Изнанка - Ян Войк

– Да. Очень. У вас есть что-нибудь?

– Конечно! Сейчас-сейчас… Так, – Нина засуетилась, подошла к холодильнику и, открыв его, вытащила уже надорванный пакет молока – Вот, возьмите. Оно свежее, всё проверено. Не переживайте.

– Спасибо.

– Вот ещё пирожки с рисом и булочки с вареньем, – она сунула ему в руки два объёмистых блюда.

– Спасибо, – растерялся Милавин. – Я думаю, хватит.

– Я сейчас ещё блинков напеку, – не собиралась останавливаться женщина. – Горяченьких. Тесто уже давно поставили, так что я сейчас. Быстро. У нас и мёд есть. Надо же проснулась! А сколько ей лет?

– Одиннадцать.

– Здорово! Так давно детей не видела… Я блины вам занесу. К Геннадию, да?

– Да.

– Идите. Я принесу.

– Спасибо вам большое.

– Да, ну что вы! Это же ребёнок…

Сашка ела много и с удовольствием. Она совершенно не исхудала, но было видно, что давно не притрагивалась к еде. К тому времени, как Нина принесла тарелку с поджаристыми золотистыми блинами, Сашка уже проглотила два пирожка и булку, активно запивая всё этом молоком из металлической кружки.

– Вот блинцов попробуйте. Очень вкусные. Особенно, если с мёдом.

– Спасибо, – абсолютно искренне поблагодарил её Андрей. – Саша, познакомься, это тётя Нина.

– Здравствуйте, – кивнула девочка с набитым ртом.

– Здравствуй, моя хорошая. Какая же ты красавица. Ты кушай, кушай… Ну надо же…

– Спасибо, тётя Нина, – она всё-таки прожевала и проглотила, прежде чем ответить.

– Ну, где тут у нас молодёжь? – в гараж вошёл Геннадий, а следом за ним и Иван. – Ух, ты! Смотри, какой аппетит. Вот, что значит растущий организм.

Девочка замерла на месте, не донеся булочку до рта. Она немного ошалела от такого пристального внимания к своей персоне.

– Да ты не бойся. Меня дядя Гена зовут. А тебя?

– Саша.

– Будем знакомы, Александра.

– Будем.

– Ладно, – Геннадий понял, что смущает ребёнка. – У меня дела. Я пойду. Да и вы тоже не толпитесь тут. Дайте человеку поесть нормально.

– Я тоже пойду, – Нина следом за ним шагнула к выходу. – Блины кушайте. Если мало будет – заходите, у меня ещё есть.

Они остались втроём. Однако Сашка не торопилась снова браться за еду, она не отводила напряжённого внимательного взгляда от лица Поводыря.

– А это, Саша, человек, который мне очень помог тебя найти, – Милавин уже почувствовал неладное, но по инерции ещё оставался весел и радушен. – Его зовут Иван… То есть, дядя Ваня.

– Здравствуй.

– Здравствуйте, – кивнула Сашка. Следующая её фраза прозвучала для Андрея, как гром среди ясного неба.

– Максим очень на вас похож. Он ваш сын, да?

Внешне Иван не изменился, не вздрогнул, лицо осталось таким же каменно спокойным. Но Милавину показалось, что он услышал, как где-то внутри этого человека щёлкнула тугая пружина, встав на боевой взвод.

– Да. Ты его видела?

– Он был со мной, – снова кивнула девочка. – Там, в темноте. Он и ещё несколько ребят.

– Где вы были?

Сашка на какое-то время задумалась, пытаясь подобрать слова.

– Не здесь, – наконец, сказала она, – Там кругом дым и темнота. И развалины. Много развалин.

– Ты можешь показать мне, где это место? – от хриплого голоса Ивана веяло противоестественным спокойствием.

– Нет. Я не знаю, где это…

«Молодец, – подумал Андрей. – Какая ты молодец. Теперь просто молчи. Больше ничего не надо говорить. Молчи!»

Однако Сашка продолжила.

– … но я могу отвести вас туда.

«Нет!!!» – едва не закричал Милавин.

– Хоть покажи, в какую сторону надо идти?

– Сейчас, – девочка прикрыла глаза, словно прислушиваясь к самой себе, а потом махнула рукой. – Туда.

– На юг, значит, – сориентировался Поводырь. – И далеко?

– Дня два. Это если здесь. А там – в темноте – ходить слишком страшно.

– Хорошо, – Ивана её объяснения ничуть не смутили. – А теперь, тебе надо позавтракать. Ешь, пока блины не остыли.

После этого он обернулся на Андрея и кивнул ему в сторону приоткрытых ворот.

– На пару слов.

Милавин выходил из гаража, как будто на чужих ногах. Он плохо ощущал собственное тело, мешала нарастающая внутри него ярость. До сих пор он не прервал этот разговор только потому, что боялся напугать собственную дочь. Но сейчас, едва Иван прикрыл створку гаража, Андрей дал волю эмоциям.

– Ты не сделаешь этого, – голос его прозвучал твёрдо, звеня от внутреннего напряжения.

Поводырь не ответил, он смотрел куда-то в сторону и молчал.

– Слышишь меня? Не сделаешь!

В ответ всё то же молчание.

– Ты не имеешь на это права. Понял?

Иван, наконец, обернулся и посмотрел собеседнику в глаза. Лицо его стало решительным и агрессивным. Чётко обозначились скулы из-за набухших желваков, веки чуть прищурены, а ноздри раздуты, жадно вдыхая воздух.

– Я знаю, – сказал он. – Но сделаю.

– Нет! – Андрей был готов вцепиться ему в горло. – Это моя дочь! И ты не будешь ею рисковать! Мы вернём её домой!

– У меня есть сын. Он тоже должен вернуться домой.

– Понимаю. Но не за счёт моей дочери! Этого я не позволю. Давай сделаем так. Отведём Сашку домой, а потом вернёмся сюда и найдём Макса. Вместе. Я тебе помогу.

– Андрей, – взгляд Ивана оставался твёрдым и жестоким, – мне нужен не ты, а она. Она отведёт меня к сыну.

– Не отведёт! – прорычал Милавин, – Я скажу ей не делать этого, и она меня послушается. Никуда она тебя не поведёт!

Последнюю фразу он произнёс, делая ударение едва ли ни на каждом слове.

– Тогда мы навсегда останемся здесь, на Изнанке. Ты, я и твоя дочь.

– Её зовут Саша, – напомнил Андрей. – Хоть раз попробуй назвать её по имени. Имей смелость.

Он выждал несколько секунд, но так и не получил ответа. Поводырь молчал.

– Ублюдок. Какой же ты ублюдок!

– Я знаю, – снова повторил Иван.

«Стена, – в очередной раз подумал Милавин, глядя в его серые глаза, – бетонная стена. Можно кричать, можно ругаться, можно бить в неё кулаками, можно даже умолять, но стена никуда не денется». Он вспомнил слова Наташи: «Он – одержимый. Он одержим идеей найти своего сына. Ради этого он готов отдать не только свою, но и чужие жизни. Мне бы не хотелось оказаться между ним и его сыном, когда Иван, наконец, найдёт его». А теперь вышло так, что между Иваном и Максом стоит Сашка. Его дочь, которую он так долго искал…