Книги онлайн и без регистрации » Современная проза » История внешней разведки. Карьеры и судьбы - Леонид Млечин

История внешней разведки. Карьеры и судьбы - Леонид Млечин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 90 91 92 93 94 95 96 97 98 ... 164
Перейти на страницу:

Вот таким людям приход Примакова был по душе. Но их в разведке меньшинство.

Когда Примаков приступил к работе в разведке, с ним пришла известная формула, придуманная англичанами: у нас нет постоянных соперников и нет постоянных союзников, постоянны только наши национальные интересы.

Но ведь советская разведка всю свою историю работала против постоянных противников. И этим все определялось. То, что хорошо для противника, плохо для нас. То, что хорошо нашим союзникам, и нам хорошо. Никаких личных пристрастий. И вдруг Примаков декларирует такую ересь…

На Примакова газеты набросились и справа и слева — что он понимает под национальными интересами?

Одни говорили: мы демократы, мы будем строить правовое государство, закладывать основы рыночной экономики, нас все любят, от нас во всем мире только этого и ждали — какие же у нас могут быть враги?

А на другой стороне политического спектра какой крик стоял: как это у нас нет соперников и противников?!

И этот спектр настроений и мнений — он же и внутри самой разведки присутствовал.

Ко времени прихода Примакова в разведке формальная департизация уже произошла. Партийные организации исчезли, но люди еще не могли привыкнуть к простой мысли: взгляды у тебя могут быть любыми, но вся политика остается за воротами Ясенева. Твои взгляды к работе отношения не имеют. Вот объявят выборы, зайдешь в кабинку для голосования, штору за собой задвинешь, все свои мечтания в бюллетене отметишь и опустишь в урну. Тем самым и определишь грядущую жизнь…

Евгений Максимович все это говорил, надеясь, что будет понят. И правильно рассчитывал. Разведка — это место, где работают не самые глупые люди. И в основном это было понято.

Уже в ноябре 1991 года Примаков приказал отменить программу обнаружения признаков возможного ракетно-ядерного нападения. Это было детище Юрия Андропова, который пугал страну приближающейся войной. Программа действовала десять лет. Каждые две недели все резидентуры докладывали Москве об отсутствии признаков подготовки Запада к войне — вроде количества горящих ночью окон в Пентагоне или дополнительных закупок крови для военных госпиталей. Выполнение этой андроповской программы стоило стране огромных денег.

Я расспрашивал разведчиков, какое настроение было у Примакова в первые месяцы его работы в разведке? Все-таки он вошел в новое для себя дело в трудный для страны и для службы час.

— Тогда это был не просто кризисный момент для разведки, это был решающий момент в истории страны, и разведка испытывала все проблемы, которые переживала страна. Семьдесят лет разведка работала на идеологическом противостоянии на международном поле — и вдруг начинается пересмотр самой философии разведки!

Какой же должна быть разведка?

Ответ на этот вопрос Примаков дал своей четырехлетней работой в Ясеневе. Но в первый же день работы он знал одно — не такой, какой она была до 1991 года. Это не значило, что все нужно менять. И он не стал говорить то, что унизительно, тягостно, мучительно для людей, — что вся их прошлая жизнь была бездарной. Он не хотел унижать подчиненных, перечеркивать их жизнь.

Примаков корректно, рассчитывая на то, что он имеет дело с умными людьми, повторял:

— Друзья, это не годится. Забудем об этом. А делать будем вот так, потому что сейчас время другое, мир другой.

Поэтому выжидательно-сдержанное отношение быстро уступило место благожелательности, а потом вылилось в благодарность Примакову. Главное состояло в том, чтобы приспособить разведку к реалиям времени, в котором мы оказались. Он осторожно говорил, что национальные интересы есть и у других государств. Следовательно, возникает поле, где наши национальные интересы совпадают. Вот на этом поле мы можем сотрудничать. А есть поле, где наши интересы не совпадают, там сотрудничество не получится, там будет действовать разведка.

Опять посыпались недоуменные вопросы: какое такое сотрудничество? Он тогда вместо «сотрудничества» выбрал другое слово — «взаимодействие». Опять всеобщее удивление — о каком взаимодействии можно говорить, работая в разведке? И все равно в Ясеневе нашлись люди, которые его поддержали.

Примакова напрасно подозревали в намерении только дружить с Западом.

В середине декабря 1991 года в Москву приехала группа руководителей британской контрразведки МИ-5. Среди них была Стелла Римингтон, которая вскоре возглавит всю контрразведку. Она встретилась и с Бакатиным, и с Примаковым:

«Я хотела понять, в какой степени уменьшится шпионаж КГБ против нашей страны. Если холодная война окончилась, то и разведка должна стать менее агрессивной. Эту тему надо было обсуждать с руководителями первого главного управления, внешней разведки КГБ.

Руководитель первого главного управления, г-н Примаков, который впоследствии станет министром иностранных дел и на короткое время главой правительства, пригласил меня обсудить этот вопрос. На посольском «роллс-ройсе» нас отвезли куда-то на окраину, видимо, это был конспиративный дом КГБ.

Трудно было избежать ощущения, что каким-то образом мы оказались в фильме про Джеймса Бонда и реальность перемешана с фантазией. Это был темный, холодный и снежный вечер. Как только я сняла зимние сапоги в прихожей, на лестнице материализовался г-н Примаков. Мы поднялись в комнату с тяжелыми шторами и драпировкой.

Разговор был коротким и холодным. Я сказала, что теперь, после окончания холодной войны, открывается широкое поле для сотрудничества в вопросах безопасности, в борьбе против терроризма и организованной преступности. Но если наладится реальное сотрудничество, масштаб шпионажа КГБ в Англии должен быть уменьшен.

Г-н Примаков дал понять, что ему эта мысль кажется нелепой. Разведка по-прежнему необходима для обеспечения безопасности России, и он сам решит, какой уровень разведывательных усилий понадобится.

Было очевидно, что беседа не будет плодотворной. Разговор завершился, и г-н Примаков скрылся за драпировкой».

Примаков обратил внимание коллег, что после окончания холодной войны проблемы национальной безопасности — а разведка занимается именно этим, — скорее всего, будут определяться экономической составляющей государства, удельным весом его экономики в мировом хозяйстве, способностью экономики адекватно отвечать на социальные и технологические вызовы эпохи. Следовательно, нужно представлять себе, что происходит в мировой экономике, а раз так — понадобится мощная экономическая разведка. И он из отдела сделал управление.

Взамен «главного противника» в лице определенного государства — это были Соединенные Штаты — появился главный противник в лице оружия массового уничтожения, организованной преступности, незаконного оборота наркотиков, международного терроризма. Тогда стало ясно, что это и есть поле, где совпадают национальные интересы почти всех стран. И Примаков сказал: здесь мы будем взаимодействовать.

У разведки появился дополнительный повод для огорчений. Она потеряла союзников — разведки социалистических стран, которые тоже вели борьбу против Запада. Самой большой утратой было исчезновение разведки ГДР, нашпиговавшей своей агентурой Западную Германию и структуры НАТО. Более того, территория Восточной Европы, которая считалась дружеской, перестала быть таковой.

1 ... 90 91 92 93 94 95 96 97 98 ... 164
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?