить и вверить вам приготовления, распоряжения и руководство всего сего подвига.

Сразу же Екатерина подкрепила свои намерения суммой в 200 тысяч рублей для склонения на сторону России балканских народов.

Наступила весна, а с ней пора было подумать об экспедиции на Архипелаг.

Об этом-то и был разговор Мордвинова со Спиридовым. Государственный совет решил направить несколько эскадр на Архипелаг к графу Орлову для защиты греков и других единоверцев от турок. Но так как корабли надо было исправлять, постановили эскадры направлять не все враз, а раздельно, по готовности.

Спиридов с волнением подумал: «Неужели тот час наступает, мой, Григория Спиридова, когда можно расправить плечи, океанским ветрам и волнам наперекор вести русские эскадры?» Но тут же молнией обожгло: «Для помощи графу Орлову...»

Мордвинов между тем сообщил, что Адмиралтейств-коллегия представила императрице одного достойного кандидата — его, Спиридова. Ее величество одобрила это всецело.

Лицо Спиридова было непроницаемо — ни радости, ни восторга.

— Каков будет ваш ответ ее величеству? — осторожно спросил Мордвинов.

Спиридов пристально посмотрел на него.

— Прошу передать ее величеству, что я считаю себя недостойным столь высокой чести, — Спиридов чуть прикрыл глаза, — кроме того, последние месяцы мне так же, как и вам, Семен Иванович, недужится, занемог ногами.

Брови Мордвинова удивленно поднялись, глаза растерянно округлились:

— Как же так, Григорий Андреевич, мы надежду возлагали на вас.

— Простите за конфуз, но коли без утайки, конфиденцию довожу, — Спиридов нахмурился, — сия кампания мне весьма по душе, но быть на посылках при графе Орлове не вознамерен. — Спиридов развел руками.

Весьма, весьма всполошилась императрица, узнав об отказе Спиридова. Вначале ее возмутило такое отношение к ее, царственной особы, решению. Как-никак шесть с лишним лет на престоле, но таких дерзких отказов не помнит, тем паче от должностного военного лица. Разве что когда-то Румянцев перечил ей. Все-таки она наконец-то прозрела и поняла, что флот — это не армия и, кроме Спиридова, на эту роль просто нет никого. Но столь сильно разгорелся в ней пламень этой затеи, что отказаться от задуманного она уже попросту не могла.