Цареубийца. Маузер Ермакова - Юрий Жук

Что же так тянуло к скромному мостику на Коптяковской дороге наши хитроумные спецслужбы? Вот сколько раз они рылись там: в 1919 г. – Я.М. Юровский, в 1945–1946 гг. – Свердловское управление НКГБ, в 1979 г. – ретивые «энтузиасты» Г. Рябов и А. Авдонин (по наводке главы МВД СССР Н.А. Щелокова), в 1980 г. – они же, в 1991 г. – «официальная» команда, изъявшая из захоронения останки. Причем вновь в глубочайшей тайне от народа и Церкви.

Потомки не простят нам торопливости.

Вчитайтесь в полное название госкомиссии: «Комиссия по изучению вопросов, связанных с исследованием и перезахоронением останков Российского императора Николая 2 и членов его семьи». Какое же «изучение», какое «исследование», когда заранее ясно: они, Царь, Царица, три Великие княжны, слуги… Немедленно хоронить! На каком основании? На основании одного-единственного «документа» – от начала до конца фальшивой версии, известной как «Записка Юровского».

Могут возразить: есть действительно точный «адрес» коптяковского захоронения. Однако, как неопровержимо теперь установил доктор исторических наук Ю.А. Буранов, даже и этот «адрес» приписал от руки к той «Записке» вовсе не Юровский, а член ВЦИК, зам. наркома просвещения РСФСР, друг Я.М. Свердлова, большевистский историк М.Н. Покровский, по революционной кличке «лихой старик».

В принципе если «адрес» верен, то неважно, кто его приписал. Весь вопрос – когда? Архивная папка, где хранится «Записка Юровского», называется: «Дело о семье б. (бывшего) царя Николая Второго. 1918–1919». Дело о Царской семье! И закрыто оно в 1919 г.! Неужто тут не о чем подумать? Какую «могилу» и по чьему указу создавал в 1919 г. глава Уральской ЧК Юровский, чьи тела (или кости) он туда положил и, управившись, оповестил о содеянном «узкий круг», а затем и М.Н. Покровского?

Вполне допускаю, что в 1919 г. сюда могли быть перезахоронены и останки «царские». Но это надо доказать!

А разве не вызывает вопросов странный ряд совпадений: ТРИ отрубленные Ермаковым от августейших тел головы; ТРИ подозрительных ящика «с чем-то», которые вез Голощекин в Москву в 1918 г.; ТРИ черепа, изъятые из захоронения Г. Рябовым и А. Авдониным в 1979 г. (и с ходу объявленные ими черепами Николая 2, Алексея и Анастасии); ТРИ черепа, «возвращенные» ими туда же в 1980-м…

Допустим на минуту, что сторонники «царского происхождения» останков правы. Но и в этом случае их нельзя не спросить: кого же ПОИМЕННО они намерены хоронить? Анастасию? Но ее тело сжег в 1918 г. Ермаков. Горничную А.С. Демидову? Но ее тело тогда же «сжег» Юровский, как он о том дважды (!) говорит в своих «свидетельствах». Откуда же она оказалась теперь в захоронении? Или будем хоронить Великую княжну Марию? Но ее тело уже в наши дни взял да и «сжег» на кучке хвороста все тот же В.Н. Соловьев в том же журнале «Домовой» (см. его № 2, 1996, с. 14)… В одном нельзя не согласиться с Госкомиссией: неприкаянные останки надо похоронить. Но каким образом? Чтобы не допустить возможного святотатства, при сложившейся ситуации единственно разумным могло бы быть компромиссное решение: построить скромный, но достойный склеп и упокоить в нем останки – пока лишь как предполагаемый прах царских особ и их слуг. До лучших времен.

Убежден: эти времена не так уж далеки, если продолжить беспристрастное расследование екатеринбургской трагедии с позиции исторической аргументации каждого ее эпизода. А для этого нужно прежде всего полностью открыть для исследований все архивы. И как можно скорее создать международную, независимую, свободную от любых политических игр комиссию.

Более двух тысяч лет люди ищут могилу Александра Македонского. Не одно столетие их волнует тайна смерти Наполеона или Моцарта. Возьмем и другую Ипостась Истории – канонизацию Церковью подвижников Православия. Князь Димитрий Донской, например, «ждал» ее более шестисот лет.

Примерам подобным несть числа. И говорят они лишь об одном: история не терпит торопливости. Нельзя допустить, чтобы из самой тяжкой тайны ХХ века была поспешно сотворена новая тайна, новая загадка – уже для людей третьего тысячелетия.

24 ноября 1997 г.

ЕРМАКОВ Петр Захарович [01 (13) [416] .12. 1884 пос. Верх-Исетский з-д – 22.05.1952 [417] , Свердловск]. Из семьи рабочего. Учился в церковно-приходской школе. Работал слесарем на Верх-Исетском з-де. В 1905-м включился в революционную борьбу. Член РСДРП (с 1906), большевик. Состоял в организации боевиков. Выделялся экстремистскими, уголовными наклонностями, участвовал в убийствах, в т. ч. жандарма (которому отрубил голову [418] ). В 1907-м был привлечен к суду по обвинению в убийстве. Через год освободился (вину Е. взял на себя боевик В. Кругляшов; был повешен). В 1909–1912-м за участие в ограблениях находился в заключении и ссылке в г. Вельске Вологодской губ. После освобождения вернулся в Екатеринбург, проживал и в др. городах. После Февральской революции сформировал на Верх-Исетском з-де дружину, занимавшуюся конфискациями, вымогательством; полученные таким образом средства передавал большевистскому комитету, а также использовал на собственные нужды. Участвовал в октябрьских событиях, затем, во главе отряда – в борьбе с войсками атамана Дутова, в июне 1918-го – в подавлении антибольшевистских восстаний в Верх-Исетском з-де и Невьянске (лично расстреливал повстанцев). В середине июля 1918-го принял участие в расстреле царской семьи и их приближенных, захоронении их тел. Безосновательно приписывал себе руководство этими акциями, говорил о (якобы) полном сожжении тел жертв. В период Гражданской войны находился на командных и комиссарских должностях батальонно-полкового и бригадного уровней. В дальнейшем находился на милицейской и лагерно-охранной работе на Урале. Участвовал в расстрелах репрессированных. Несмотря на «особые заслуги», выполнение палаческих функций в 1920–1930-м, большой карьеры в карательной системе не сделал – из-за отсутствия административных способностей и тяги к знаниям. В одной из характеристик на Е. сказано: «…Интерес к научным дисциплинам… отсутствует. В политической обстановке ориентируется с замедлением». В декабре 1934-го Е. вышел на пенсию (с должности начальника административно-строевого сектора Уральского областного управления местами заключения). Строго предупреждался спецорганами по поводу выступлений с воспоминаниями на запрещенную тему об убийстве царской семьи (иногда приписывал руководство акцией себе), но выступать изредка продолжал [419] .

Бирюков Е.М. Фотограф «Товарищ Маузер // Журн. «Уральский следопыт». 1979. № 10.