За Гранью. Книга вторая - Литта Лински

Все идет именно к этому. Иначе разве стал бы ей писать, предлагая союз, имторийский принц, восседающий на престоле ее предков? Ириана не обманывала Оливена в письмах. Будь у нее возможность, она была бы уже в Аллойе и стала его женой. Но ничего, если все получится, как задумано, скоро такая возможность у нее появится.

Присутствующие спокойно ели и беседовали, не подозревая, что творится в голове у вечно молчаливой царевны. Иногда удобно быть невидимкой. Все были поглощены друг другом, привычно не замечая Ириану. Лотэсса разрывалась между мужем и своей безродной подружкой, отхватившей первого маршала Дайрии. Малтэйр беседовал с Торном, но то и дело отвлекался на жену. Царица Армира активно принимала участие в разговорах короля и маршала, ей ничего не стоило привлечь к себе внимание и заставить мужчин слушать.

Ужин казался бесконечным, чем дольше он длился, тем нестерпимее становилось напряжение Ирианы. Когда же трапеза наконец завершилась, царевна поначалу даже не поверила, что время ожидания подошло к концу и можно действовать.

Ириане во что бы то ни стало нужно было остаться наедине с королевой. Но с чего она взяла, что это будет просто? Конечно, Малтэйр с бабушкой по заведенному обыкновению продолжат свои политически-стратегические беседы в другом месте, и Торн к ним, скорее всего, присоединится. Но вот от навязчивой блондинки избавиться будет непросто.

К удивлению и радости царевны Альва после ужина не прилепилась к своей госпоже, а ушла в сопровождении мужа. А королева осталась одна, если не считать пары фрейлин, дожидавшихся ее у дверей столовой. Избавиться от этих куриц не составит особого труда.

— Ваше величество, — царевна постаралась придать тону непринужденность. Это ей удалось — годы бабушкиной муштры не прошли даром. — Не хотите ли прогуляться по парку?

Королева попыталась скрыть удивление, но не очень-то у нее получилось. Очевидно, Лотэссу Линсар не учили прятать эмоции и сохранять поистине царственное хладнокровие в любой ситуации. Вечно у нее все мысли и чувства написаны на лице. Для королевы подобная несдержанность совершенно недопустима. Впрочем, разве она настоящая королева? Так, выскочка.

По-человечески удивление Лотэссы вполне понятно. Ириана ведь не часто обращалась к ней. Должно быть, за все время знакомства латирская царевна и дайрийская королева сказали друг другу не больше дюжины фраз. Понятно, отчего эларка оторопела, получив неожиданное приглашение на прогулку.

— Почему бы и нет? — торопливо ответила Лотэсса, пряча смущение за фальшивой улыбкой. — Погода нынче чудесная, да и дневная жара уже спала. Я с радостью составлю вам компанию, ваше высочество. Дамы, вы свободны, — повернулась она к фрейлинам. — Ступайте в мои покои.

Продумывая свой план, Ириана упустила из вида такую мелочь, как необходимость поддерживать беседу с Лотэссой хотя бы до тех пор, пока они не останутся наедине. Поэтому теперь приходилось мучительно выдавливать из себя фразы о погоде, сравнивать латирский климат с дайрийским и нести прочую бессмысленную чушь.

— Скажите, — королева слегка смутилась. — Почему вы носите платья, а не брюки? Его величество знает и уважает латирские традиции, он не стал бы возражать. Признаюсь, этим летом я сама не раз жалела, что не могу одеться подобным образом. Но уж вам-то вовсе не нужно мучиться, наряжаясь в непривычные для вас платья.

Во время этой тирады эларка отчаянно краснела, будто речь шла о чем-то ужасно неприличном. Ириана поморщилась. Ходить при дайрийском дворе в платьях — решение царицы Армиры, которое внучка приняла по привычке, без раздумий и возражений. Кроме того, царевне казалось, что нося женственные дайрийские наряды она станет более привлекательной в глазах короля. Какой же дурой она была!

— Не думаю, что нам стоит шокировать дайрийцев одеяниями, которые в их глазах не подобают женщинам.

— Как знаете, — Лотэсса пожала плечами. — И все же нельзя не признать, что латирская одежда практичней и больше подходит для летней жары.

— Вам-то откуда знать? — вырвалось у Ирианы. Она тут же попыталась исправить невольную оплошность. — Я хотела сказать, вы ведь никогда не были в Латирэ и уж тем более не имели возможности оценить практичность нашей одежды.

— Представьте себе, была и имела, — теперь уже королева осеклась, будто сказала что-то лишнее.

— Когда же? — царевна не скрывала недоверия.

— Неважно, — Лотэсса отмахнулась с досадой. — Мне не хотелось бы вспоминать об этом.

— Как будет угодно вашему величеству.

Сложно понять, врет ли эларка. Что ж, если она и выдумала посещение Латирэ, рассчитывая произвести впечатление, это не имеет значения.

Углубившись в тень одной из аллей парка, они проследовали к беседке, увитой цветущей жимолостью. Желто-розовые соцветья кружили голову знакомым ароматом, мгновенно возвращая память в родные места.

Королева опустилась на скамью, изящным движением расправив подол платья. Да уж, сложно представить ее в латирском одеянии.

— О чем вы хотели поговорить, ваше высочество? — обратилась она к Ириане. — Вы ведь не просто так позвали меня прогуляться?

— Не просто, — теперь уже незачем юлить. — Я действительно хотела обсудить с вашим величеством очень важную и щекотливую тему. Это касается Латирэ.

— Латирэ? — удивилась Лотэсса. — Боюсь, вы неверно оцениваете мои познания в политике и военном деле, если выбрали меня в собеседницы. Может, лучше обсудить все на очередном совете с королем и царицей Армирой?

— Я же сказала, что вопрос крайне щекотливый. Задета моя честь, как латирской принцессы… и как женщины. Я не готова вынести это на обсуждение мужчин.

— Вот как, — протянула Лотэсса, на лице которой явственно читалось любопытство. — Ну хотя бы с ее величеством, с вашей бабушкой вы это обсуждали?

— Пока ни с кем, — Ириана достала письмо и принялась комкать его в руках, изображая волнение и смущение. — Вы — первая. Прочтите это.

По мере того, как глаза королевы бегали по строчкам, ее лицо вытягивалось, а брови ползли вверх. Ириана поздравила себя с удачной идеей разбавить ложь изрядной толикой правды. Чтобы заслужить доверие эларки ничего лучше не придумаешь.

— Но почему же вы молчали?! — воскликнула Лотэсса, наконец дочитав. — Это же сведения огромной важности. Вашей бабушке так же, как и моему мужу необходимо знать о действиях имторийского принца.

— Как вы можете не понимать? — царевна скорчила страдальческое лицо. — Вы же женщина, поэтому я и обратилась к вам. Женщина в большей степени, чем моя бабушка, которая, прежде всего, политик, забывший о своей женской сути. Я не осуждаю ее за это, но бабушка — царица, и мыслит стратегически. А здесь… — она осеклась, выдерживая драматичную паузу, — здесь задета моя женская честь. Оливен Имторийский видит во мне продажную предательницу, способную польститься на его посулы. Разве это не порочит меня?

— Ну, конечно же, нет, — эларка порывисто схватила Ириану за руки. — Как к вам может пристать грязь этого человека? Неважно, что думает он или его отец-негодяй. Мы не становимся хуже от того, что дурные люди думают о нас. Поверьте, вам нечего стыдиться. Мы должны сегодня же показать это письмо на вечернем совете. Думаю нам стоит пойти немедленно, — она вскочила, потянув царевну за собой.