Факультет бытовой магии, или Проклятие истинной любви - Мария Лунёва

— Да открыто там, — гаркнул Яни.

Послышался скрип, и на пороге показался Эмес. Окинув нас тяжёлым взглядом, он опасно прищурился.

— Яни, ты мне нужен, — ровно произнёс он.

Отогнув меховушку плаща друга, я вскользь оценила внешний вид мужчины. Да-а… От былого лоска не осталось и следа. Щетина на щеках, глаза красные. Чёрный сюртук местами мятый.

— Зачем он вам? — спохватилась я, почувствовав неладное.

— Разговор есть, — ведун не сводил взгляда со змея. — Ян, я так больше не могу. Ты же не дурак, всё видишь.

Наг кивнул и легонько отстранил меня от себя.

— Сейчас выйду… учитель, — последнее слово он произнёс с какой-то странной усмешкой. — Так, ведьма, марш опять под одеяло. Пока не потеплеет — постель не покидать!

— Так собираться же нужно на учёбу… Скоро подъём.

Я пыталась уловить, в чём подвох. Эти двое вели себя странно. А вдруг Эмес станет просить Яни помочь ему в делах амурных. Моё сердце охватила острая ревность.

— Яни, только не подсказывай ему, если он о другой… — одними губами прошептала я.

— Успокойся, вопрос не про то. У нас свои мужские дела. Есть пара проблем… но я быстро.

— А учёба? — я мельком взглянула на ведуна, подпирающего косяк двери.

— А прогуляем лекцию, чего хвосты морозить.

— Рески, — окликнул змея ведун, теряя терпение.

— Да иду я… Иду.

Подмигнув мне, Яни выскочил в коридор.

Хмуро взглянув, Эмес закрыл за собой дверь, оставляя меня в холодной комнате одну.

* * *

Вернулся Яни спустя примерно час. Взъерошенный, немного озадаченный. Не вылезая из-под одеяла, я следила за каждым его движением.

Любопытство разбирало.

Что же у них там за дела такие мужские?

Что за секреты от меня? Непорядок!

Но мой змей молчал.

Какое-то время он просто смотрел в окно. Словно застыл. В этот момент он не походил на молодого легкомысленного мужчину. Я в очередной раз задалась вопросом, сколько же ему лет.

Зазвонили колокола, призывая всех на завтрак. Но в коридоре по-прежнему было подозрительно тихо.

В стене снова загрохотало и засвистело.

Скинув с себя рубаху, Яни свернул её и небрежно бросил на спинку стула. Задумчиво потирая подбородок, змей завалился на кровать и изящным пасом призвал огненный пульсар.

Он разрастался и ширился. Стало немного теплее.

За окном снова подул ветер. Волны грохотали, обрушиваясь на скалы, на которых стояла наша башня.

Повернувшись набок, я наблюдала за своим непривычно тихим соседом. Поправив юбку, он сложил ноги на изножье и, кажется, что-то искал взглядом на потолке.

— Аль, а поехали завтра в город, выходной же, — наконец, обратив на меня внимание, он создал водяной пузырь и направил его в пульсар, висящий справа между нашими кроватями.

Послышалось шипение, и комнату наполнил горячий пар.

— А нас не накажут? — тихо поинтересовалась я. — Первую лекцию же прогуляли.

Он усмехнулся. В пламя полетел ещё один шар с водой.

— Нет, в связи с холодом все теоретические и практические занятия отменили. Они, оказывается, не были готовы к столь резкой смене погоды. Маги! Что с них взять? Это, выходит, такая новость, что в конце осени приходит зима. Я поражаюсь такому запущению. Валевски, кажется, зря протирает штаны на своём кресле. Но ничего. Ничто не длится вечно. Правда, Аль?

— Наверное, — у меня сложилось впечатление, что сейчас он говорил о чём-то своём. — Яни, а лекции честно отменили? Не хочу получить отработку. Не то чтобы труд не про меня, просто так на учёбу меньше времени остаётся. Хотя на кухню я бы не прочь завалиться. Хочется съесть чего-нибудь особенного.

— Морского окуня на вертеле… — мечтательно произнёс он. — Или кусок жареного мяса. Лапши с бульоном. Кровяную колбасу, запечённую на углях.

У меня потекли слюнки. Живот предательски заурчал.

— Может, всё-таки были лекции и нам грозит отработка на кухне? А там и до мяса рукой подать.

Честно признаться, я была уже готова предложить себя домовым в качестве посудомойки.

— Нет, Валынский сказал: сегодня уроков не будет. Но у меня где-то там ещё остались часы отработки.

Я засмеялась. По-хорошему нужно было вставать и идти на завтрак. Да только страшно даже стопу высовывать.

Холодно аж жуть.

Словно подслушав мои мысли, поток холодного ветра обрушился на окно. Всё завыло, загудело… По моим волосам прошёлся сквозняк, леденя кожу и вызывая мурашки.

Поёжившись, я решила, что лёгкое голодание тоже полезно.

— Янчик, а тепло сегодня всё же будет?

— Будет, в женские башни отопление запускают в первую очередь. Котлы уже разогрели, к обеду всё прогреется.

Он поднялся и накинул на меня свой тёплый плащ. Сам же забрался в шкаф и вытащил странного вида одежду — эдакое платье с запахом, подбитое бурым мехом, длиною до пят. Просунув руку в длинные толстые рукава, наг стал походить на древнего воина из мифов. Чёрный цвет особенно ярко подчёркивал пламя его рыжих волос. Это совсем не походило на то, что Яни носил обычно.

— Надо же, вроде и юбка, а выглядит так сдержанно, мужественно… Тебе идёт!

— Традиционное зимнее платье нагов. В таком наши предки в вашем мире на войну ходили.

— И с кем же вы там воевали?

— С мантикорами и вивернами, а потом они переселились сюда, и мы ушли вслед за ними. Во внешнем мире о нас остались лишь упоминания в легендах некоторых восточных народов.

— Есть такое, — я улыбнулась и подтащила его плащ к носу.

Всё теплее.

— Аля, ну так как? Поехали завтра в город?

— Зачем? Холод такой. Погода просто жуть! Тут в комнате отсиживаться надо, а тебе погулять приспичило.

— Да просто… — он пожал могучими плечами и, подойдя к окну, присел на подоконник. — Развеемся. Уже сколько месяцев в четырёх стенах сидим. Тебе эта прогулка точно пойдёт на пользу. Хватит киснуть и страдать по своей безответной любви.

— Глупости…

— Не обманывай себя, ведьма! Это самое худшее, что мы можем сделать — лгать себе и притворяться, что мы верим в свою ложь. Только честность позволяет нам видеть вещи такими, какие они есть на самом деле. Если любишь его, так признай и реши уж наконец — нужен он тебе такой или нет? Но не кисни, я тебя прошу.

— А что тебе Эмес сказал? — его слова вызвали во мне смутные подозрения.

— Да ничего особенного — взял в ученики. У него, как и у профессора Вакулина, своя группа с углублённым изучением предмета.