Чрезвычайный и полномочный - Артем Тихомиров

Ясно стало, что город горит, а значит, беда все-таки случилась, причем большая. Однако мой господин, пребывающий все это время в порядочной хандре ввиду неопределенности собственного будущего (себя он провидеть не мог), заверил варваров, что все позади, а этот дым – от погребений. Не поверили. Готовились к бою даже падающие с ног от усталости…

Обогнув скалистый мыс, драккары вошли в Бормо-фьорд через час и взяли курс на причал. Его не было. То есть я имею в виду, что в привычном смысле причал перестал существовать. Почти все сгорело, пепел чернел повсюду, в грязной воде плавали еще не выловленные чистильщиками трупы. Запах стоял ужасный. Моего господина вырвало – он свесился за борт и чуть не выпал. Хотя морская болезнь действительно покинула его, смрад аристократический желудок виконта принимать отказывался.

…Не буду подробно описывать, как мы причаливали, как встречали нас оборванные, чумазые, но довольные варвары. Не буду углубляться во всякие тонкости, скажу лишь, что все происходящее напоминало странный разнузданный праздник. Я посоветовал господину остаться пока на «Увальне», пришвартованном у самого целого пирса, лишь наполовину пострадавшего от огня, и тот согласился, что так будет разумнее. Ведь и растоптать могут!

В итоге, на судне мы остались одни. Дружина высыпала на берег. И тем, кто остался, и тем, кто вернулся из экспедиции, нашлось что сказать друг другу – и лучше им было не мешать. Послы Патангирри, Головорезии и Эйвыроя не утерпели. Мы не стали отговаривать их повременить, так что при первом же удобном случае кобольд, орк и гном убежали в город. Мы беспокоились за Фиенса и слуг, но вскоре выяснилось, что они живы. Пострадали в сражении за город, но вполне хорошо себя чувствуют.

Многое предстояло нам узнать, много печального и много радостного. Довелось нам удивляться и ужасаться, ликовать и скорбеть. Жаль было Посольскую Слободу и всего, что погибло в огне, но виконт, теперь уже окончательно переродившийся, сказал, что нет худа без добра.

«Мы отстроим город заново, – заявил он, рассматривая развалины Рыгус-Крока. – Сама судьба дает нам шанс. Теперь без проекта «Утопия» просто не обойтись, и у варваров не будет другого выхода, кроме как вложить в это все силы. Знаешь, Черныш, я начинаю всерьез верить в то, что не зря приехал сюда. Что это не ссылка и наказание, а шанс…»

Что ж, я, со своей стороны, полностью согласен.

Когда пыль улеглась, когда прошел Большой Тинг и все преступники получили по заслугам (незавидная участь ждала самых кровавых палачей), Талиесина чествовали как героя. Король устроил грандиозный праздник в его честь. Впрочем, героем был не только Талиесин. Чествовали также и королеву, и всех, кто отличился в битве за столицу, и было много пафоса и помпы, но что тут страшного? Варвары ведь как дети! Ни в ярости, ни в радости не знают меры…

Голову Гренделя водрузили, как ранее обещал король, на Главной площади на высоком колу. Видно было издали.

В общем, всем досталось причитающееся. Пнилл учредил даже Орден Друзей Диккарии, который вручил всем без исключения послам и их помощникам, включая слуг-тиндарийцев.

Работа по восстановлению закипела. Никогда еще королевство дикарей не видело ничего подобного, и я бы даже сказал, что ни одно из ныне существующих королевств тоже. Столь масштабные перемены большинство жителей других стран и вообразить себе не могут.

Впрочем, приезжайте в Диккарию и посмотрите сами!..

Да! Забыл вам, читатель мой, поведать о судьбе колдуньи Дрянеллы. Случилось тут забавное происшествие, на мой взгляд, совершеннейший конфуз. Потребовал Пнилл показать ему главного злодея, тот самый источник зла, что почти стер с лица земли его королевство, и каково же было разочарование Бычьего Сердца, что оказался этот источник плюгавой старушенцией. Не могучим темным воителем, а всего лишь старой каргой.

Однако это неприятное открытие было не единственным, что потрясло короля и остальное население города.

Говорун Кровожадный Чтец узнал в Дрянелле свою матушку, ту самую, что пропала несколько сотен лет назад и оставила его сиротой (по правде говоря, он уже знал о ней – помните, что шепнул колдуну мой господин?). Ту самую, что научила его когда-то магии и всем прочим уловкам… Вообразите, читатель, какова была реакция общественности!

Шок – иным словом я не могу ее охарактеризовать.

Так вот и встал вопрос, что делать со старухой. Большинство было за то, чтобы разрубить ее на части на Главной площади, а мясо скормить грифам, но вмешался Говорун. На Большом Тинге он попросил голосующих рассмотреть вопрос о замене казни на ссылку на далекий остров и не скрывал, что хочет помиловать злодейку по родственным соображениям.

Долго совещался Тинг и, наконец, принял решение в пользу Говоруна. И то, учитывая его заслуги в борьбе с Гренделем, и под его честное слово, что больше Дрянелла не будет творить свои пакости. Так ее отправили на дальний остров и оставили там, предоставив самой решать вопросы собственного выживания. Рассказывают, хотя мало кто это видел, что старуха умоляла своего сына убить ее, ползала перед ним на коленях и брызгала едкой слюной. Говорун же остался непреклонен. Сделал он для своей родительницы больше, чем она заслуживала, а потому гордо вошел в лодку и отплыл назад в Рыгус-Крок.

Так сложилась судьба колдуньи. А наша с виконтом…»

Год спустя

– Хорошая все-таки была идея построить типографию и организовать издательство, – сказал Талиесин, держа в руке только что изданный первый том «Физиологических очерков» Черныша. – Поздравляю!

Дроу сделался серым, ибо красным стать ему просто не позволял угольный пигмент.

– Теперь надо заняться университетом, – сказал виконт, – как там идут дела?

– Фундамент заложен, – ответил Черныш. – Я как раз собирался прошвырнуться по объектам. Может, вместе, господин?

– Перестань меня так называть! Ты свободен и не обязан мне прислуживать. А насчет объектов, давай прошвырнемся…

Талиесин и Черныш спустились с вершины холма, откуда открывался вид на отстраивавшийся город, и пошли по извилистой тропинке между горами стройматериалов.

Тут возводился новый квартал. Вовсю елозили пилы и стучали молотки. Рабочие таскали камни, мешали раствор, горланили песни.

Над городом было солнечно. Природа решила подсобить строителям Города Будущего и подкинула отличное лето, лучшего не помнили даже старожилы (те, кто уцелел в прошлогодней бойне).

Стройки были повсюду. Многое успели сделать за год, но многое еще было только на стадии проекта. Но уже ехали в Диккарию специалисты со всего света да и просто все, у кого в голове завалялось несколько оригинальных идей.

Каждый такой энтузиаст был к месту. Талиесин, руководитель всей этой грандиозной стройки, привечал каждого и формировал рабочие группы, работающие по принципу казарменного положения. Реальность менялась просто на глазах.