Ледяное сердце - Джонатан Келлерман

Четыре чашки кофе, черного. Свой гамбургер Шулль съел в мгновение ока.

Подзаправился.

Расплатившись наличными, Шулль сел в машину.

В город он возвращался по Лаурел-каньон. Проехав несколько кварталов, Шулль остановился у бара под названием «Бамбу». Новомодный домик облегченного типа, на входе — вышибала.

Шталь быстро проехал квартал, развернулся и увидел с противоположной стороны Сансет, как Шулль вышел из внедорожника с сигарой во рту.

Одет он был во все черное: кожаный пиджак, джинсы и тенниску. Высокомерно-шутливо поговорил со служащим автостоянки.

Шулль ничуть не нервничал. Визит Делавэра не насторожил его, напротив, он счел вопросы Делавэра о Драммонде признаком того, что сам он вне опасности. Если бы Драммонд был соучастником, если бы что-то знал, сейчас он стал бы источником больших неприятностей, а пока — будь здоров, Кев.

Стуржис сказал об этом на последней встрече. Машина Драммонда у аэропорта означала, что Шулль, вероятно, позаботился о мальчишке. Воспользовавшись его «хондой», подобрал Эрну Мерфи, потом специально поставил машину возле аэропорта. Пусть полиция считает, что Драммонд удрал уже далеко. И это сработало. Все эти дни они проверяли списки авиакомпаний. Все это время Шталь наблюдал за домом Драммонда.

А Драммонд между тем, возможно, где-то гнил.

Даже если Кевин не замешан ни в каких преступлениях, он скорее всего уже мертв. Его исчезновение отвлекало внимание — отличное прикрытие для Шулля.

Кроме того, Шуллю нравилось убивать людей.

Современное искусство.

Дверь «Бамбу» открылась, и из нее вышел Шулль со сногсшибательной блондинкой лет тридцати с длинными золотистыми волосами. Ни дать ни взять Барби — в красной с блестками блузке, коротком черном жакете, джинсах и туфлях на высоких каблуках. Увидев ее высокие и очень крупные груди, Эрик заподозрил, что они не настоящие.

Типичная девушка для вечеринок с бульвара Сансет, перешагнувшая за свой лучший возраст. Но не проститутка. Она выглядела такой счастливой, ухватившись за руку Шулля, что это нельзя было принять за профессиональный прием.

Хихикающая, спотыкающаяся, под хмельком.

Шулль улыбался ей, но проявлял сдержанность.

Жизнь так хороша.

Шталь, сидя в машине, наблюдал за ними. Видя наигранную позу мачо, он чувствовал себя так, словно ему в плечо упирается приклад снайперской винтовки.

«Экспедишн» подъехал, и Шулль, проявив любезность, открыл дверцу для Барби. При этом он взял ее за руку, а она, в знак признательности, поцеловала его.

Когда блондинка села в машину, Шулль и служащий автостоянки обменялись взглядами заговорщиков.

Кому-то сегодня ночью повезет, братишка. Но не девушке.

Шулль придерживался Сансет и двигался в западном направлении через Стрип и Беверли-Хиллз, а далее к еще более фешенебельному «Бель-Эйру». На Хилгард он повернул на юг, проехал через Уэствуд-Виллидж, достиг Уилшира и снова направился на запад.

Это облегчало задачу Шталя, ибо даже в два часа ночи по ярко освещенному бульвару двигалось много машин. Он следовал за «экспедишн», выдерживая дистанцию в три автомобиля, сопровождал Шулля и блондинку через Брентвуд и Санта-Монику.

Далее по шоссе Пасифик-кост. Пляж. Здесь дорога была менее загружена, что затрудняло наблюдение. Шталь держался позади, сосредоточив внимание на задних габаритных фонарях внедорожника. Шулль нажал на газ и теперь делал около семидесяти миль в час. Он превысил максимально допустимую скорость на двадцать миль, пересекая границу Пасифик-Палисейдс и направляясь в сторону Малибу.

Потом скорость возросла до семидесяти пяти, восьмидесяти, восьмидесяти пяти миль в час. Очень спешил. При этом Шулль явно не опасался, что его остановят за нарушение правил дорожного движения, поскольку считал себя человеком, с которым ничего плохого не случится.

Или потому, что штраф за превышение скорости — это всего лишь деньги, а их у него предостаточно.

Не означало ли это также желания освободить внедорожник от чего-то противозаконного? Безукоризненную чистоту в машине навести трудно. Какой-нибудь волосок может рассказать целую историю. Шулль никуда не отвозил свои жертвы, оставлял на месте, но на его одежде, на сиденье машины — на чем угодно — могли остаться улики.

И все же он вел себя как участник автогонок «Дайтона-500» Неужели этот парень настолько самоуверен?

Внезапно «экспедишн» сделал резкий поворот с шоссе направо и поехал на автостоянку деревянного мотеля с голубыми жалюзи. «Си-армз». Застигнутый врасплох, Шталь проехал еще четверть мили, развернулся и двинулся в обратном направлении. Остановившись на ближней к пляжу стороне шоссе Пасифик-кост, он изучал «Си-армз».

Типичное для Кейп-Кода двухэтажное здание, обшитое белыми досками, за открытой автостоянкой. Позади него никаких строений. Мотель пристроили к горам. Обычная реклама Американской автомобильной ассоциации. На высоком столбе — розоватая неоновая надпись: «Есть свободные места».

На каждом этаже по шесть номеров. Кабинет менеджера внизу справа.

На стоянке тринадцать машин, включая «экспедишн».

Удачливый А. Гордон Шулль взял последний свободный номер.

Шталь оказался менее удачлив.

Он заснул в машине, и его разбудил стук в окно. В глаза бил ослепительный свет.

Открыв окно, Шталь услышал лающий голос:

— Предъявите документ, удостоверяющий вашу личность.

Рука Шталя инстинктивно потянулась к девятимиллиметровому «глоку» в кобуре под пиджаком, но, к счастью, как только он увидел бесстрастную физиономию полицейского, патрулирующего шоссе, у него тут же включилось сознание. Едва все уладилось, патрульный поехал дальше.

Шталь сидел в машине униженный и оскорбленный. Сколько же он проспал? Три часа сорок минут утра означали, что он отключился почти на полчаса.

Шумел океан. Небо над пляжем было усеяно звездами.

На стоянке — девять машин. Среди них — «экспедишн».

Шталь вышел, вдохнул соленый воздух, потянулся, обругал себя за глупость, вернулся в машину и снова принялся наблюдать.

В четыре двадцать утра А. Гордон Шулль вышел из номера на нижнем этаже. Один, без блондинки. Перекинув через плечо черный кожаный пиджак, он протирал глаза. Сев в «экспедишн», быстро выехал со стоянки и, сделав на шоссе недопустимый левый поворот, пересекая двойную желтую полосу, помчался в город. Ну где же эти автодорожные инспекторы, когда они так нужны?

Мало времени на размышления: следовать за негодяем или наблюдать за блондинкой?

Соответствовала ли блондинка образцу Шулля? Имела ли отношение к миру искусства? Будущая артистка? Или танцовщица? При таких-то ножках.

Шулль однажды уже убрал танцовщицу. Повторит ли он это?