Оборона Одессы. 1941. Первая битва за Черное море - Анатолий Юновидов

Наконец в Одессу начали прибывать части 157-й стрелковой дивизии. Вместе с нею на пополнение поредевших частей переднего края снова прибыли 13 маршевых рот, опять немедленно влитых в части, хотя такая практика отчасти и противоречила строгому указанию Ставки:

«Резерв пополнения усиленно обучать технике ведения ближнего боя и огневой подготовке и ни при каких обстоятельствах маршевые батальоны целиком в бой не вводить».

Первыми прибыли батальоны 633-го стрелкового полка майора Гамилагдашвили.

Комиссар полка Карасев доложил, что полк в первые дни войны пополнился в Новороссийске мобилизованными рабочими цементных заводов, которые прошли уже хорошую подготовку и мало отличаются от кадровых красноармейцев.

Вслед за 633-м корабли доставили в Одессу 716-й и 384-й стрелковые полки, артиллерийский полк[374] и тылы дивизии. На учебном корабле «Днепр» прибыли командир дивизии Томилов и комиссар дивизии Романов. Из доклада Томилова выяснилось, что приданный дивизии 422-й тяжелый гаубичный полк оставлен в Новороссийске и в Одессу направляться не будет.

Как только начали прибывать полки 157-й дивизии, ВС ООР, наученный горьким опытом, начал активные переговоры со Ставкой, чтобы не допустить использования ее по частям и вскоре получил желаемую телеграмму Ставки с указанием: «757-ю стрелковую дивизию использовать на направлении главного удара, не распыляя ее на решение второстепенных задач».

Параллельно ВС убеждал Ставку и Генеральный штаб закрепить 422-й тяжелый артиллерийский полк за 157-й дивизией и прислать в Одессу. Результат этих запросов превзошел все ожидания Жукова, привыкшего уже к тому что если ООР еще как-то и пополнялся людьми, то артиллерия в осажденный город не поступает вообще.

Сформированные в Одессе 2-я кавалерийская и 421-я стрелковая дивизии практически не имели артиллерии, а орудия 25-й и 95-й дивизий уже приходили в негодность. У противника же было до 80 орудий на километр фронта против 2,4 — в Восточном секторе, 4,4 — в Западном и в Южном — 5,6 орудия на километр.

По итогам переговоров и просьб пришло сразу две телеграммы из Ставки; в одной сообщалось, что «в Новороссийск прибыл для Одессы гвардейский дивизион „эресов“»[375], а в другой, что «422-й гаубичный артиллерийский полк будет грузиться для отправки в Одессу».

Начальник Политуправления флота Бондаренко, прибывший в Одессу, внес некоторую «ясность» в распоряжения Военного совета флота относительно подготовки десантной операции. Оказалось, что проведение ее было отложено до 17 сентября только потому, что 3-й морской полк не закончил в указанное ему время формирование, не был укомплектован командным составом и не успел подготовиться к высадке.

Бойцов набирали как из экипажей кораблей и частей, так и из прибывавших на флот запасников. Особые требования предъявлялись к командирам и политработникам: нужны были люди, способные в кратчайший срок подготовить подчиненных к действиям во вражеских тылах, на незнакомой местности. И вдобавок — в ночных условиях. Для тренировок отвели участок берега в районе Казачьей бухты. На подготовку кораблей и личного состава к высадке отводилось 5 суток.

Были установлены нормативы высадки с учетом ожидаемой погоды. Еще одну тренировку решено было провести на траверзе Херсонесского маяка. Крейсер «Красный Кавказ» попробовал произвести посадку десантников в баркасы при свежем ветре, но не уложился ни в какие нормативы. В срок погрузиться смогли только единичные бойцы.

Проведенная там же пробная высадка всего полка показала, что люди подготовлены еще недостаточно, и срок десанта пришлось отодвинуть. Возникали трудности и с вооружением полка — почти все стрелковое оружие, имевшееся на флоте, уже было отправлено в Одессу. Пулеметы десантникам достались немецкие, из захваченных трофеев.

По числу бойцов сформированная десантная часть далеко не соответствовала нормальному полку. В трех стрелковых батальонах и минометном дивизионе насчитывалось 1617 человек. Из них 180 были коммунистами. Командиром полка был назначен капитан Корень, военкомом — батальонный комиссар Слесарев из Политуправления флота.

Кроме того, командование флота насторожили настоятельные просьбы Жукова не торопиться с высадкой, доложенные капитаном 1-го ранга Ивановым, вызвавшие недовольство вице-адмирала Октябрьского и члена Военного совета Кулакова, высказавшихся по адресу ВС ООР довольно нелестно.

Но через сутки ВС ЧФ получил еще и телеграмму, подтверждавшую доклад Иванова заявлением, что наступать на Свердлово — Кубанку при явном превосходстве противника невозможно. Она заставила Военный совет флота снова взвесить все обстоятельства и отложить операцию до 21 сентября, когда в Одессе ожидался 422-й артполк.

Полк прибыл 20 сентября, имея в своем составе тридцать шесть 152-мм гаубиц и по три боекомплекта к ним. Одновременно прибыл и танковый батальон, приданный дивизии. Численность дивизии после переброски составила 12 600 человек, при 70 орудиях разных калибров.

20 сентября Военный совет ООР слушал доклад генерал-лейтенанта Софронова, отвечавшего за подготовку и проведение наступательной операции в Восточном секторе.

Бригадный комиссар Кузнецов и полковой комиссар Бочаров доложили о проведенной в частях партийно-политической работе. Все с нетерпением ожидали наступления, хотя в замысел его пока не были посвящены.

Утвердив разработанную начальником штаба Приморской армии, полковником Крыловым плановую таблицу боя, в ту же ночь ВС ООР доложил Военному совету флота о том, что начало артподготовки намечено на 7 часов 30 минут, атака — на 8 часов 22 сентября, и просил авиацию флота нанести одновременно бомбовый удар по Гильдендорфу, Александровке и совхозу Ильичевка.

В целом плановая таблица выглядела так: