Столичная красота против сибирского Валенка - Аселина Арсеньева

— Спасибо. — Теряется он, не зная, что сказать дальше, но потом спохватывается. — А это, просто так, подарок. — Протягивает мне крохотный бумажный пакетик черного цвета с золотой надписью, и я прекрасно понимаю, что там непросто так, подарок, но отказаться от такого подарка Макса не решаюсь, он же теперь официально мой жених! Тем более, кольцо и правда понравилось. Другой вопрос, что не настолько, чтобы за него столько деньжищ вываливать. Хотя, раз в жизни на помолвку, думаю можно.

— Спасибо. Не бережешь ты мои нервы. Я же теперь сума сойду, оберегая его. — Киваю на пакетик.

— Не стоит. Потеряешь, куплю новое. Это просто подарок. Ты гораздо важнее. Извини, что не удержался. Оно действительно тебе очень подходит.

— Ты еще и извиняешься?! — Смотрю на него, широко раскрыв глаза, а он реально, на полном серьезе! Вот, слов на этого мужчину нет! — Макс, ты такой, Макс! — Улыбаюсь и встав на носочки быстренько краду поцелуй. Все же в общественном месте. — Люблю тебя!

— Я тебя тоже. — Макс берет меня за руку, и мы идем к машине. — С этого момента ты моя. — С нотками гордости в голосе, произносит Макс.

Как только мы садимся в машину, не выдерживаю вида манящего заглянуть в себя пакетика и, достаю второе кольцо. Макс заводит двигатель и смотрит на то, как я им любуюсь, раскрыв коробочку. Даже как-то боязно. Аккуратненько поглаживаю мизинчиком.

— Надень на меня и второе тоже! — прошу Макса.

— Я не эксперт, но насколько знаю, на этом пальце обручальное носят. — Немного недоуменно смотрит на протянутый к нему оттопыренный палец. — Так как сегодня мы торопимся, я не стал тратить время на выбор обручальных колец.

— Это все носят обручальное, а я пока поношу помолвочное. Все-таки это кольцо, ты выбрал для меня сам, и оно, правда, чудесное!

Макс, будто с придыханием одел на меня второе кольцо и не удержался от поцелуя. Хотя вопрос кто от него не удержался был спорный! В итоге мы задержались еще на десять минут.

— Макс?

— М?

— О чем думаешь? — Спрашиваю, пытаясь выровнять дыхание после нереального поцелуя.

— Может, домой, отметим? — Предлагает Макс.

— Так, с друзьями и отметим!

— Я не так хотел. — Вдруг смущается Макс, а на его щеках проступает румянец.

— Милаха! — Не удерживаюсь от возгласа и тая от умиления, буквально затискиваю жениха словно котенка, теряя на этом еще добрых минут десять, и, судя по настойчивому звуку, исходящему из моей сумочки, меня уже потеряли.

— Да, Вадим.

— Ты где пропала? Шеф не отпускает?

— В каком-то смысле, да… — Бросаю взгляд на наши сомкнутые ладони.

— Сможешь побыстрее вырваться? Мне уже не терпится новостью поделиться!

— Мне тоже! Я сегодня вас со своим настоящим женихом познакомлю. — Закидываю удочку, заранее зная, как Вадим изведется в ожидании.

— Валюш, поторопись в самом деле! — Это выхватывает трубку Светочка. — А если генеральный с тобой расстаться никак не может, предложи с тобой поехать! Сколько можно ждать! В конце концов рабочий день уже два часа назад закончен. — Ох, знала бы она насколько сейчас близка к истине! Тут Вадим шепчет ей про жениха, и я, во избежание новых вопросов, тороплюсь бегло ответить.

— Уже выезжаю. — Сбрасываю.

— Я так понял, что отмечает с друзьями. — Привычным ровным тоном высказался Макс и рванул с места.

— Выходим? — Спрашивает Макс припарковавшись.

— Ага, только косу сейчас переплету. Ты так меня разлохматил, что волосы в рот лезут.

— Извини. Увлекся. Помочь?

— Ты косы плести умеешь?

— Нет, но чувствую себя виноватым.

— Скорее нашкодившим и довольным. — Улыбаюсь воспоминаниям.

— Как у тебя так ловко получается? Следит он за моими пальцами.

— Ежедневные тренировки. — Улыбаюсь. — Он перехватывает мои руки. — Не закалывай наверх. Оставь так.

— Так тебе девочки с косичками нравятся? — Говорю я, кокетливо перекидывая косу через плечо и показательно распушая кончик.

— Похоже, что так. И если девочка с косичкой будет продолжать кокетничать, могу не удержаться и похитить свою невесту, утащив ее далеко отсюда. — Намекает Макс, одним взглядом пуская жар по всему моему телу и только обещание, данное друзьям, удерживает меня оттого, чтобы согласиться на похищение.

19.1 Занавес

Заходим. Сережа как чувствовал, что это мы и открыл деверь, обняв меня и поприветствовав Макса.

— Вадим со Светой выскочившие нам навстречу, резко затормозили. Точнее, затормозил Вадим, а Света впечаталась в его спину. Теперь стоит и недоуменно трет нос, выглядывая из-за спины Вадима и не понимая, с чего тот экстренно затормозил.

— Света же пошутила. Не стоило так буквально понимать. — Говорит стремительно бледнеющий Вадим, вежливо отступая на шаг, в аккурат на Светочкину ногу, та взвизгивает, отчего Вадим отпрыгивает в сторону от нее.

— Так, я это… — Ажно теряюсь от картины, — и не буквально. Я жениха вела с вами знакомить, а тут уж как совпало. — Развожу руками. — Макс, ты не стесняйся, проходи. Не обращай на них внимания. Они временами волне нормальные бывают, вон, у Сережи спроси. — Хватаю до сих пор ни проронившего ни слова Макса за руку, и тяну за собой, попадая в гостиную, где по закону жанра накрыт стол. По сравнению с прошлой квартирой Степашки здесь гораздо скромнее, но вполне уютно. Из гостиной две двери одна судя по запахам, на кухню, а вторая, прикрытая, наверное, в комнату. За нами подтягивается, с любопытством поглядывающая на Макса, Светочка. Подруга держит за руку до сих пор бледного Вадима, почему-то нежелающего идти за ней.

— Ребят, всем привет! — Громко здороваюсь, так чтобы было слышно и на кухне. Судя по звукам хозяева там. — Знакомьтесь, это Макс. Мой жених!

Лева сидит побледневший. Неудивительно, сейчас я окончательно перечеркнула все его надежды. Виноватой себя не чувствую, потому что уже поговорила с ним и он о моих чувствах к Максу узнал еще раньше, чем сам Макс. На Макса он смотрит без неприязни, скорее, с неким удивлением и любопытством.

У Светочки после того, как Вадим что-то ей шепчет на ухо, вырывается нервный смешок и подкашиваются ноги, да и сам Вадим, как-то нетвердо стоит.

Модинка, вышедшая из кухни с полным подносом салатов, застывает на месте и со звоном роняет поднос, сама того не замечая. От звона бьющейся посуды все кроме нее вздрагивают и наступает гробовая тишина. Все следят за меняющимися и в то же время неопределимыми эмоциями на лице Модинки.

— Зановес… — Разрывает звенящую тишину Сережин голос. Он обходит нас с Максом и пройдя в центр действа, непринужденно откидывается на диванчик, рядом с Левой, с интересом наблюдая за до сих пор молчаливой картиной.