Двадцать четыре Насреддина - Автор Неизвестен

повелителя спустя сутки. Тимур рассердился:

— Нет, нельзя было посылать тебя, старика, да еще на твоем медлительном осле.

Прошло некоторое время, и жена опять уехала в Агалык. В своем нетерпении Тимур на этот раз послал за ней молодого военачальника на горячем коне. Прошел день, прошел второй, и только через неделю жена наконец прибыла в Самарканд.

Тимур недоумевал:

— Твой медлительный осел, Афанди, оказался проворнее моего лучшего скакуна.

Афанди пробормотал себе под нос:

— Надо знать, кого посылать.

узбек. 7, 123

877. Заноза

Эмир Тимурленг попросил Насреддина Афанди вытащить занозу из ноги. Вооружившись иголкой, Афанди начал ковыряться в ноге Тимурленга, но не там, где сидела заноза, а вокруг нее. Долго возился он с ногой. Тимурленг, не выдержав боли, испустил ветры.

— Вот проклятая заноза! — усмехнулся Афанди. — Голос подает, а сама никак не хочет выходить!

узбек. 7, 143

878. Чтобы все были довольны

Один эмир завоевал город, в котором жил Насреддин. Воины дотла разграбили город, всячески издевались над жителями. Люди собрались в мечети и стали советоваться, как избавиться от их насилий. Насреддин взобрался на минбар* и сказал:

— О добрые люди! Не забывайте бога, и он воздаст непременно за добро и зло.

Как раз в этот момент эмир, одетый нищим, вошел в мечеть. Насреддин сошел с минбара, подошел к нему и узнал в нищем эмира. Эмир спросил Насреддина:

— Чем должен отплатить тебе эмир за злословие на минбаре, чтобы и бог и ты остались довольны?

— Если эмир хочет, — ответил Насреддин, — чтобы и бог, и эмир, и я, и все жители города были довольны, то пусть велит глашатаю объявить, чтобы в городе никто никого не притеснял[563].

перс. 8, 177

879. День, когда Афанди потерял рассудок

Во время путешествия Насреддин Афанди встретил на дороге бека.

— Откуда ты? — спросил бек.

— Я из Бухары! — ответил Афанди.

— Откуда идешь?

— Из такого-то города! — И Насреддин назвал столицу провинции.

— Как понравился тебе город?

— Не плохой и не хороший.

— А каковы чиновники в нем?

— Отъявленные взяточники и притеснители.

— А каков бек этого города?

— Такого душителя свет не видал.

— Знаешь ли ты, кто я?

— Не имею чести...

— Я бек этой самой провинции!

Вздрогнув, Афанди спросил бека:

— А ваша милость, бек, знают ли, кто я?

— Нет, не знаю! — отвечает бек.

— Я дивана*! День бываю в здравом уме и тогда молю Аллаха о ниспослании господину беку здоровья, день лишаюсь рассудка и тогда говорю все, что придет на язык. Судьбе было угодно, чтоб я встретился с вами именно в тот день, когда рассудок покинул меня...

узбек. 7, 154

880. Разбух под дождем

Однажды в дождливый вечер Насреддин Афанди торопливо шел по улице и вдруг вдали увидел падишаха, едущего навстречу ему в сопровождении свиты. Афанди с перепугу спрятался за дерево.

Проезжая мимо дерева и почуяв человека, лошади испуганно шарахнулись в сторону.

— Эй, кто там прячется? — крикнул падишах, заметив темнеющую за деревом фигуру.

Хриплым голосом Афанди ответил:

— Это я, нарост на стволе дерева!

— Лжешь! На дереве не бывает такого большого нароста!

— Это я под дождем так разбух, — ответил Афанди.

узбек. 7, 159

881. В ослиный хлев

Как-то от нечего делать падишах увлекся поэзией. Он сочинил рубаи* и отдал их на суд Афанди.

— Плохие стихи, падишах. И чего вы, светлейший, беретесь за дело, в котором ничего не смыслите?

Разгневался повелитель и посадил Афанди в ослиный хлев на хлеб и воду.

Через несколько дней падишах снова позвал к себе мудреца и предложил ему оценить новые свои стихи. Прочитал их Афанди и молча пошел прочь.

— Куда же ты? — спросил его падишах.

— В ослиный хлев, — отвечал Афанди[564].

уйгур. 14, 37

882. Учет Эленди

Тимур, проверяя отчетность городского головы, придрался к нему и обвинил его в присвоении налоговых сборов. Тимур разодрал в клочья книгу учета и заставил городского голову съесть ее. Затем Тимур вызвал к себе Эпенди и приказал заняться ему налоговыми сборами.

Отказаться от доверия повелителя вселенной — значит накликать на свою голову беду. И Эпенди приступил к новым обязанностям.

В начале следующего месяца Тимур вновь вызвал Эпенди и потребовал налоговый отчет.

Вместо книги Эпенди подал краюху чурека, на которой были записаны цифры.

— Что за выходка? — злорадно улыбаясь, спросил Тимур.

Эпенди смиренно молвил:

— О повелитель! Ваш покорный слуга ведет учет на этом чуреке, потому что желудок вашего покорного слуги слабый и вряд ли может переварить книгу...[565]

туркм. 15, 173

883. Подарок Насреддина

Однажды Насреддин положил на поднос немного подаренных ему абрикосов и решил отнести в дар правителю города. По пути он увидел, что абрикосы рассыпались по подносу, и обратился к ним с такими словами:

— Если вы не угомонитесь, то я съем вас.

Но абрикосы продолжали перекатываться с одного края подноса на другой. Тогда в наказание Насреддин все съел, оставив только один. Этот один плод он и принес правителю. Правитель поблагодарил его и одарил в ответ.

На другой день в надежде на новые дары правителя Насреддин купил огурцов и снова пошел во дворец. По пути ему повстречался приятель и говорит Насреддину:

— Огурцы — это плохой подарок. Ты бы уж лучше отнес в подарок правителю сливы.

Насреддин послушался, купил корзину слив и отправился во дворец. Но на этот раз правитель был не в духе, он велел слугам забросать сливами Насреддина. Слуги кинулись выполнять приказание, и Насреддину в голову полетели сливы. Каждый раз, когда слива попадала в лицо, Насреддин провозглашал хвалу Аллаху. Правитель удивился и спросил:

— Чего ради ты некстати возносишь благодарность Аллаху?

— О великий повелитель, — отвечал Насреддин, — сначала я нес вам огурцы, но приятель надоумил подарить сливы. Вот за это я и благодарю бога, что летят в меня сливы, а не огурцы. Ведь тогда на мне не осталось бы живого места!

Правитель рассмеялся, наградил Насреддина и наказал впредь не носить ему даров[566].

перс. 8, 23

884. Первый инжир

У Моллы во дворе росло инжировое дерево. Однажды оно принесло прекрасный урожай. Молла решил отвезти первый инжир в подарок Тимуру.

Рано утром он встал, нарвал корзину спелых ягод и бережно понес повелителю.

Слуги Тимура не пустили Моллу во дворец, отобрали у него корзину и понесли сами. Молла уселся у дворцовых ворот и стал ждать. В это время стражники привели несколько арестантов. Сдавая их, стражники увидели, что одного не хватает. Оказалось, что из-за их небрежности тому удалось по дороге убежать. Чтобы избежать наказания, они схватили Моллу вместо сбежавшего арестанта и сдали начальству. Сколько бедный Молла ни кричал, ни умолял, ничего