Призрак прошлого - Людмила Королева

— Ладно, уговорил, — ответила, решив сменить тему.

Максим переплел наши пальцы и потянул за собой в сторону автопарковки. До машины не дошли, потому что Ковалёв снова прижал меня к себе и впился в губы страстным поцелуем. Максим покусывал мои губы, а потом нежно зализывал языком место укуса, его взгляд порабощал, заставлял меня таять.

— Ты такая сладка, от тебя невозможно оторваться, — выдохнул он, обхватив мои щеки ладонями. У меня сердце грохотало так, что едва не оглушило. — Пойдем, Макарунчик, а то вместо ужина точно тебя съем, — улыбнулся Макс, а меня будто прострелило. Причем пуля прошла через сердце, разорвав его на части. Я замерла, не могла сделать вдох. По щекам градом покатились слезы. Ковалёв с беспокойством смотрел на меня и ничего не понимал. У него брови сошлись на переносице, следил за мной не моргая.

— Викуль, прости, если обидел, — выдохнул он и прижал меня к себе, лихорадочно целовал щеки, стирал подушечками больших пальцев мои слезы. Меня трясло как в лихорадке.

— Как ты меня назвал? — спросила осипшим голосом, облизнув пересохшие губы.

— Макарунчик… Ты такая сладкая, что напомнила мне десерт, который пробовал, — насторожился Макс, а я зажмурилась, глотая слезы. Что за насмешка судьбы?

— Никогда больше не называй меня так. Никогда! — зашипела, оттолкнула его от себя, обхватила себя руками и поспешила прочь. Слезы текли ручьем, ничего не видела на своем пути. Понимала, что Ковалёв не специально, но все же вспорол мне внутренности тупым ножом. Услышала быстрые шаги за своей спиной. Максим догнал меня в два счета, молча подхватил на руки и потащил к своей машине. Видела, как ходили желваки на его скулах, как бешено пульсировала венка на шее, в глазах лед отразился. Скован, сдержан… Наверное, я выбила почву у него из под ног. Ковалёв открыл дверь автомобиля и посадил меня на переднее сиденье. Опустился на корточки и взял мои руки в свои, легонько сжал и виновато посмотрел в глаза.

— Кажется, я догадался, что случилось. Прости меня за то, что навеял на тебя воспоминания. Ведь в этом все дело?

Я утвердительно кивнула головой, смахнув ладонью слезы.

— Вика, прости, — выдохнул он, а я нежно провела пальчиками по его руке.

— И ты меня прости. Никак не отпущу прошлое, пора учиться жить заново. Поможешь? Хочу двигаться вперед и не смотреть назад.

— Вика, лучший способ исцелить раны — написать новую историю со счастливой концовкой. Я понимаю, почему ты боишься довериться мне. Тебя обидели, и ты не хочешь снова страдать. Не подпускаешь меня к себе, чтобы не привязаться, не привыкнуть к моему присутствию в твоей жизни. Но я не из тех, кто уходит от трудностей. Я буду рядом с тобой, потому что ты мне не безразлична. Постоянно о тебе думаю. Так порой бывает… Раз и человек становится для тебя значимым, родным и близким и не хочется с ним расставаться. Вика, все, чего я желаю, чтобы ты была счастлива, чтобы твои глаза светились, — прошептал он, а я затаила дыхание смотрела на него и теряла связь с миром.

— Твои слова очень похожи на признание в любви, — шмыгнув носом, проговорила я и попыталась улыбнуться.

— Ну… Как бы… Это они и были, — серьезно ответил Макс и опустил взгляд на наши переплетенные пальцы, а у меня сердце замерло в груди. Не знала, что сказать.

— Домой тебя отвезти или все-таки вместе поужинаем? — перевел он тему.

— Поехали в кафе, я чертовски голодная, — призналась, тяжело вздохнув.

Всю дорогу ехали молча. Ковалёв бросал на меня задумчивый взгляд, а я ушла в себя с головой. Смотрела в окно, теребила ремешок от сумки и прокручивала в голове слова Ковалёва. Вроде признался в любви, но в тоже время и не сказал заветную фразу, словно боялся этим спугнуть.

Кафе, которое выбрал Максим, действительно пришлось мне по душе. Уютное место, посетителей мало. Мы заняли столик у окна, заказали себе мясо с картошкой и салаты. Пока ждали, когда приготовится, общались. Напряжение между нами спало.

— На этих выходных Роман позвал к себе на дачу. Поедем? — поинтересовался Макс.

— Можно я возьму с собой подругу Катю? — спросила, мечтая пристроить ее в хорошие руки, а то у нее никак не складывалось с мужчинами.

— Конечно, — кивнул Максим.

— Хочу задать вопрос, но он очень личный, — тяжело вздохнула, искусала губу от волнения.

— Вика, расслабься. Спрашивай все, что хочешь, уже говорил, что отвечу на любой вопрос, — заявил Ковалёв, сложив руки на столе.

— Ты любил Карину? — проговорила на одном дыхание. Заметила, как в глазах Макса промелькнуло что-то дьявольское. Его кулаки непроизвольно сжались.

— Теперь не знаю… Думал, что любил, но скорее всего это была лишь страсть. После того, как она предала меня, лишила лучшего друга, ничего кроме отвращения и горечи не испытываю, — ледяным тоном проговорил он, перевел взгляд в окно. Мне кажется, я каждой клеточкой уловила его боль. Как бы он не пытался скрыть от меня истинные чувства, это ему плохо удалось. Переживал он из-за прошлого, конечно не так, как я, но все же…

— А почему Роман один? Он мне понравился. Хороший парень, — перевела я тему. Поежилась, заметив ревнивый взгляд Макса. У него на скулах желваки ходили, а в глазах молнии сверкали.

— Роман, значит, понравился, — выдохнул он, буравя меня тяжелым взглядом. Я не удержала смех. Это все нервы.

— Максим! Не в том плане, в котором ты подумал. Рому мы с Катей сведем, мне кажется, они идеально друг другу подойдут. Просто стало любопытно, почему он один, — проговорила я.

Ковалёв заметно расслабился, откинулся на спинку стула.

— Была у него девушка. Любил он ее до одурения. Поссорились они, разбежались на полгода. Когда он остыл и пришел к ней мериться, узнал, что она замуж выходит. Пока они в ссоре были, Анфиска другого встретила и залетела от него. Свадьбу быстро сыграли. Роман тогда чуть с собой не покончил. С тех пор серьезные отношения не строит. У каждого из нас своя история, свой шрам на сердце. У кого-то царапина, у других клока не хватает. Но в любом случае все мы проходим через боль потери и предательства. Так нас судьба учит жить.

Мы еще немного посидели в кафе, а потом Максим отвез меня домой.

На следующий день я пригласила его в гости и познакомила со своей семьей. Маме Ковалёв сразу приглянулся. Максим быстро нашел общий язык с Лешей и Олей. Даже Ванечка показал ему свои игрушки. Когда Ковалёв ушел, я стояла на кухне, мыла посуду, мысленно радовалась тому, что мой парень пришелся по душе родным.

— Мне кажется, что Максим влюблен в тебя, — сказала Оля, присев за стол.

— Я тоже самое чувствую к нему. От одного его взгляда бабочки порхают в животе, а когда он меня целует, то будто крылья за спиной расправляются. Вот только летать теперь боюсь, — вздохнула, отставив чистую посуду в сторону. Прав был Макс, сдержано вела себя с ним, боялась подпустить к своей душе. Вот только как ни старалась, этот человек все же проник в мои мысли и сердце.