Несущие Свет. Высокий замок - Дмитрий Воронин

Правда, что-то он всерьез решил помочь волшебнице, хотя награда за ее голову раз в двадцать превышала оговоренную цену за доставку в Гленнен. Даже странно… может, Ублар Хай стареет и теперь пытается добрыми делами заслужить теплое местечко в посмертии, в чертогах Эмиала… или Эмнаура, кто их разберет, кому достанется душа старого морского волка.

Сам Галик к волшебнице особой теплоты не испытывал. Хотя он и покинул Ночное Братство много лет назад, но полученное в детстве воспитание все еще давало о себе знать. Что тут поделаешь, приучили его видеть в орденских магах и колдуньях врагов – и трудно теперь начать думать иначе. Да и нос эта леди задирала не в меру – а ведь беглянка, всего имущества – что на ней. Чванливость благородных господ всегда раздражала Галика, приученного к тому, что в Братстве все равны, все друг другу братья и сестры. Лишь Старший Брат… но на то он и Старший. Чем же эта леди лучше него – не знавшего отца, подброшенного матерью на порог одного из домов Братства через десяток дней после рождения? Тем, что госпоже Таше Рейвен повезло родиться в замке и никогда не голодать?

Нельзя сказать, что Галик испытывал к леди ненависть, нет… глупо было растрачивать ненависть по таким пустякам. Встретились, провели несколько дней в море, прогулялись по лесу – и их дороги снова разойдутся. Кто знает, может, леди переживет его лишь на несколько дней – или доживет до старости, чтобы покинуть этот мир в стенах родового замка, на широком мягком ложе. Ненависти не было – лишь равнодушие.

А вот к девчонке бывший убийца и в самом деле привязался. Ради Альты и взялся помочь – быть может, потому, что своих детей никогда не видел. В том, что дети эти есть, Галик особо не сомневался – за годы плаванья с Хаем будет удивительно, если не окажется по паре отпрысков в каждом порту.

Но он никогда не интересовался своими детьми.

А может, зря? Было бы кому оставить монеты, что теперь пропадут.

Далекое лошадиное ржание прорезало тишину. Галик неторопливо поднялся, крутанул ворот арбалета, натягивая тугую тетиву. С легкой грустью осмотрел колчан – жаль, что стрел осталось так мало. Но ведь ему все равно не дадут выстрелить больше двух-трех раз. Будь у него лук… Галик не был мастером стрельбы из лука, но, как и любой воин Братства, обучался владеть всеми видами оружия. Даже редкими, вроде индарского боевого серпа или кинтарийского шила, что без труда пробивало даже кирасу. Многие братья отдавали предпочтения необычному оружию – если противник не знаком с приемами боя редким клинком, то и отразить атаку ему будет куда тяжелее. Но сам Галик предпочитал обычный прямой обоюдоострый меч да кинжал под левую руку. Меч был легким и тонким, чтобы владеть таким, нужна не столько сила, сколько ловкость.

Он вновь двинулся по проходу – опустевшая сумка, брошенная за ненадобностью, осталась у скалы. Туда же упал кошель с золотом – пусть и невелика тяжесть, но в бою может оказаться помехой.

Всадники приближались неспешно – поняли уже, что беглец решил дать бой. Хорошие кони, мужчины в кольчугах и шлемах. Девятнадцать… Схватка будет непростой. Галик привычно оценил расстояние, вскинул арбалет, прицелился… Звонко щелкнула тетива, и один из всадников повалился навзничь, сползая с седла. Галик торопливо завертел ворот, рука метнулась за второй стрелой.

Солдаты пришпорили лошадей, вскинули щиты. Вся их жизнь была битвой, они знали толк в том, как хранить свое тело от вражьего железа. Следующая стрела расщепила толстое дерево, не причинив вреда. Галик принялся снова заряжать арбалет, прекрасно понимая, что третий выстрел станет последним. Будет большой удачей, если удастся сократить число врагов еще на одного. Стрелять придется в упор, чтобы солдат не успел укрыться за окованным щитом…

– Спешиться! – раздалась команда.

