Эксперимент - Дарина Грот

Кряхтя вампир начал отряхиваться, поправлять рубашку и пиджак, приводить волосы в порядок. Тело все ныло, руки болели. Несмотря на короткую драку, подростки успели хорошо поднадовать ему.

Лилит села в машину, пристегнулась и уставилась на вампира, как на страшную картину в галерее.

– Ты убил четверых детей! Им лет восемнадцать-двадцать! Ты вообще представляешь, что это значит? Господи, хорошо, что это случилось в какой-то подворотне, и там не было людей, а то трупов было бы еще больше! – осуждала Лилит безобразное поведение вампира.

Он ничего не отвечал, только стряхнул с плеча кусочек грязи и завел машину.

– Уймись, милая! – выдавил он из себя и начал сдавать задом, выезжая с парковки.

Лилит разглядывала его лицо в профиль, когда он смотрел в заднее стекло, чтобы ни во что не врезаться. И вдруг она поймала себя на мысли, что внутри нее какая-то часть нагло и совершенно бесстыдно восторгается этой убийственной красотой. Что-то глубоко в ее теле завидует силе и безжалостности этого чуда. Лилит провела глазами по нижней челюсти, на ней застыл кусочек грязи. Затем взгляд пал на его шею, на которой выразительно красовалась грудино-ключично-сосцевидная мышца – это самая сексуальная мышца на шее человека.

Именно ее любят целовать мужчины, именно позади этой мышцы проходит любимая сонная артерия Левиафана, именно ее он прокусывает с таким наслаждением! Именно эта мышца сводит с ума всех, при повороте головы на бок. Именно эта мышца привлекла взгляд Лилит к себе, когда Левиафан сдавал назад, глядя в стекло, обхватив рукой сиденье. Прищуренный взгляд, рот приоткрыт, желание….

Левиафан нажал на тормоз, развернулся и хотел было трогаться вперед, но он заметил взгляд девушки. Вампир мгновенно распознал в этом взгляде страсть и вожделение.

– Милая моя рассудок видимо потеряла от страха и паники…Но это не страшно, вместо него, в тебе проснулась звериная сущность – самка осталась с победителем! – целуя ее губы, произнес он.

Особо долго задерживаться на губах он не стал, и сразу же переключился на свою любимую мышцу, левой рукой глуша двигатель.

Люди, проходя мимо черного тонированного полуджипа, бросали на него странные взгляды. Кто-то улыбался, виня во всем весну, кто был постарше, думал о бессовестном поколении, а кто-то просто проходил мимо, ничего не заметив.

Уже дома Левиафан сидел в своем кабинете, ковырялся в каких-то бумагах, когда Лилит вошла к нему.

Поначалу он даже не заметил девушку, так как был слишком поглощен бумажной писаниной. Он читал что-то с таким серьезным выражением лица, словно это была супер новая научная литература, привезенная прямо от первоисточника.

– В чем дело, милая? – спросил он, наконец, оторвав случайно взгляд от бумаг.

– Что это было за представление? Почему ты позволил им избить себя? – спросила она, как всегда пытаясь найти смысл в его поступке.

– Почему? Я соскучился Лилит, просто соскучился по человеческой жизни! Такой толпой меня не били уже лет сто. Последний раз, когда я нарвался на такое, я был как раз с Мормо. Мы с ним получили как следует, посмеялись, а потом я решил поубивать этих ребят, но Мормо, конечно же, не дал мне этого совершить. Но, правда, мы повеселились от души, огребли по самый не балуй! Это было очень здорово! Когда я увидел сегодня эту толпу, так обрадовался, что сейчас будет весело, и тут вспомнил, что ты со мной, а не Мормо, и понял, что с тобой из этого ничего не выйдет, но решил хоть чуть-чуть получить. Но больше всего меня обрадовала твоя реакция! Ты испугалась за меня, и все равно попыталась помочь, хоть совершенно безрезультатно и очень смешно! Я когда заметил, как твои сорок пять килограмм бегут и вспрыгивают на парня, который на голову выше тебя, и в это время от тебя исходит ужас и страх, чуть не рассмеялся!

– Это была моя ошибка! – подытожила Лилит.

– Почему? – удивился вампир.

– Потому, что я не знала, что тебе просто хочется получить по лицу. Я испугалась от мысли, что тебе будет больно, и что это все происходит на моих глазах. Я испугалась за себя! Я могла пострадать из-за твоих дурацких шуточек!

Левиафан бросил на нее серьезный взгляд, встал и подошел поближе. Он смотрел ей в глаза, не произнося ни слова.

– Лилит! Когда ты находишься со мной, единственного, кого ты можешь бояться, так это меня! Я больше никому не позволю причинить тебе боль или еще какой-нибудь вред. Никто, никогда и ничего не сможет тебе сделать, пока я рядом. Никогда никого не бойся! – улыбнулся он и снова уселся за стол, ковырять бумаги.

15

Единственная щелка между двух гигантских штор, оставленная по ошибке прошлой ночь, разбудила утром Лилит. Ведь именно на ее лицо утренний луч беспардонно прорывался сквозь шторы.

Лилит нехотя открыла глаза. Левиафан спал младенческим сном, уткнувшись лицом в подушку. За окном птички пели свои весенние песенки, сообщая всему миру, как они радуются.

Лилит едва ступая, вышла из спальни, провела утренний туалет и отправилась на кухню. Девушка смотрела в окно, разогревая бутерброды. Она думала. Ей покоя не давал странный звонок из Германии. Покоя ей не давали и мысли о секрете. Да и в итоге, Лилит пришла к выводу, что и то и другое как-то связаны между собой. Ей нужна была информация.

Ей в голову пришла идея. Может, конечно, и не совсем гениальная, но можно было попробовать. И Лилит попробовала.

Где-то через полтора часа Левиафан открыл глаза и очень удивился, не обнаружив рядом Лилит. Он встал, разобрался со своим утром и отправился на поиски девушки. В коридоре было пусто, лишь лучи солнца, бегающие по стенам и полу. Он громко крикнул ее имя, но ответа никакого не услышал.

На кухне, на столе с около раковины стол пустой стакан, по стенкам которого медленно сползали кусочки апельсиновой мякоти. Рядом со стаканом лежал альбомный лист, на нем что-то было написано. Левиафан вытащил сигарету, прикурил, взял лист и начал читать.

«Любовь моя! Это не выносимо, когда от тебя что-то скрывают.

За твоей спиной постоянно шепчутся, жизнь кипит, а ты в неведенье.

Я тебя очень люблю, ты все для меня. Но так больше не может продол-

жаться. Слишком все больно. Слишком все тяжело. Нет сил

больше терпеть и бороться. Нет больше сил, быть в боли.

Я потеряла то, без чего просто не могу жить – смысл.

Я не хочу быть просто декабристом на твоем подоконнике.

А чем-то большим – я не могу стать для тебя. Моя жизнь

Больше не держит меня, и ты не держи меня в объятиях.

Просто сохрани меня в своем сердце и памяти.

Прости…

Люблю….

Прощай…

Вечно твоя Лилит.