Побег - Никита Зубричев

«Хах. Приличный. Таких маловато среди управленцев клана. Другие бы продолжали пожирать меня взглядом»,— подумала Мисаки, надев нижнее бельё.

Для проформы крутанула бёдрами и нацепила любимое цветочное платье.

Несколько заколок, резинка — и готова незамысловатая причёска: конский хвост. Завершала образ маленькая белая сумочка, чисто под телефон и кошелёк.

—Можешь расслабиться,— сказала Мисаки, хлопнув по плечу Кайдзи.— Ну что там?

—Из хороших новостей: блокаду границ и города сняли,— ответил японец, развернувшись.

—Что мэр говорит по этому поводу?

—Проведена плановая тренировка пограничных войск и полицейских, отрабатывали «план-перехват» проникших из-за границы преступников.— Кайдзи изменил голос, явно подражая этому мэру.— Но есть новости не очень.

—Как всегда,— заметила девушка, приземляясь на кровать.— И что там?

—Последний раз искомый объект был обнаружен в Бруме. Он взял билет до Стоун-Сити.

—Стоун-Сити?— задала риторический вопрос Мисаки.— Если так подумать, то у него будет мало вариантов, куда дальше двигаться. К индейцам в Ахтн, к арабам в Саад или к европейцам в Приску. А может быть, сделает резкий крюк и полетит в Менкуэ к апуче. Ты как думаешь, куда он подастся?

—Я лучше доверюсь нашей агентурной сети в каждом из этих городов, чем буду прогнозировать дальнейшие действия объекта. Тем более ты в этом получше меня должна разбираться,— отрезал Кайдзи.

Японец поправил катану на поясе, отдёрнул воротник белой рубашки.

—И то верно,— вздохнула Мисаки.— Вот как раз сейчас и позвоню им.

Кайдзи кивнул и застыл как истукан посреди комнаты.

Девушка покопалась внутри сумки, выудила рабочий телефон и набрала один из номеров на память.

Долгие три гудка, и на другой стороне взяли трубку.

—Дорогуша, как у вас обстоят дела с наблюдением за объектом «беглец»?— спросила Мисаки.

—Мисаки Юдзу, личность подтверждена,— ответила молодая девушка.— Подождите пару минут.

Кореянка подтянула колени к груди, держа стопы на краю кровати. Она покачивалась взад-вперёд. Девушка выдохнула, прижала трубку к шее и упёрлась взглядом в Кайдзи.

—Нам надо действовать на опережение,— сказала она напарнику, продолжая покачиваться.— Узнай, что у нас с авиасообщением в эти свободные города. Желательно гражданский чартер. Алекс уж точно почувствует погоню, если за ним прилетят на внезапно организованном рейсе.

Кайдзи кивнул, строго развернулся и в прихожей достал телефон.

Тем временем в трубке Мисаки уже что-то говорили.

—…объект взял билет до Приски, едва сойдя с поезда,— отрапортовала оператор.— Повторяю…

—Милочка, спасибо. Я услышала. Досвидусик.— Мисаки положила трубку.

Кореянка кинула на постель телефон. Она уставилась в коридор, на Кайдзи, но её взгляд был далеко, явно не в квартире.

«Приска, значит… Свободный город под европейцами. Алекс, куда же ты бежишь? Дальше в Исламские Эмираты или в Европейский Союз? У меня скоро голова взорвётся от этих постоянных вариаций! Тысячи вероятностей, которые с каждым его шагом только множатся! Наверное, он скажет, что идёт только по одному пути, несясь вперёд. Или скажет что-то наподобие "таков путь", как древние самураи»,— подумала Мисаки, застыв.

Кайдзи тем временем уже проговаривал по телефону третий возможный город человеку из клана, который занимался перевозками. Один и тот же набор слов повторялся, с различием только в имени свободного города.

—Чартер, до Ахтна. Сегодня,— проговорил Кайдзи.

Он сделал небольшую паузу, вслушиваясь в ответ.

—Чартер, до Ахтна. Завтра,— продолжал японец.

—Чартер, до Приски. Сегодня,— сказал Кайдзи.

Мисаки оживилась. В одно движение она подлетела к японцу, встала практически вплотную и отвела руку с телефоном.

—Нам нужна Приска,— прошептала девушка.

—Сегодня нет никаких билетов?— спросил Кайдзи.— А завтра? Только на утро? Во сколько? В одиннадцать, значит. Хорошо. Тогда два билета в бизнес-класс и ещё сопровождение на пять.

Мисаки кивнула, сжала кулаки.

—До связи,— попрощался Кайдзи и завершил звонок.

—Раньше не было?— спросила девушка, зыркнув на японца.

Тот отвёл взгляд и сдал назад на полшага.

—Не было. Только такой рейс.

—Ты понимаешь, что он опять уйдёт?!— Мисаки ткнула пальцем в его грудь.

Кайдзи скривился и положил левую руку на катану.

—Так сама тогда занимайся всеми делами!— Японец вспылил, переставил ноги так, чтобы легко было войти в атакующую стойку.

Мисаки отзеркалила его действия, только она была безоружна. Правда, тренированное тело да в узком пространстве коридора — хороший инструмент против катаны, которой нужно ещё выйти на всю длину лезвия. Девушка разжала кулаки и медленно накрыла ладонью руку Кайдзи, лежавшую на мече.

—Одно дело делаем. Мы уже третий день будем сидеть в этом долбаном Кокуё. С каждой минутой Алекс всё дальше,— сказала Мисаки, отпустив японца.— В Свободных Землях городов не так уж много. И их вполне реально удержать во внимании. Как только Алекс пересечёт государственные границы, то мы его потеряем.

—Да…— Кайдзи убрал руку с катаны и встал ровно.— Задача усложнится в разы.

—Именно!— кивнула Мисаки.— Но как же бесят эти вынужденные рамки!

—Хах!— Японец улыбнулся.— И это говорит госпожа Швея, которая уж точно вышла за рамки в Киото.

Лицо Мисаки вмиг стало серьёзным. Без размаха она ударила Кайдзи под дых. Тот согнулся, выдохнув. Он посмотрел в глаза девушки, которые отливали свинцом, заставляя согнуться от ментального давления. Перед ним действительно стояла Швея.

Вокруг словно поднялась метель, принося холод и озноб. Колени Кайдзи мелко задрожали. Одно лишнее движение, и он труп.

—Ещё одно подобное выражение — и ты присоединишься к фанатикам из Киото.

Кайдзи кивнул. Мисаки вновь стала прежней, словно внутри неё переключили тумблер состояния.

—Дорогуша, нас ждёт подготовка,— сказала Мисаки, проведя указательным пальцем от груди до подбородка японца.— Мы обязаны поймать Алекса. И убить.

Анджи Херманн фон Браун. Империя Восходящего Солнца, юго-восток Африки, префектура Сунаджи, город Кокуё, 26 января 2012 года

—Итак, вы профукали Алекса,— подытожила Анджи, нависнув над сидевшим за столом мужчиной европейской внешности.

Тот отвёл глаза и вообще старался не поднимать голову. В руках мужчина теребил простой карандаш, то сжимая до побелевших костяшек, то разжимая.