Битва полчищ - Александр Рудазов

Пожалуй, удар клинком будет в данном случае истинным милосердием. Возможно, Пречистая Дева сжалится над несчастным и позволит ему родиться повторно. Возможно, он проживет более достойную жизнь… собственно, любая жизнь будет достойнее этой. Даже если Тахем переродится жуком-навозником, для него это будет ступенькой вверх.

Но Тахем Тьма так не считал. Он верил в свое высокое предназначение и не собирался покидать этот мир раньше срока. Ему еще так много предстоит сделать! Древние надеются на него, Древние нуждаются в нем! Он не может их подвести!

И если этот презренный латник желает тому помешать… да поглотит его душу Бездонный Хаос! Иной судьбы сей жалкий нечестивец не заслуживает!

— И не тычь в меня своим мечишком!!! — завизжал Тахем. — Не тычь!!!

Лод Гвэйдеон все еще боролся с темными чарами. Они выедали паладина изнутри, пожирали его заживо. Руки и ноги слабели, пальцы удерживали Белый Меч одной только силой воли.

Однако удерживали. Пока еще удерживали.

Хобот чистой Тьмы, исходящий из плеча Тахема, бурлил и клокотал, стремясь источить и рассеять Белый Меч, а затем и его хозяина. Но сей благородный клинок содержал веру и стойкость самого лода Каббаса, и никакая грязь не могла его осквернить. Охваченный праведным гневом, лод Гвэйдеон нажал еще сильнее… и проломил колдовскую защиту! Белый Меч заставил Тьму раздаться и обрушился на колдуна!

Тахем страшно завыл. Второй уже раз этот клинок отсекает ему руку! И вновь ту же самую!

Культя стала еще короче, ужасный бич Тьмы забился отдельно от тела. Земля под ним мгновенно потрескалась, зашипела, пошла пузырями. Тьма в чистом состоянии воплощает все виды негативного воздействия, какие только существуют. На всякий предмет и вещество она воздействует наисквернейшим для него образом.

Агонизирующий Тахем совсем забыл об этом. Он изогнулся, извернулся и схватил дар Йог-Сотхотха левой рукой… и ох, как же заорал несчастный колдун! Его кисть мгновенно почернела и скрючилась, а потом осыпалась пеплом. По предплечью ринулась трупная гниль, воздух наполнился невыносимым смрадом…

Впервые лод Гвэйдеон почувствовал сострадание к этому несчастному. Дряхлый старик, изуродованный калека, наполовину сумасшедший, в безумной злобе своей ненавидящий все мироздание — кто позавидует столь жалкой участи?

— Я предаю твою душу в руки Пречистой Девы, — негромко произнес паладин. — Надеюсь, она будет милосердна к тебе.

Тахем не мог даже разглядеть проклятого латника. В глазах почернело, и лишь в самом центре мутнело пятно серебристого света. От бессилия и боли колдун зарыдал. Он ужасно хотел поквитаться, уничтожить нечестивца самым страшным своим заклинанием, но никак не мог сосредоточиться. Нет более важной вещи для колдовства, чем концентрация. А какая может быть концентрация, если все тело горит адским пламенем?!

— Ты… ты можешь убить меня… — наконец сумел прошипеть Тахем. — Но знай, что я накладываю на тебя проклятие!.. Убьешь меня — умрешь и сам!.. Умрешь самой страшной смертью, какую только возможно вообразить!.. Сам Ктулху мне в том свидетель!..

— Я никогда и не думал, что буду жить вечно, — спокойно ответил лод Гвэйдеон.

И с этими словами он пронзил колдуна мечом.

Тахем Тьма изрыгнул поток черной слюны. Его скрюченные, уже много лет не шевелившиеся ноги вдруг дернулись в последнем приступе. Колдун страшно захрипел, забился… и замер. Возлюбленный избранник Йог-Сотхотха покинул этот мир.

Лод Гвэйдеон уселся на землю и стал ждать, глядя на остывающее тело. Ничего не происходило. Тахем умер, но его казнитель по-прежнему жил. То ли предсмертное проклятие колдуна не смогло одолеть паладина, то ли он просто солгал в отчаянной попытке спастись.

— Однажды я доберусь и до твоего Ктулху, — пообещал лод Гвэйдеон.

Теперь ему осталось только исполнить волю святого Креола — разрушить зиккурат, это скверное капище демонов. Для этого паладину была выдана маленькая, но поразительно тяжелая железная банка, которую плонетский мудрец назвал «протоядерной бомбой точечного поражения».

Лод Гвэйдеон мог бы сбросить ее с раши, даже не вступая в бой. Не исключено, что она уничтожила бы и зиккурат, и его хозяина. Но это было бы бесчестьем. Даже по отношению к черному колдуну Тахему — бесчестьем. Ни на секунду у паладина не возникло мысли так поступить.

Теперь же — дело другое. Лод Гвэйдеон произнес благочестивую молитву, воззвал к Пречистой Деве и швырнул банку в каменную пирамиду. Обретшая священную мощь десница придала снаряду колоссальное ускорение. Ни одна катапульта, ни один таран не ударил бы с такой силой. Огненная банка прошила каменные стены, как жидкую грязь, и скрылась в глубинах зиккурата. Лод Гвэйдеон повернулся к нему спиной и зашагал прочь.

Позади раздался взрыв.

Из заводских ворот выходили все новые и новые автоматы. Руорк Машинист запустил производство на полную мощность. Доменные печи раскалились докрасна, из громадных труб валил черный дым, станки грохотали так, что казалось — сейчас не выдержат, разлетятся в куски.

Технолич спешил возместить утраченное. Слишком уж многих он потерял. Что в долине Седой Луны, что здесь его автоматов посылали в самые горячие точки. Сколько их было разрушено при отступлении, прикрывая основное войско!

Маршала Хобокена можно понять — автомата проще починить, чем живого солдата. Но все-таки жалко. Техномаги Серой Земли два с половиной года создавали несокрушимый Стальной Легион — и что от него осталось? Демоны, эти студенистые мешки плоти, превратили творения Руорка в металлолом. Не всех, конечно, далеко не всех — но многих.

Слишком многих, считал Руорк.

По крайней мере, среди самих техномагов жертв почти нет. Маршал Хобокен решил, что от них будет больше пользы в тылу. Во время битвы техномаги обслуживали передвижные ремонтные мастерские, чинили и воссоздавали автоматов и плонетские машины. Теперь они вернулись на свои заводы и продолжают строить и ремонтировать.

Три крупнейших завода уже уничтожены демонами. Адские духи прошлись по ним, как медведь по муравейнику. После этого они, правда, влетели прямо в окружение «Холмов» — оказалось, что это очередной заманивающий маневр. Четыре адских духа уже отправлены в небытие, и битва продолжается. Даже отсюда видно, как «Холмы» и адские духи истребляют друг друга.

Но Руорк, которого никто не предупредил, ужасно взбеленился. Он даже связался с Хобокеном и долго орал, что заводы строились не в качестве приманки. Почему не использовать жилые кварталы?! Вон их сколько! Людишек почти всех эвакуировали, а кто остался — сам себе вредитель! Если кто и сдохнет — невелика потеря, плоть размножается быстро! А в каждый завод вложено столько труда и ресурсов… э, да что им объяснять! Все равно не поймут, мягкотелые…

И ладно бы дело ограничивалось адскими духами! Другие демоны тоже валят в заводской район несметными полчищами. В основном утукку и будхи. А вот Погонщиков Рабов нет и в помине — кто-кто, а автоматы их не боятся. Автомат повинуется только тем командам, что заложены в него создателем, несравненным Руорком Машинистом!