Выбор, или Герой не нашего времени - Серж Середа

– Ирина, зачем учишь врать ребёнка? – произнёс он, улыбнувшись.

– Сиди уж! Ты бы сам раньше был бы чуточку откровеннее со мной относительно своих планов, может, не попали бы в такую ситуацию.

– Ирина, так что будем сейчас делать с квартирой и дачей? – спросил Володя.

– Сейчас пока Павел присмотрит. А дальше, как мы проговаривали с тобой ранее, Рощины должны подъехать. Я уже переговорила с Татьяной. Алёшка приедет к ним на пару недель, и возможно, они останутся здесь. И дача им пригодится, как никогда.

– Ирина, а где Вершинин?

– Он сейчас в Париже, между прочим. Вместе со своей семьёй остановился у Гончаровых в доме, где нам предстоит жить. Они поехали на недельку, а заодно он передаст твои документы своему человеку, который с тобой встретится в Стокгольме. Он дал уже тебе поручение?

– Да. Я в Стокгольме встречаюсь с одним мужиком и передаю ему конверт от Вершинина.

– Надеюсь, не с валютой или алмазами, – рассмеялась Ирина.

– Нет, просто там какие-то документы. Я не знаю, меня это не интересует.

– Ну ладно. Павлу зачем эти наши разборки слушать? – сказала Ирина и рассмеялась. – Ну что, голуби мои, идите, проводите сегодня время, у вас день остался перед разлукой. А я должна ещё массу всяких дел закончить.

– Ирина, ты разговаривала с детьми?

– Да, все уши прожужжали мне по телефону. Всё время кричат: «Где наш папа? Когда он приедет?»

При этих словах Ирина не могла не заметить, как Владимир опустил глаза, улыбнулся как бы про себя, и на лице его она увидела волнение.

– Они все без ума от своего папы. А, впрочем, без ума от тебя все… без исключения, а присутствующие здесь – особенно. Откуда я такого чародея откопала, сама не знаю? Ну всё. Я пошла. Мне надо собираться. Я завтра еду к родителям, а оттуда уже за кордон.

– А когда мы увидимся?

– Володя, через неделю в Париже на вокзале. У меня уже есть билет из Москвы в Гамбург. А дальше я поеду поездом.

– Как через неделю? Я же с ума сойду, пока тебя не будет. Я не оставлю тебя одну.

– Начинается… Всё, закончим эти обсуждения. Я еду к родителям, и чего мне там бояться? Ты вечером будешь дома?

– Конечно. А куда я денусь?

– Детали ещё обсудим.

– Хорошо, Ириша.

– Мало ли, Павлуха, – обратилась Ирина к Павлу, – присмотри, прошу тебя, за этим деятелем, пока он не подписался ещё на какую-нибудь авантюру до отъезда.

– Хорошо, Ирина Борисовна. Это обязательно, – улыбаясь, отвечал Павел.

При этом Ирина склонилась к столику, давая знак мужчинам элегантно попрощаться. Володя и Павел одновременно поцеловали её в обе щёки. Она ещё раз улыбнулась им, помахала рукой и ушла.

– Володя, – обратился к нему Павел, – Ирина неземная у тебя. Она богиня, Володя.

– Это правда, Павлуха, она человек особенный.

– Ну что, Володя. Теперь поехали со мной. Посмотришь мою квартиру, которую я недавно приобрёл.

– С тобой хоть на край света, малыш!

– Край света здесь совсем недалеко, – улыбнулся Павел.

* * *

Небольшая однокомнатная квартира, в которую приехали Владимир и Павел, находилась недалеко от станции метро «Парк Победы». Это был сталинский дом с тихим и уютным зелёным двором, с детской площадкой, построенной ещё в советское время, с лавочками возле подъезда и бабушками, сидевшими на них.

– Проходи, не стесняйся, – сказал Павел, открыв дверь.

– Это и есть твоя квартира, Павел?

– Да, конечно.

– Я не знал, что ты у нас такой богатый жених.

– Так я тебе сказал, что купил её совсем недавно. Ты много ещё чего не знаешь. Но со временем узнаешь всё, потому что от тебя секретов у меня нет. Давай, проходи.

Владимир разулся в коридоре и прошёл в комнату. Невзирая на холостяцкую обстановку, в комнате было довольно уютно. В квартире был сделан хороший ремонт. Окна с балконной дверью были установлены по западной технологии, модные «стеклопакеты». В комнате стояли японский телевизор, видеомагнитофон, музыкальный центр и стенной шкаф с большим количеством видеокассет. Около одной стены была довольно широкая тахта, а на полу – большой красный ковёр. В комнате было также много цветов на специальной этажерке и на подоконниках.

– Здесь у нас душновато. Откроем балкон. И можешь раздеваться, Володя.

– Совсем, – улыбнулся Владимир и посмотрел Павлу прямо в глаза.

– Можешь и совсем. Мы ведь с тобой одни.

Володя снял с себя рубашку и брюки, снял носки, оставшись в трусах и майке. Павел последовал его примеру и остался в таком же виде, как и Владимир.

– Сейчас мы с тобой разрешим ещё одну маленькую проблемку, а потом я буду тебя кормить.

При этом Павел подошёл к секретеру, достал оттуда небольшой конверт и подсел к Владимиру, который сидел на тахте.

– Володя, здесь, – сказал он, передавая конверт Владимиру, – наш небольшой с дядей Колей презент для тебя.

– Что это? – спросил Владимир.

– Я заранее знал, что наличные ты не возьмёшь, да и провозить через границу это будет хлопотно, поэтому мы оформили магнитную карту на твоё имя.

– Не понял, зачем всё это? – спросил удивлённый Владимир.

– Затем. Сейчас объясню. На новом месте у Ирины работа есть, у Алексея тоже. У Владимира Андреевича пока работы нет, и неизвестно, когда она будет. У тебя двое прекрасных детей, которых надо содержать. Я видел твою депрессию, которая царит уже всю последнюю неделю. Тебя убивает неизвестность, и ещё более она задевает твою гордость.

– Пашка, ты ещё кое-что забыл, – улыбнулся Владимир.

– Что ещё, Володенька?

– Меня убивает наше с тобой предстоящее расставание.

При этих словах Владимир заключил Павла в свои объятия и крепко стиснул его.

– Вовка, ты меня задушишь, – засмеялся Павел.

– Уж лучше так, чем делить тебя с кем-то. Совратил старого мужика, маленький засранец, а теперь радуешься.

– Ты что, и правда думаешь, что я могу с кем-то другим…

– Всё, всё, прости меня, дурака. Ляпнул я, идиот, не подумав.

– Не надо было такому красивому мужику пересекать мою жизненную дорогу, – рассмеялся Павел.

– Да, тогда и не надо было такому красавцу-пацану завлекать в свои сети взрослого дядьку через массаж.

– Вовка, да разве кто устоит! Вот… сейчас сидит этот дядька. Это же фотомодель мирового уровня.

– Какая там, к чёрту, модель! Мне уже сорок пять лет скоро стукнет.

– Ну, не скажи. Всем бы в сорок пять вот так… Тебе только враги могут дать этот возраст.