Месть со вкусом мяты - Руслёна

напитками, Гринг с Виторусом даже пропустили по рюмашке коньяка, а последние драконы всё не приходили. Наконец, когда у всех лопнуло терпение и закралось волнение — не случилось ли чего, они заявились. Нда…Вид у них был, мягко говоря, так себе. Енка была бледна и Петрус держал её на руках, заглядывая в лицо поминутно. Её тут же уложили на диван и начали хлопотать. Дети прилипли к ней моментально и никак не хотели отойти, как их не прогоняли. Держали за руки.

— Укачало её. Дракончик начал хулиганить ещё в полёте почти сразу, чего я и боялся, — озабоченно и несколько испуганно поведал Петрус. — Надо бы лекаря позвать. Есть у вас или вызвать из города?

— Вызвать, — кивнула, вхдохнув, испуганная не меньше его, леди Гортенния, — Вурр, давай-ка, вызови по магкамню артса* Лайкари, пусть, как можно быстрее, приедет.

Но тут раздался голос самой страдалицы:

— Не надо… бабушка, леди Гортэнния, мне уже лучше значительно и ребёнок успокоился. Думаю, он устроил танцы в животе просто от восторга. Мои старшие дети сейчас помогли восстановиться и мне, и ему, — она притянула близнецов к себе и поцеловала их.

— И как они это сделали? — удивился Петрус. — У детей магия блокируется до определённого возраста.

— Ну, наверное, с близнецами всё по-другому, — улыбнулась Ена, — они не первый раз это проделывают, просто раньше я списывала на то, что их сочувствие мне помогает в разных ситуациях, а сейчас поняла — магичат потихоньку.

Пока все обсуждали и самочувствие Ены, и полёты драконов в небесах, про Вову все забыли. Он сидел в углу за кадкой с какой-то то ли пальмой, то ли ликуалой, такая у матери стояла в гостиной, и эта похожа была на неё.

Смутные воспоминания то и дело всплывали в голове, но он никак не мог ухватить их за хвост… хвост… ХВОСТ??? Да, что-то было связано именно с ним…

Когда к замку подлетали драконы, он, глянув одним глазом, быстро спрятался под этим деревом и не отсвечивал больше. Он никак не мог переварить всё это, ну, не для слабого ума обычного парнишки из Калининграда, не увлекавшегося ни фантастикой, ни фэнтези, полёты не во сне, а наяву — драконов и на драконах. Да и читал-то одну бульварщину про любовь, секс и так далее. Даже подумывал сделать себе в ушах дырки… как их… забыл. Хел… хелс… а, просто тоннели* по-русски. Но не успел. Это было самой большой его фантазийной выдумкой, так и неосуществлённой. А тут эти гады от слов, легенд и болтовни перешли к делу и все стали по-настоящему драконами… Кошмар же! Чуть высунувшись из-под широкого листа пальмы, он посмотрел на девочку, что стояла с братом перед своей мамой. И представил её драконом. По спине пробежали мурашки, но… не от ужаса, как можно было предположить, а умиления. Маленькая, смешная дракоша…

Интересно, какого она будет цвета?

Вова как-то пропустил расцветку её родителей. Непроизвольно сунул руку в карман и нащупал пояс. Стоп, а это что? Пошарил как следует, собирая в кучу то, что там ещё лежало. Не должно же быть ничего… Вот, мусор откуда-то взялся… Наконец, как ему показалось, собрал всё и вытащил наружу. На ладони лежала чешуя… “В чешуе, как жар горя…” Что это, откуда? И тут память услужливо подсказала — с драконьего хвоста, за который он уцепился, спасая кого-то… Кого? За кого он ухватился? Высунувшись снова, стал всех осматривать и наткнулся на взгляд Гринга, который с хитринкой посматривал на него. Вова тут же скрылся обратно с бешено стучащим сердцем. Он? Неужели он майора ухватил за хвост? Что это значит? У них тут всё что-то да значит. Неожиданно над ухом крикнули голосом Лониэллы:

— Лорд Вова, все пошли за стол, вас зовут.

Новоявленный “лорд” вздрогнул и чуть не выронил чешую. Быстро сунув её снова в карман, он встал и, подав девочке руку, пошёл с ней в столовку. Или как тут они называются.

