100 великих гениев - Рудольф Баландин

Для великих русских мыслителей – да и не только для них – таковы принципы творчества: патриотизм, стремление к познанию гармонии природы, сокровенных тайн бытия, нежелание (или неспособность) ограничиваться решением частных задач, ориентация на высшее благо, высшие духовные ценности, а не личное благополучие. И еще – сознание ограниченности своего ума и безграничной сложности мироздания.

В одной из своих записных книжек Дмитрий Иванович отметил: «Истинное высшее как в науке, так и в художестве, открывая или раскрывая нечто, вводя его в сознание… тотчас ставитнечто новое неясным, требующим такого же дальнейшего уяснения, то есть указывает бесконечность.

Галилей, Ньютон, Иванов, Микеланджело, Бетховен, Пушкин… Умникам – все ясно, все чисто; следовательно, ничего не открыто, все темно, коли нет бесконечного, как главного фона. Как неба – беспредельного».

Его при жизни нередко называли гением (посмертно – еще чаще). Он отшучивался: «Гений? Какой там гений?! Работал всю жизнь, вот вам и гений».

Но работают, порой долго и плодотворно, многие люди, а таких, как он, слишком мало. Так, может быть, он был особо одаренной личностью?

Нет, он не выказывал никаких сверхъестественных талантов и не противопоставлял себя «массам». Подчеркивал, что не бывает человека самого по себе: «Вместе – только люди». Отвергал эгоистичный индивидуализм: «Гордитесь только тем, что сделано для других».

Владимир Иванович Вернадский родился в семье профессора экономики и статистики. Окончил Петербургский университет, работал минералогом, как химик стажировался в Западной Европе.

Под руководством В. В. Докучаева проводил исследования почв в Центральной России, преподавал кристаллографию и минералогию в Московском университете; в 1906 году был избран академиком Петербургской академии наук. Был одним из крупнейших организаторов научных учреждений в России и СССР, плодотворно занимался историей и философией науки. Утверждал, что в духовной жизни общества одинаково важны философия, наука и религия. Основал геохимию и биогеохимию (изучающую глобальную деятельность живого вещества, совокупности организмов). Предполагал, что благодаря научной деятельности и труду человечество преобразует область жизни в ноосферу, где господствует разум. Вершиной его творчества стало учение о биосфере, которое за последние десятилетия активно разрабатывается в экологическом аспекте, но все еще недооценивается философами.

В XX веке в науке окончательно воцарилась узкая специализация. И лишь Владимир Иванович, верный классическим традициям, осуществлял синтез знаний, хотя был и творцом новых идей.

Вспомним: около полувека назад в физике немало споров вы-звало предположение, что в мире элементарных частиц существует отличие правого и левого. Один из создателей квантовой механики, нобелевский лауреат (1945), швейцарец В. Паули тогда писал: «Я не верю, что Бог является левшой… и готов побиться об заклад на очень большую сумму, что эксперимент даст симметричный результат». Того же мнения придерживались едва ли не все авторитетные специалисты, например, один из основателей квантовой электродинамики, нобелевский лауреат (1965), американец Р. Фейнман, который, правда, все-таки рекомендовал провести опыт. Вернадский же предвидел возможность различия правого и левого в микромире за 20 лет до того, как физики всерьез поставили эту проблему. Он утверждал: «Пространство-время глубоко неоднородно, и явления симметрии могут в нем проявляться только в ограниченных участках». Что и подтвердилось в 1956 году благодаря работам американских физиков (выходцев из Китая) Ли Цзундао и Янга Чжэньнина (нобелевских лауреатов 1957 года).

Чем объяснить столь замечательную проницательность? Тем, что Владимир Иванович никогда не ограничивал себя узкими рамками одной научной дисциплины, а стремился понимать природу как целое. Поэтому умел и имел смелость выходить мыслью за пределы известных фактов.

Не потому ли он, специалист по наукам о Земле, задолго до Второй мировой войны предупреждал о возможности использования атомной энергии для военных целей? В этой связи он первым – еще в 1910–1911 годах – заговорил о великой ответственности ученых перед обществом.

Предвидя начало «атомной эры», именно Вернадский организовал в 1922 году Радиевый институт (Петроград), затем академические комиссии, благодаря которым у нас развернули разведку радиоактивного сырья, изучали возможности использования нового вида энергии. Это позволило нашим ученым в 1954 году создать первую в мире атомную электростанцию (Обнинск, Калужская область) и быстро ответить на появление в США атомной бомбы.

Очень интересны и поучительны труды Вернадского, посвященные истории и философии науки, преимущественно – естествознания. До сих пор они почти не известны на Западе. Возможно, по этой причине около сорока лет назад произвела сенсацию работа американского ученого Т. Куна «Структура научных революций». А ведь значительно раньше, еще в начале XX века, Владимир Иванович не менее глубоко и более полно исследовал те же проблемы (впрочем, он предпочитал говорить не о революциях, а о вспышках научного творчества, рассматривая их не в узкоспециальном, а в широком, прежде всего в мировоззренческом и отчасти социальном аспектах, в связи с общим развитием духовной и материальной культуры).

В частности, Т. Кун, следуя укоренившейся традиции в физико-математических науках, выделял «установление значительных фактов, сопоставление фактов и теории, разработку теории», считая, будто этим исчерпывается «поле нормальной науки». А Вернадский особо подчеркивал важность для познания природы эмпирических обобщений. Кстати, учение о биосфере явилось именно великим эмпирическим обобщением.

Правда, еще до Вернадского английский океанолог, иностранный член-корреспондент Петербургской АН Дж. Мерей, а также французский географ Ж. Э. Реклю и некоторые другие писали о сфере жизни, но ограничивались общими формулировками. Владимир Иванович окончательно обосновал учение о биосфере во время научной командировки в Париж (1923–1924), где работал в ряде институтов и читал в Сорбонне лекции по геохимии. В книгах «Очерк геохимии» (1927), «Биосфера» (1926) он раскрыл глобальные масштабы, огромное значение живого вещества и человека на планете.

«Живые организмы, с геохимической точки зрения, – подчеркивал ученый, – не являются случайным фактором в химическом механизме земной коры; они образуют его существенную и неотделимую часть. Они неразрывно связаны с косной материей земной коры, с минералами и горными породами». Исходя из этих предпосылок и геологических данных, он обосновал смелую идею о геологической вечности жизни и постоянстве массы живого вещества в истории Земли (точнее было бы сказать, о постоянстве геохимической активности живых организмов). В дальнейшем – до сих пор! – исследователи так и не обнаружили горные породы, существовавшие до появления живого вещества на нашей планете.

Первым о биосфере как особой планетной оболочке, охваченной жизнью, написал в 1875 году австрийский геолог Э. Зюсс. С тех пор это понятие вошло в науку, но только В. И. Вернадский раскрыл планетную и космическую сущность жизни в своем учении. Сначала он писал о «механизме биосферы», затем по отношению к ней стал употреблять определение «организованность», подчеркивая ее подобие организму, а не механической системе. Развивая эти взгляды, можно предположить, что было бы плодотворно изучать биосферу именно как организм, осуществляющий обмен веществ, частично аккумулирующий лучистую солнечную энергию, обладающий системой памяти и накопления информации (земная кора). Данный подход мог бы, помимо всего прочего, расширить наши представления о сущности и формах жизни.