Моцарт. Посланец из иного мира. Мистико-эзотерическое расследование внезапного ухода - Геннадий Смолин

Таким образом доктор Э. Клойбер, который по инициативе австрийского «Интернационального учреждения Моцартеум» в Зальцбурге исследовал бронзовую маску с привлечением 25 репродукций-семейных портретов и 10 достоверных изображений самого Моцарта, сделал окончательное заключение 24 ноября 1956 года: «Как подсказывает здравый смысл, основанный на всех критически рассмотренных обстоятельствах дела, настоящую маску по праву следует считать отливкой с посмертной гипсовой маски В. А. Моцарта, снятой Мюллером 5 декабря 1791 года».

«Интернациональное учреждение Моцартеум» в Зальцбурге не признает выводы экспертов о подлинности бронзовой посмертной маски В. А. Моцарта. Совпадение ее с достоверными портретами Моцарта, разительное сходство с изображениями членов семьи, особенно матери композитора, а также убедительные симптомы острой почечной недостаточности, запечатлены на маске, и «сигнатура» с обозначением фирмы, мастера и 1793 года — вот неоспоримые подтверждения истинности бронзовой посмертной маски В. А. Моцарта.

Почему же не признается подлинность посмертной маски Моцарта? Что принесет положительное решение «Моцартеума»?

Существовала и вторая параллельная цепочка, соединявшая Моцарта с Вальзеггом цу Штуппах (заказчика Реквиема) через Дейма-Мюллера и Лайтгеба. Для владельца своеобразной кунсткамеры или собрания восковых фигур Моцарт создал несколько произведений для механических органов в 1790 и 1791 году (см. выше, с. 241, 481). Дейм занимался также изготовлением копий с классических скульптур и для этого ему нужен был гипс. Так он оказался связанным с тем же Лайтгебом и через него с Вальзеггом. Дейм, конечно, тоже знал о материальных затруднениях Моцарта и также мог рекомендовать его в качестве возможного автора Реквиема. Это лишь вероятность, но вполне правомерная.

Стоит упомянуть и другую форму сотрудничества Моцарта и графа Дейма-Мюллера Это редкостные в настоящее время сочинения «для механического органа в часах» — Adagio и Allegro F-dur, оконченные в декабре 1790 года 68 (KV 594; GA, Ser. XXIV, № 27а, издано только для фортепиано в четыре руки), фантазия f-moll, сочиненная 3 марта 1791 года (KV 608; GA, Ser. X, № 19), и Andante F-dur (KV 616; GA, Ser. X, № 20), завершенное 4 мая 1791 года. Эта пьеса, как и остальные, была написана по заказу графа Дейма (Deym; его псевдоним Мюллер) для художественного кабинета Мюллера на Плаццум-Шток-им-Айзен. С более поздними переложениями для фортепиано Моцарт не имеет ничего общего.

Очевидно, что для выступления в одной из академий, Моцарт написал свой последний фортепианный концерт B-dur, датированный 5 января 1791 года (KV 595; GA, Ser. XVI, № 27), а между 28 сентября и 7 октября концерт A-dur для кларнета и оркестра — «для господина Штадлера Старшего» «(KV 622; GA, Ser. XII, № 20). Наряду с этим на протяжении всего периода продолжается усиленная деятельность для праздничных балов двора в танцевальном жанре.

Например, газета Musikalische Korrespondenz, 1790, S. 170 f.; 1791, S. 69. Марианна извещала, что 19 августа 1791 года она будет играть «совершенно новый, в высшей степени красивый концертный квинтет господина капельмейстера Моцарта, сопровождаемый духовыми инструментами». Wiener Zeitung, 1791, А эскиз еще одного квинтета находится в зальцбургском Моцарте-уме (KV Anh. 92).

В Берлине и Лейпциге Марианну Кирхгеснер порицали за чрезмерно виртуозную манеру исполнения (Berlinische Musikalische Zeitung, 1793, S. 150; AMZ, II, S. 254).

Кстати, господин Дейм-Мюллер извещал через венскую газету (Wiener Zeitung, 1791, № 66, Anhang), что у него можно увидеть «пышный мавзолей, устроенный для великого маршала Лаудона. При этом поражает изысканная траурная музыка композиции прославленного господина капельмейстера Моцарта, каковая совершенно подходит для сюжета, ради которого написана».

Историк музыки В. Плат считает, что не совсем ясно, сколько произведений написал Моцарт для галереи Дейма-Мюллера. Он допускает, что их могло быть больше, чем известно нам: по заказу Дейма Моцарт мог сочинять музыку для различных музыкальных автоматов, в том числе и небольших, и для разных мастеров, изготовлявших их для владельца галереи. Среди таких пьес, как полагает Плат, и следует искать ту, что не давалась Моцарту в начале октября 1790 года (Plath W. Vorwort zu NMA, IX/27/2, S. XX). Но даже и известные нам три пьесы предназначены для разных музыкальных механизмов. Так, Andante F-dur KV 616 явно рассчитано на инструмент с небольшими, более высокими по звучанию трубами и по сравнению с KV 594 и 608 оно кажется несколько однотонным, несмотря на всю безукоризненность и тонкость стиля.

Известно, что Бетховен, также писавший музыку для механического органа (см.: Misch L. Zur Entstehungsgeschichte von Mozarts und Beethovens Kompositionen fur die Spieluhr. — In: Mf, XIII, Hft. 3. Kassel, 1960, S. 317 ff.), позаботился получить копии KV 594 и 608. Так как моцартовские автографы этих пьес утеряны, копии из бетховенского наследия, по словам Плата, стали для нас важнейшими источниками. Под сильным воздействием KV 608 написана фантазия f-moll для фортепиано ор. 156 Ф. Шуберта. Нужно назвать также переложение для струнного квартета М Клементи и транскрипцию для двух фортепиано Ф. Бузони (Plath. Op. cit., S. XXII).)

Переночевав у доктора Гунтера Карл-Хайнца фон Дуды, я на другой день самолетом из Мюнхена прилетел в громадный мегаполис — Франкфурт-на-Майне, а оттуда на белоснежном экспрессе за двадцать минут добрался до главного вокзала древнего Майнца. Пока я стремился достичь пределов этой столицы холмистой земли Рейнланд-Пфальц, лежащей на юго-западе Германии и известной как Могонтиакум еще во времена Римской империи, я выслушал массу рекламных роликов про эту родину европейского книгопечатания.

Итак, Майнц — старинный епископский город и столица федеральной земли Рейнланд-Пфальц. Это и современный индустриальный центр, и вечно юный университетский город, и один из телевизионных центров Германии (отсюда вещают несколько ведущих телеканалов и радиостанций). В Майнце на Масленицу стартует немецкий карнавал, здесь печатал первые европейские книги Гутенберг, а в окрестностях Майнца делают тот самый рейнвейн, который знаком нам как минимум по названию.

К сожалению, мне не пришлось попробовать ни популярное белое вино, ни траминер с фруктовой нотой, ни кернер, ни серое бургундское, ни айсвайн. Следопытский дух не давал ни времени, ни желания расслабиться и заняться сторонними делами.

Дом Кернеров в Майнце я нашел без особого труда. Сильвия Кернер встретила меня радушно, как старого знакомого и даже как коллегу своего мужа. Мне сразу же подумалось, что значит рекомендация, которая открывает все немецкие двери. Самое приятное было то, что Сильвия Кернер была, как говорится, в теме Вольфганга Амадея Моцарта.