Научи меня - Людмила Молчанова

- Привет, Оксан, - приветливо улыбнулась Катя. Покупатели на горизонте не появлялись, и приятельница с головой погрузилась в чтение глянцевого журнала. Заметив Катерину, девушка удивленно вскинули брови, и поднялась.

- Привет. Какими судьбами? Ты разве сегодня работаешь?

- По делу, Оксан. Альбина здесь?

- Недавно приехала. А что случилось?

Все в аптеке давно заприметили видного, хорошо одетого мужчину, периодически приезжающего за Катериной, а иногда вместе с Кириллом. Толков было море, доходило даже до того, что Мишка - настоящий отец Кирилла, объявившийся на горизонте. Катя ничего не подтверждала, но и не опровергала, справедливо полагая, что все скоро об этом забудут и переключатся на что-нибудь другое. Они переключились. И теперь гадали, когда Катя зазвездится и уйдет с работы. Ну, и периодически обсуждали ее новую и дорогую одежду, украшения, да и вешний вид в целом.

- Ничего такого, просто поговорить надо. Ну я пойду?

- Давай, - Оксана с любопытством поглядела ей вслед, но Катя предусмотрительно прикрыла дверь, стараясь, чтобы разговор не достиг чужих ушей.

- Альбина Федоровна, - неуверенно окликнула Катерина.

Начальница, до этого что-то высматривающая под стулом, резко распрямилась и развернулась к ней лицом.

- Смирнова? Ты что здесь делаешь? У тебя рабочий день завтра.

- Я знаю, мне просто нужно с вами поговорить.

- Вот как? - женщина недоверчиво хмыкнула, но чинно опустилась в свое кресло и сжала руки в замок. - Ну что ж, присаживайся. Я слушаю.

Катя постаралась кратко и четко обрисовать сложившуюся ситуацию. У Альбины она не первый год работала, поэтому начальница знала, что Кирилл болеет. Для нее это открытием не было. Но отпустить Катю в отпуск, даже неоплачиваемый, она все-таки отказалась, чем повергла ее в шок.

- Ну почему?!

- Прекрати кричать! - жестко одернула ее Альбина, и нахмурила бесстрастное как маска лицо. - Поспокойнее разговаривай. Это во-первых. Во-вторых, я не могу тебя сейчас отпустить. Работы много, и Кристина тоже в отпуск собирается. Так что нет.

- Но мне очень нужно, как вы не понимаете?

- Я всех понимаю, Катя. Должна по долгу службы, - Катя чуть не фыркнула. Какая интересная служба - по магазинам кататься и их третировать. - Но отпуск я тебе не дам.

- Я столько лет работала без него. Разве нельзя как-то...Мы же даже насчет больницы уже договорились, деньги заплатили, как же...

- А меня это не волнует, - она откинулась на спинку кожаного кресла. - Надо было со мной поговорить сначала, а не насчет больницы договариваться. Ты думала, я тебя по первому требованию отпущу? Кате приспичило и все, все должны расстелиться перед ней?

Катя оторопела.

- Вы о чем сейчас? Что я такого сделала?

- А в том то и дело, что ничего! - она только что слюной не брызгала от ярости. А Катя как сюрреалистическое кино смотрела. И не могла понять - откуда такая злость взялась. Что она такого сделала, что ее так с грязью смешивали?

Альбина Федоровна не на шутку разошлась, и вряд ли ее можно было бы сейчас как-то успокоить. Не такой у нее темперамент был. А Катерина начальницу почти не слушала. Голова была забита одним - что же все-таки она сделала, чем заслужила такое? Ведь никогда никого не трогала, сплетничать не любила, да и вообще, человеком была бесконфликтным.

- ...не нравится работать - вон порог. Никто тебя держать не будет! Поглядите на нее...

- Хорошо, - неожиданно согласилась Катя и расправила сгорбленные плечи.

Начальница от внезапного согласия осеклась, не понимая, к чему Катя это сказала, и вопросительно на нее уставилась.

- Что хорошо?

- Давайте тогда по-хорошему разойдемся. Как вы сами сказал, незаменимых нет.

- Увольняться надумала? - недобро сощурилась Альбина и захрустела пальцами. Катя предпочла промолчать. - Да ради бога, кто тебя держать будет? Вот, пиши. По собственному.

Ей протянули чистый лист и ручку. Катя быстро написала заявление, отдала Альбине и поднялась.

- Я могу сейчас все документы забрать?

- Нет.

- Мне две недели отрабатывать?

- Можешь себя не утруждать, - она придирчиво изучала Катин убористый подчерк.

- Когда я могу тогда документы забрать?

- Завтра.

- Отлично, - Катя поудобнее сумку перехватила и направилась к выходу. У порога остановилась, кое о чем вспомнив. - Вы их Михаилу сможете отдать? Я завтра не смогу приехать сама.

Та вообще лицом потемнела и задышала, как разъяренный бык.

- Отдам. Не переживай.

Катя кивнула и вышла.

Оксана, как оказалось, все время под дверью подслушивала. Катерина белую дверь распахнула и чуть не врезалась в бывшую коллегу. Та поспешно отскочила и сделала вид, будто изучала стеллаж с подгузниками.

- Она тебя что, уволила? - выпучила глаза Оксана. - Вот так взяла и уволила?!

Такая усталость навалилась, что истерические и какие-то визгливые эмоциональные выкрики приятельницы лишь раздражали. Хотелось уши закрыть от назойливого трещания.

- Да, вот так взяла и уволила.

- Я в шоке! А что она на тебя так наехала? Вы поцапались?

- Никто ни с кем не цапался, успокойся, Оксан, - потерев висок, заверила Катерина. - Все нормально.

Сослуживица сочувственно поджала губы и погладила по плечу.

- И что ты делать теперь будешь?

- Не знаю. Пока с Кирюшкой все решу, а потом придумаю что-нибудь.

- Если что, ты обращайся. Может, помогу чем-нибудь.

В аптеку несколько покупателей зашли, и Оксана со своей лицемерной заботой наконец-то отстала. Катя воспользовалась моментом и выскользнула из здания.

Долго в себе все держала, весь тот негатив, который на нее несправедливо вылили, и понять не могла. Это непонимание ее сильнее всего задевало и беспокоило. Что она такого сделала? Чем заслужила? Никогда ведь не выделялась, не оскорбляла никого - ни в глаза, ни за глаза. Своей жизнью жила и в чужие не лезла. А вышло так, что Катя последняя эгоистка и идиотка, всех эксплуатировала и всем мешала. Чем мешала-то?

На душе муторно было, грязно, как в дерьме вываляли, и успокоиться девушка никак не могла. При Кирилле еще как-то пыталась взять себя в руки, потому что тот всегда тонко чувствовал ее настроения, а когда Мишка поздно вечером приехал, вообще расклеилась.

Мужчина сначала ее слез и истерики испугался, понять не мог, в чем дело и кто, собственно, виноват. Но выплакаться и успокоиться Кате позволил, успокаивал ее как мог, даже чай с ромашкой заварил, а потом внимательно, вникая в ее слова, выслушал, и видно было, что все не мимо ушей проходит, а действительно его волнует.