Гарри Поттер и Кольцо Согласия - Юнта Вереск

— Да, встречался, — довольно резко оборвал профессора Гарри. — И если вы хотите передать одно из его очередных предложений сотрудничества, то на эту тему я не хочу беседовать. Я все сказал Скримджеру лично и не собираюсь повторять свой отказ вам.

Горацио Слагхорн поджал губы и посмотрел на мальчика. Гарри тоже взглянул ему прямо в лицо. Глаза их встретились — лукавый и упрямый взгляды на мгновенье пересеклись, затем взгляд взрослого волшебника немного расфокусировался.

— Что ж, милый друг… Как же прикажете с вами разговаривать? Мне хочется говорить об одном, вам — о другом… Да, задачка… Может быть поговорим о чем-нибудь третьем?

— И первое, и второе, и третье — все будет связано с одной темой. Волдеморт. Это единственная тема, которая сегодня волнует каждого. Только одни трусливо бегут от мыслей о нем, а другие встречают их лицом к лицу!

— К первым, я полагаю, ты относишь меня, а ко вторым себя?

Гарри смешался. Прямое «да» выглядело бы оскорбительным, а лукавить, подобно Слагхорну, он не хотел. Впрочем, зачем отвечать, если и так все ясно?

— Видишь ли, мальчик мой, для борьбы со Злом у нас есть специально подготовленные люди. Они прошли обучение, у них есть опыт и знание… Ты же, по молодости своей, думаешь, что с Темными Силами можно справиться лишь отвагой… Это беда всех молодых... Со временем ты поймешь, что кроме лобовой атаки существуют еще и стратегии, широкие действия по многим фронтам… Вот, например, ответь мне на такой вопрос: ты знаешь, сколько людей погибло после того как Тот-Кто-Не-Может-Быть-Назван нанес тебе этот шрам и исчез?

На протяжении всей речи Гарри отчаянно хотел прервать учителя после чуть ли не каждого слова, но изо всех сил сдерживал себя: Гермиона предупреждала его, что невозможно говорить с человеком, если не дать ему высказаться. Однако когда прозвучал вопрос, из него словно выпустили воздух. Он растерянно моргнул, пытаясь найти ответ.

— Семья Лонгботтомов?

— О, конечно, это были знаменитые авроры. Однако они не погибли, насколько мне известно, они до сих пор живы…

Гарри прикусил язык. Почему ему в голову никогда не приходило изучить ту, давнюю историю? Сегодня он так увлеченно рассказывал друзьям о том, что касается его лично, но почему он не догадался спросить их о том, что знают о том времени они?

— А ведь после падения Темного Лорда, предыдущего падения, его приспешники, Пожиратели Смерти, нанесли не один удар. Волшебный мир испытывал такую эйфорию, что забыл обо всем. И все простил. Но Пожирателям, истинным, а не примазавшимся, им было не до праздников. Они мстили. Они хотели найти того, кто виновен в их горе…

— Меня? — Гарри в изумлении поднял глаза на Слагхорна.

— Да, тебя. Или любого, кто мог привести их к тебе. Мудрый Дамблдор спрятал тебя у маглов. Ты знаешь почему? — Слагхорн взмахнул рукой, рисуя в воздухе знак вопроса. Гарри отрицательно качнул головой. — Да потому что практически никто в волшебном мире не знал о том, что у тебя есть родственники–маглы!

Гарри открыл рот, но так и не смог ничего сказать. Никто не знал? Как же так? Ведь все знали, что его мама, Лили Эванс была маглорожденной!

Видимо Слагхорн понял замешательство мальчика, потому что на лице его вдруг заиграло крайнее самодовольство. Но Гарри этого не заметил. Он глядел в огонь камина, перед его глазами прыгали всполохи пламени, а в голове стучало: они же сестры, как же можно было не знать о сестре?

— Да, Лили была очень одаренной студенткой. Преподаватели любили ее не меньше, чем сегодня любят твою подругу, мисс Грейнджер. Но, подумай, кто из преподавателей интересовался, есть ли у нее братья и сестры? — Слагхорн сделал паузу, но Гарри ничего не ответил. — Вскоре после того, как Лили окончила Хогвартс, ее родители погибли…

Гарри оторвал взгляд от огня и с изумлением посмотрел на стоящего рядом профессора. Слагхорн тоже глядел в огонь, но понял, что мальчик обернулся к нему. Он тяжело вздохнул, шагнул в сторону и взмахом палочки подтащил второе кресло к камину. Грузно усевшись в него и по-прежнему не глядя на Гарри, он начал рассказ...

— Прежде чем я поведаю тебе некоторые факты о твоей семье, я хочу предупредить, что никогда по собственной воле не затеял бы этого тяжелого разговора… Но меня вынуждает к этому обещание, которое я дал Дамблдору и которое в силу известных тебе обстоятельств я теперь не могу не выполнить…

Гарри снова вскинулся, но не стал ничего говорить, поняв, что если Дамблдор лично и скрыл от него какую-то информацию, то теперь настало время открывать тайны, которые таились в памяти директора и которые он с такой неохотой, буквально по чайной ложке, выдавал ему на протяжении последних шести лет. Сначала мистер Уизли, потом МакГонагалл, теперь вот Слагхорн… Все словно сговорились побыстрее отделаться от поручений Дамблдора…

— …Лили Эванс была крайне одаренной волшебницей! Особых успехов она добилась в зельеварении, даже не будь я столь пристрастным, все равно бы сказал, что она была одной из лучших по моему предмету. Поэтому после окончания Хогвартса ей удалось без труда поступить в Дамфрис. Она мечтала стать целительницей и, должен сказать, все в ее характере соответствовало этой профессии. Единственным, что могло помешать ей, и, как мы знаем, помешало, добиться своей цели, был Джеймс Поттер. Этот фанфарон и заводила (Гарри протестующее дернулся, но потом сдержал себя и продолжил слушать) неплохо играл в квиддич, неплохо учился и был душой гриффиндорской гостиной. Однако в нем не было той цельности, той целеустремленности, которая отличала Лили. Может быть потому, что слишком легко давалось… Так или иначе, они сблизились на последнем курсе, а после того, как при нападении Пожирателей погибла его мать, Дорея Поттер, урожденная Дорея Блэк…

Гарри снова оторвал взгляд от огня и посмотрел на Слагхорна. Он так резко повернул голову, что заболела шея. Блэк? Дорея Блэк? Значит он родственник Сириуса? Как же он раньше не догадался! Ведь еще год назад Дамблдор доказал ему на примере Кричера, эльфа дома Блэков, что он, Гарри, имеет право принять завещанное Сириусом имущество, включая тот самый дом на площади Гримо, 12, хотя дом этот мог перейти по наследству лишь члену семьи Блэков!

Тяжело дыша, он пытался привести в порядок свои мысли, не замечая, что Слагхорн замолчал и теперь искоса смотрит на него. В