Падшие - Дэвид Бальдаччи

Иногда достаточно просто взять его в руку, чтобы вновь обрести душевное спокойствие. Поскольку порой только с его помощью и можно расчистить путь к той единственной ценности, которая заботила Декера больше всего на свете.

К истине.

Но сейчас он рассматривал свой значок совсем по другой причине.

Амос выглянул в окно. Хотя дома Дэна Бонда из него не было видно, он и так в точности знал, где тот находится.

Старик заслужил того, чтобы дожить остаток своих дней в мире и покое. Но кто-то ему этого не дал. И этот «кто-то» обязательно за это заплатит – вот что сейчас больше всего занимало Декера.

Он повернул голову к дому Элис Мартин. Где-то там совсем неподалеку от него – Фред Росс со своим обрезом.

Декер заставил себя мысленно вернуться к тому самому первому вечеру, когда он обнаружил трупы. Они с Джеймисон проехались тогда по улице. Ни одной припаркованной машины на ней не заметили.

Если не считать микроавтобуса Фреда Росса, который стоял в гараже без дверей.

Росс сказал, что был в больнице. И это подтвердилось – в самом деле был. Увезли и привезли того обратно на «Скорой» – отсюда и оставленная на участке машина в тот вечер…

Размышления Декера прервал осторожный стук в дверь.

– Да?

– Это я. Есть минутка? – послышался голос Джеймисон.

– Секундочку! – отозвался Амос. Глянул на часы – было уже за полночь. Поспешно натянул брюки. – Всё, заходи.

Вошла Джеймисон, затянутая в халат.

– Что еще стряслось? – спросил он.

– Да все наш разговор с Норрисом из головы не шел, и я решила кое-что проверить.

– Что проверить?

– Это насчет страховых взносов.

– Ну и?..

– Написала по «мылу» одной своей подруге, которая занимается страхованием, задала ей несколько вопросов. В частности, рассказала ей про Кита Друза – что у него была повреждена спина, что он подсел на обезболивающие… Указала и место жительства. Только что получила ответ.

Декер опять глянул на часы:

– Заработалась твоя подруга.

– Она работает на Манхэттене, в одной из крупнейших страховых компаний в мире, так что просто днюет и ночует в офисе. В общем, она написала, что Бэронвилл – это самый пуп того региона, который с недавних пор в страховом бизнесе стали называть «Опиоидный переулок». Лет пятьдесят назад у страховых компаний были разные ставки для разных населенных пунктов, но потом им это запретили. Так что, как бы они Бэронвилл ни называли, все это строго неофициально – нельзя по закону повышать ставки только на основании твоего места жительства. Но страховщики все-таки вышли из положения – взяли за основу статистику в масштабах всего штата. Опиоидный кризис достиг такого размаха, что стал всерьез влиять на среднюю продолжительность жизни, так что понемногу повышаются и ставки страховой премии – то есть взимаемых взносов. Как справедливо заметил Норрис, благотворительностью тут и не пахнет. Моя подруга говорит, что, несмотря на молодой возраст Кита Друза, весь этот набор – место жительства, травма спины, обезболивающие – сразу их насторожил бы. Приняли бы в расчет и тот факт, что многие наркоманы начинают как раз с опиоидных таблеток, получаемых по рецепту. Страховая сумма в миллион долларов для неженатого и бездетного человека, оставшегося без работы, тоже вызвала бы вопросы. В общем, по ее словам, крайне сомнительно, чтобы при обстоятельствах Друза такой полис был бы одобрен. Но даже если б страховщик и дал добро, ставки премии были бы куда выше, чем те, что озвучил Норрис для моей сестры, – явно не несколько сотен «баков» в год.

– И какие они были бы?

– Цифры она дала мне только в качестве ориентира, но, по ее словам, при сроке страхования в десять лет взносы составили бы где-то тысячи две в год. На тридцать лет – около четырех тысяч. Так что как бы Кит Друз мог потянуть такие суммы, если только кто-то не платил эти взносы за него, как ты и предполагал?

– Но ведь твоя подруга сказала, что такой полис вообще вряд ли кто одобрил бы – независимо от денег?

– Верно.

– Вот мне и интересно, с чего это страховщик все-таки решил взять на себя такой риск. И речь не только про Друза. Как ты сама знаешь, Кемпер выяснила, что за последние несколько лет тут выплачено возмещение по целому ряду подобных полисов.

– Либо задействованные страховые компании что-то проглядели, либо страхователи предоставили им ложные сведения.

– Перед тем как выплатить возмещение, у них полагается проводить проверку, – возразил Декер. – И вообще-то Кемпер говорила, что компании действительно провели ряд собственных расследований, но в итоге все выплатили.

– Ну если они выписали полис и ничего криминального не нашли, куда им деваться?

– Кемпер прислала мне по электронке список страхователей, по делам которым были выплачены деньги. Длинный список. Со всего города. Есть и кое-какие местные знаменитости, но про большинство я никогда не слышал.

– Значит, Норрис и кто-то еще, кто этим занимается, успели хорошо раскрутиться. Слухом земля полнится. Моя подруга еще сообщила, что компании, занимающиеся страхованием жизни, заключают контракты со страховыми агентами на основании объемов, которые агент может им обеспечить. На протяжении пары лет смотрят, сколько денег ты им приносишь. Не тянешь – до свидания, больше ты эту компанию не представляешь. И если кто-то вздумает прокрутить такие делишки, какие может прокручивать Норрис, даже с одним-двумя застрахованными, то они сразу почуют неладное – прекратят выписывать полисы и перестанут иметь дело с таким агентом. Но, может, по какой-то причине Норрису совершенно плевать на такую перспективу.

– Что приводит нас к еще одному важному вопросу.

– Какому?

– Интересно, сколько из того миллиона досталось Линде Друз? И кто получил остальное?

Заснуть Декеру удалось только после часа ночи.

Немного урывками подремал – и окончательно проснулся от кашля. Вчера он основательно промок и первым делом подумал, не подхватил ли простуду.

Сделал глубокий вдох и опять зашелся в кашле – на сей раз всерьез.

Сел на кровати, поперхнулся, после чего вдруг завалился набок, и его вырвало.

Жутко кружилась голова. Декер кое-как встал и тут же упал на пол. С огромным трудом дополз до окна, открыл его, высунул голову прямо под дождь. Хватил ртом холодного пропитанного влагой воздуха, и в голове немного прояснилось.

Когда он втянул голову обратно, то сразу учуял знакомый запах.

Бросился на подгибающихся ногах из комнаты, прикрывая рот и нос скомканной футболкой. Забарабанил в дверь Джеймисон.

– Алекс! Алекс!

Когда ответа не последовало, он распахнул дверь и лихорадочно огляделся по сторонам.