А в обеденной зале стоял визг до потолка. Это визжала новоявленная алвея. Она, наконец, нащупала свои новые ушки…

========================

*артс — обращение к лекарям любым

* тоннели — дырищи в ушах, пирсинг Хеликса

…Жрец сидел перед чашей. Четыре дракона замерли в четырёх углах Храма, два зависли над чашей и только тот, что обнимал лапами и хвостом саму чашу, как и прежде, сидел на своём месте, покрывшись золотом, которое слезло с него тогда сразу. Они вернулись…

— Престе* Алун! — позвал он негромко. Уверен был, что тот где-то поблизости и обязательно услышит. И действительно, Алун пришёл буквально через минуту. Склонив голову и спрятав сложенные на груди руки в широкие рукава, он замер в ожидании. Только что от Жреца по очереди вышли трое престе: Эрош, Другар и Вианс.

— Садись, — указал Лот’Сонак Дэймар ему табурет, что стоял рядом с ним.

Алун тут же сел и снова замер.

— Смотри сюда, — Жрец кивнул в чашу, — и скажи, что ты видишь в ней?

Поскольку, табуреты стояли вплотную к чаше и были довольно высоки, то Алун наклонился над чашей и стал вглядываться в воду. Да, да, она снова была полна воды. Сначала ничего не происходило, вода была спокойна и темна, так как своды Храма вернулись на место и пара факелов не делали помещение и воду светлее. Но вот, поверхность подёрнулась рябью… От напряжения глаза стали слезиться. Но он боялся даже моргнуть, чтобы не пропустить то, что сейчас должно было тут появиться. И вот… он увидел Жреца Лот’Сонак Деймара, стоящим на краю скалы, самой высокой в их стране, империи, на пике Дракона, и поднимает руки к солнцу, которое стремительно летит к нему. Алун боялся пошевелиться, глаза моментально высохли и вперились в видение. Солнце достигло пика Дракона, заслонив собой и небо, и участки скалы, и оказался огромным, во всё небо, Золотым Драконом… Он дыхнул на Жреца и тот исчез… Алун вскрикнул и упал на колени перед Лот’Сонаком.

— Ну? Что ты видел? Говори! Никто не видел ничего. Ты, я вижу, увидел. Говори же! Да встань уже. Я догадываюсь, что там. ОН забрал меня?

— Да, — кивнул, поднимающийся с колен Алун и посмотрел на Жреца.

Сонак Деймар улыбался. Даже морщины разгладились.

— Наконец-то! Я так и знал, что задержался здесь только для свершения пророчества. Оно свершилось! Я могу быть свободен. Алан, я уйду через три дня. И теперь вместо меня будешь ты. Завтра свершится передача реликвий, а послезавтра я оставлю вас и уйду Домой. Ты как-то спрашивал, к какому дому принадлежишь, всё понять не мог. Теперь ты это знаешь. К Высшему, раз тебе открылось видение. Теперь по поводу того мальчика… Он смешной, конечно, но зачем-то боги его отметили и даже подарили чешую. Он сейчас думает, чья она, — Жрец тихонько засмеялся, — но она ничья, это подарок от Него, АУРИНА! Зачем — не нам уже судить и думать. Не мне точно. Теперь он весь твой, со всеми своими проблемами и радостями.

Сонак ушёл, оставив Алуна одного перед чашей недоумевать и — то ли радоваться новому назначению, то ли огорчаться.

…А Вова уже придумал, что сделать с этой красивой чешуёй. Он выклянчил у леди Гортэннии иголку с ниткой и сделал два браслета. Один засунул в карман, а второй решил подарить этой дракошке-Лоняшке, но не знал, как это сделать поудобнее. Он как-то уже прижился в замке Персиналей, подружился и с леди Гортэннией, и с леди Аннарэн, хотя обе женщины относились к нему по-разному: старшая леди просто любила и защищала от несносных баронов. Вот спелись два! Сразу видно — родственнички! Близнецы с удовольствием проводили время у двух дедов — укки, которые показывают им всякую всячину. Вчера водили на какие-то тренировки. Он потащился за ними и тут он завис! На задворках замка, если можно так сказать, были оборудованы турники самых разных конструкций: шведка, полоса препятствий, лабиринт. И они как начали их гонять по этим штуковинам! Вову с Мэйем. Дорвались до бесплатных фитнесменов. Вова бубнил, конечно, для проформы, и делал вид, что ему вовсе неинтересно, но отставать от пацана не хотелось. Лониэллка эта всё время торчала тут же. Вову забавляло, как она его называла лордом. Хотел несколько раз признаться, что никакой он не лорд, а так, нуль без палочки, но язык не повернулся. Очень уж смотрела как-то… с восхищением, что ли. Браслет просто прожигал карман. Но он никак не решался.