Зловещий миттельшпиль - RedDetonator

глубиной, а вторая чуть больше полуметра. Вероятно, на глубину воронок повлияла высота подрыва — точно помню, что первый заряд имел время для оседания под ноги мертвецов, а второй взорвался на высоте человеческого роста.

Когда всё было готово, сел за руль немецкого автобуса и завёл движок. Удивительно, но бой это детище германского автопрома пережило относительно неплохо: осколками выбило заднее стекло и незначительно потрепало корпус. Доедем.

— Огонь не открывать, даже если увидите кадэвр[28], — произнёс я, переключая скорость. — Тут недалеко!

Мчу со скоростью шестьдесят, сбиваю запоздалого мертвеца, отлетевшего в чей-то парадный, а затем вижу причину, почему вообще стало возможным появление здесь целого табора мертвецов.

Семиэтажка на перекрёстке Гаванской и Шкиперского отсутствовала как явление, а за ней высилась десятиметровая стена с колючкой на венце. Разобрали к хренам, на железобетонные панели, даже фундамент частично сняли, видимо, и ему нашли применение. Вот по этой открытой площадочке и прошло скопление мертвецов, прямиком к нам.

И это всё, сука, Некромант накапала… Не было причин им идти сюда, буквально вопреки заложенным в мертвецов инстинктам: живые на стенах, мало того, что видны, так ещё и стреляют, а мертвецы продолжали идти мимо, именно на Гаванскую, чтобы встретить там меня. Она целенаправленно пытается меня убить, применяя с каждым разом всё большие количества зомби. Ей очень важно избавиться от меня. Но почему?

Со стороны главных ворот доносятся выстрелы и негромкие взрывы, что свидетельствует о продолжении противостояния с Бригадой.

Ворот тут нет, со стены мне машет какой-то парень с автоматом и указывает в сторону двора.

Пришлось развернуться и заезжать во двор, где был выезд на запад.

— Что происходит? — подошла к водительской кабинке Шув.

— Тут нет ворот, надо проехать в западную часть, там точно были, — ответил я, крутя баранку.

В этом направлении мертвецов было немного, единичные представители, пришедшие с северной части острова — на этих я даже не реагировал.

Поворачиваю налево на Наличную, где всё тихо и спокойно.

— Вон там! — Шув указала захомутанными руками в сторону укреплённых ворот.

Ворота эти были стальными, но закрывали арку во двор, то есть присутствует риск, что автобус не пройдёт и придётся тащить раненых на руках. Хрен с ним, протащим, если понадобится.

Окна и любые иные уязвимости на домах закрыты бетоном и кирпичом, а всякие кафешки и прочие плохо защищённые места вообще перекрыли железобетонными плитами с разбора. Коммуна времени зря не теряла, уделяя укреплению границ первостепенное значение.

— Открывайте! — выглянул я из водительского окна.

Из амбразуры над аркой выглянул Вадим, радостно помахал мне рукой и кивнул.

— Сейчас! — крикнул он.

Где-то через полминуты, завибрировал телефон.

— Дима, это ты у западных ворот? — спросила бабушка.

— А кто же ещё?! — спрашиваю я саркастически. — У нас раненые, грон-мэр! Прошу ускориться с открытием врат!

— Я распоряжусь, — ответила бабушка.

Спустя пару десятков секунд, заскрипел металл и самодельные стальные врата поднялись, едва не перекрыв амбразуру.

Начинаю маневрировать, выравниваю автобус и пытаюсь затолкать его в очень узкую арку.

Удаётся мне это прямо впритык, но я всё равно лишился боковых зеркал. Похрен.

Въезжаю на бывшее футбольное поле, оказываюсь на улице Опочинина, где ещё одни врата. Пересекаю их, после чего проезжаю мимо памятника Мусе Джалилю.

Опять Гаванская улица, но уже безопасная её часть, а далее поворот и я во дворе дома бабушки. И тут было очень неспокойно.

Во дворе многолюдно, вооружённые люди, гражданские с боеприпасами в ящиках и прочими грузами, у здания медпункта развёрнут пункт приёма раненых, где лежит уже приличное количество людей.

Останавливаю автобус.

— Товарищи, несите раненых в медпункт, — указываю я на армейские палатки. — Двоим остаться в качестве охранения.

Мы не знаем, какова обстановка, а раненых убить легче всего, поэтому пара-тройка здоровых и вооружённых людей лишней не будет.

— Погибших вон туда, там покойницкая, — указал я новое направление. — Товарищ старший сержант, дальше сами, но не советую разбредаться.

Старонос кивнул мне, после чего жестом руки дал указание исполнять приказы. Красноармейцы высыпали из автобуса и занялись делом. Я же схватил Шув за плечо и повёл её к местной тюрьме.

— Вот так, да? — с надрывом спросила она, когда мы спустились в подвал.

— Мы не были друзьями и за это время не успели ими стать, дорогая мадмуазель, — усмехнулся я. — Так что да, вот так.

Глава тридцатая

Нечестная схватка

/8 мая 2022 года, г. Санкт-Петербург, Коммуна/

Когда дверь клетки закрылась, я снял маску и встал у стола дежурного.

— Фехтовальщик-амбидекстер, по её словам, — говорю я держащему ручку наготове солдату. — Острых предметов в руки не давать, обойдитесь пластиковыми приборами. Насчёт кормёжки особых предпочтений нет, поэтому кормите стандартно. Вроде всё.

— Понял, — кивнул тот, а затем посмотрел на Шув. — Бригадница, значит?

— Ага, — ответила та. — Дмитрий, ты пожалеешь о том, что сделал.

Игнорирую её слова и просто выхожу из подвальной тюрьмы. Подхожу к мусорной урне и закуриваю сигарету.

— Дмитрий Ибрагимович! — окликнул меня бегущий со стороны внутренних врат Вадим.

— Здоров, — приветствую я его. — Как поживаешь?

За прошедшее время парень почти не изменился, только форма чуть поистрепалась и стало чувствоваться, что экипировка «улеглась», то есть не висит, как седло на козле. В разгрузке магазины от АК74, сам автомат висит на ремне, к поясу привязан СШ-68, а на спине висит пара 82-миллиметровых мин со вкрученными в них взрывателями от ручных гранат.

— Да нормально, — махнул Вадим рукой. — Вы-то как? Я на стройке был в ваш прошлый визит, поэтому…

— Я в порядке, — отвечаю ему. — Как там Игорь?

— Он на западной башне, — сообщил Вадим. — Караулим бригадников, они никак не успокоятся, суки…

— А мины откуда? — указал я на выглядывающий из-за его спины хвостовик.

— Не знаю, выдали, — пожал плечами парень.

Видимо, нашли какие-то запасы, раз посчитали рациональной переделку мин в эрзац-гранаты. И тут меня посетило одно старинное воспоминание.

— Вы же хотели подальше от войны? — усмехнулся я, придержав посетившую меня мысль на «после беседы».

— Ну, на стройке тяжеловато работать, — замялся Вадим. — Когда спросили, хотим ли мы в караул — подумал, что лучше охранять, чем кирпичи и мешки с цементом таскать.

— Кирпич или мешок с цементом не отгрызёт тебе лицо, — наставительно произнёс я. — Лучше бы оставались в строителях, там трудно, но зато безопасно.

— А мы особо-то и не нужны в строителях, — покачал головой парень. — Неделю назад прислали пятерых суперов с физическими усилениями от необычного до редкого. Там Павел Викторович и так бил рекорды, работал за сто человек, а теперь простым ребятам совсем