Солдаты покинули седла, ни на миг не забывая о защите. А затем двинулись вперед, обнажив клинки.

– Что ж, кому-то повезло, – прошептал Галик, опуская арбалет. Тяжелая стрела ударила чуть ниже щита, пронзая ногу, дробя кость. Возможно, этот человек уже не сможет ходить, не опираясь на палку. Зато останется жив.

Раненый рухнул, выдавив сквозь стиснутые зубы протяжный стон. Остальные бросились вперед, пользуясь тем, что арбалет разряжен. Галик метнул нож – один из солдат захрипел, выронив оружие и ухватившись за короткое лезвие, пробившее горло. И тут же зазвенела сталь…

Кольчуги давали воинам неплохую защиту от тонкого меча. И Галик совершенно не хотел сломать клинок, пытаясь разрубить кованые кольца. Цель была в другом – нанести раны, посечь ноги, смахнуть пальцы, залить глаза кровью из рассеченного лба. Вывести из боя как можно больше… Он вертелся ужом, меч со свистом рассекал воздух, нанося и отражая удары. Кинжал в левой руке нырял под щиты, бил в ноги, полосовал запястья… Первый раз чужая сталь коснулась его тела уже через пару минут, оставив тонкий, сразу же набухший кровью разрез на левом предплечье. Рана не ослабила руку… но Галик знал, что это лишь первая царапина. Скоро их станет больше.

Он медленно отступил в проход – на камнях уже корчились четверо, но лишь одному не суждено было дожить до сумерек. Остальным повезло больше – при хорошем уходе они скоро снова будут здоровыми и сильными… может, один уже не будет столь красив, другому трудно будет удержать меч тремя уцелевшими пальцами…

Меч скользнул по ноге, без труда вспарывая кожаную штанину… Галик пошатнулся, ударил в ответ – и тонкий клинок переломился, врезавшись в окованный железом край щита. Всадив противнику кинжал в живот – острое лезвие все же разорвало кольчугу, – Галик вырвал из рук падающего воина меч и метнулся назад. Новое оружие было неудобным, тяжелым и слишком длинным для боя в тесном проходе – но все же лучше, чем ничего.

Наконец его оттеснили на площадку. Теперь Галик был покрыт кровью с ног до головы – большей частью чужой, но и своей хватало. Не меньше десятка ран… ни одна не угрожала жизни, но он уже чувствовал, что начинает слабеть.

Внезапно солдаты отступили. Их осталось всего восемь, и Галик усмехнулся – он снова доказал, что воины Братства – лучшие в Эммере. Пусть кто-то с этим бы и не согласился… Индарцы кичатся своим воинским умением, светоносцы готовы это оспорить и даже кинтарийцы считают, что их мастера меча не уступят никому. Но Братство знает правду…

Меж сомкнувшими щиты имперцами проскользнула изящная женская фигура. Шелковистые темные волосы спадали до тонкой талии, тело облегала легкая кольчуга, на поясе – кинжал с позолоченной рукоятью. Длинный плащ из темно-синей шерсти, перетянутый на плече ажурной золотой фибулой, мел пыль по камням. Красивая женщина… и опасная. Галик знал ее имя. Знал и в лицо. Доводилось столкнуться.

– Леди Танжери… какими судьбами?

Она молча смотрела на окровавленного мужчину, затем в глазах мелькнула искра узнавания.

– Шерви? – Дилана улыбнулась. – Шерви Кхан… вот где встретиться довелось. Награда за твою голову за последние годы утроена, ты знаешь?

– Наслышан. – Он сплюнул кровавый комок, изогнул губы в насмешливой ухмылке. – Уж и сам подумывал, не продать ли… за такие деньги-то. Ну да ладно, чего уж там теперь. Как золото получишь, леди, брось жрецам Эмнаура монету, пусть помянут Шерви Кхана в своих молитвах. Или моряка Галика Туба, мне без разницы. Эмнаур, в великой мудрости своей, поймет, о ком речь.