Граф Аверин. Колдун Российской империи - Виктор Фламмер (Дашкевич)

соседнем кабинете сидит. Помогите, Христом Богом молю. Я заплачу. У меня деньги есть, я дочке копил, приданое. Всё отдам. Только помогите.

— Да что же вы так причитаете-то? Если Мончинский с Владимиром уже прибыли, то это дело Управления. Не ваше. Даже если и на вашем участке.

— Да не на нашем! Возле Николаевского вокзала его нашли.

— Так вы вообще тут ни при чем…

— При чем. Объявлена общая тревога. Все колдуны со всех участков выходят на улицы на патрулирование. Это ужас. Ужас!

Действительно, если кто-то сожрал дива первого класса из Управления — это однозначно общегородская тревога.

— Этот велел мне ехать прямо туда… где убили. И я поехал. Сейчас вот вернулся. А он меня опять отправляет! Берите, говорит, собак своих, и на улицу!

— Кто? Владимир? — сочувственно спросил Аверин.

— Нет! Этот, хозяин его. Как вы сказали? А, да. Мончинский! А див этот поганый за его спиной ухмыляется!

— Теперь понятно, — Аверин потер лоб, — кстати. А чего же колдуна не съели? Как его убили вообще? Просто разорвали?

— Нет. Его… его проткнули… насквозь! — в голосе Фетисова появились истерические нотки.

— Понятно. Вы замеряли уровень напавшего? Должен остаться явный след, раз он там высвобождался, чтобы сожрать дива.

— Да! — застонал Фетисов.

— И?

— Во… восьмой… или д-девятый….

— Ничего себе, — только и смог выдавить Аверин и опустил руку с трубкой. — Кузя, ты это слышал?

Он снова поднял ее к уху.

— С этого и надо было начинать. Что я могу сделать?

— Вы же лучший! Вы же его найдете! Оно… оно колдунов убивает!

— Ясно. Я свяжусь с вами, как только что-то узнаю. А мне позовите Виктора, пожалуйста.

Он снова опустил трубку вниз.

— Мы с тобой, оказывается, всемогущие. Дивы девятого уровня нам — как кедровые орешки.

— Мя-а-а! — возмутился Кузя. То ли непомерностью возложенных на них надежд, то ли, наоборот, сомнениями, высказанными Авериным.

— Что там у вас, Гермес Аркадьевич? — донеслось с кухни.

— А, ничего. По работе. Кузе вон, жалуюсь.

— Мя-а-а! — подтвердил кот.

Виктора пришлось ждать минут пять. Наконец в трубке прозвучал его голос:

— Гермес, извините. Тут творится черт знает что. Вон, Фетисов даже трубку взял. Да я и сам вам звонить хотел.

— Фетисов мне и позвонил.

— А, ну прекрасно. Значит вы уже в курсе. Так вы поможете? — спросил Виктор. — Нет, я вовсе не прошу вас собой рисковать. Просто нам сейчас очень нужны ваши мозги.

— Что же вы так Управлению не доверяете?

— Да вот что-то дива, который в вас стрелял, они пока не поймали.

— Вы знаете… — задумчиво сказал Аверин, — возможно, это один и тот же див.

— А ведь точно! — воскликнул Виктор, — Вас пытались убить, убили колдуна из Управления! Это может быть связано.

— Да. И, если не трудно, не могли бы вы выкроить несколько минут и озадачить своих ребят пробить хозяина автомобиля?

— Да, конечно. Это тоже по нашему делу?

— Пока не знаю. Но не исключаю этого. Давайте, если никого из нас до вечера не сожрут, встретимся в «Еноте»?

— А вот это просто отличная идея, — возликовал Виктор и, видимо, прикрыв трубку, громким шепотом добавил: — У Владимира новый хозяин. И, знаете, предыдущий был лучше. Этот… очень деятельный.

— Да-да. Я с ним уже познакомился, — рассеяно проговорил Аверин. — А, кстати. Я бы хотел взглянуть на труп. Куда его отвезли?

— Так к Семенычу. Можете съездить хоть прямо сейчас. Думаю, вам он точно не откажет.

Именно так Аверин и решил поступить. Наскоро проглотив завтрак, он позвал Кузю и направился в отделение городской судебно-медицинской экспертизы. Показал на входе звезду и проследовал в прозекторскую.

Альберта Семеновича Каминского Аверин знал уже почти двадцать лет, еще со времен своей службы полицейским колдуном. И все эти годы эксперт выглядел как бодрый старичок лет шестидесяти. И совершенно не менялся. Аверин даже подозревал, что Семеныч — див.

— А я вас ждал, Гермес Аркадьевич, вот именно вас ждал, никого не пускал, — обрадовался Семеныч. Аверин лишь прижал кулак ко рту, чтобы подавить смешок. А было от чего. Кузя бы умер от зависти, увидев старого судмедэксперта. На нем красовались сатиновая косоворотка ярко-желтого цвета, подпоясанная алым кушаком, фиолетовые шаровары и, в довершение образа, — какая-то обувь, довольно неплохо имитирующая лапти. Впрочем, Кузя еще налюбуется. Но на осмотр тела дивом нужно сперва получить специальное разрешение.

Старания сдержать смех не укрылись от цепкого взгляда эксперта.

— Между прочем, — выпятив грудь колесом, проговорил Семеныч, — я считаю предрассудками деление моды на молодежную, взрослую и людей средних лет. Что получается, если тебе больше пятидесяти, ты должен рядится в мешок от картошки?

— Что вы, Альберт Семенович, у меня просто племянник так одевается. Я представил, как он бьется на полу в припадке зависти при виде ваших роскошных шаровар и лаптей.

— А что? Пусть молодежь завидует. Я взрослый человек, имею право одеваться так, как хочу, не клянча ничего у родителей или дяди, — Семеныч подмигнул, — пойдемте, я вам кое-что покажу, вам точно понравится. Я вот с утра в восторге.

Аверин прошел внутрь прозекторской. Тело несчастного колдуна лежало на столе, полностью раздетое. И выглядело совершенно целым. На первый взгляд не было понятно, что именно убило этого человека.

— Ну, что скажете? — с довольной улыбкой спросил Семеныч.

— Скажу, что знаю, почему этого колдуна не сожрали, — ответил Аверин.

— О! Это просто чудесно! — воскликнул эксперт. — И почему же?

Аверин указал на татуировку в форме Триглава в районе солнечного сплетения убитого.

— Это сделано серебряным порошком. И наложено заклятье, как на амулет. Див не смог его сожрать именно поэтому.

— Ого. И у вас такая есть?

Аверин мотнул головой:

— Нет. Я предпочитаю надевать амулет. От своего дива ни амулет, ни татуировка всё равно не защитят: они от вида крови хозяина полностью разум теряют. Будет ли мне легче, если сожравшему меня диву станет плохо?

— Ну что вы, животинку надо пожалеть, — Семеныч показал отличные белые зубы. Ну точно див. — Вы на тело посмотрите. Рану видите?

Аверин обошел кругом. И заметил, что в районе затылка волосы слиплись от крови.

—