Поцелуй для попаданки. Просто загадай желание - Татьяна Серганова

Судя по всему, ей доставляло удовольствие раз за разом говорить эту фразу.

— От ненависти до любви один шаг, — равнодушно отозвалась я.

— Что за глупости. Это неправда.

— Думай, что хочешь. Но мне вот что интересно: неужели тебе хочется потратить всю свою жизнь на того, кто никогда не ответит на твои чувства? — поинтересовалась у неё.

Чисто в научных целях!

— Ответит. Обязательно ответит! — горячо заявила девушка. — Моей любви хватит на нас двоих! Витторн знает, что я никогда его не предам, знает, что ради него я готова на всё.

— И на что же, например? — тут же спросила я.

Неспроста Олейн завела этот разговор.

Кроме того, её глаза горели таким торжествующим огнем, словно она где-то в чем-то меня обставила. А я не в курсе! Непорядок.

— Это я рассказала ему о твоих планах! — гордо заявила девушка. — О том, что ты собираешься прилюдно отказать ему! Ты думала, что я предмет мебели, что ничего не слышу и буду молчать, как остальные. Нет! Я не могла допустить такого унижения. Витторн такой замечательный, сильный, отважный, гордый. Он не заслужил такого отношения! Я нашла его и всё ему рассказала!

— И тогда он решил сделать тебя своей невестой, — закончила я, с жалостью глядя на девушку. — Это многое объясняет.

Гнев исчез, будто его и не бывало. Мне стало жаль Олейн. Действительно жаль. Она до сих пор не понимает, почему Витторн сделал ей предложение. И не хочет понимать. Живет себе с розовыми очками на носу в радужном замке с летающими пони и ни о чем не думает.

Мне кажется, мужчина действовал в порыве эмоций, а потом, спустя пару часов, уже жалел о своём решении, но отступить не мог.

Олейн просто оказалась в нужном месте, в нужное время.

Права была мама: это не любовь.

А девушка этого так и не поняла, даже спустя четыре года.

— Я всегда буду рядом с ним, всегда помогу! И сейчас не позволю тебе разрушить его жизнь! Так и знай, Агнелика! Я больше не та глупая девчонка! И я тебя не боюсь! Я останусь здесь до новогоднего бала и буду за тобой следить!

Олейн быстро поднялась, испепелила меня взглядом и удалилась, напоследок громко хлопнув дверью.

— М-да, — пробормотала я, откидываясь в кресле и задирая голову вверх, изучая резной потолок, — ситуация.

Сейчас мне больше всего хотелось найти Витторна и дать ему по шее.

Он же разговаривал с девушкой, почему не объяснил всё сразу? Почему не сказал правду? Зачем дает ей надежду?

«Или… или после моего ухода он действительно собирается на ней жениться?»

— Дело ясное, что дело темное, — мрачно произнесла я, поднимаясь.

— И давно ты сама с собой разговариваешь? — поинтересовался Витторн.

Мужчина стоял в проеме, насмешливо изучая моё растерянное лицо.

— Не слышала, как ты вошел, — пробормотала я, вновь присаживаясь в кресло.

— Ты же не оборот, вот и не слышишь. А я умею двигаться бесшумно.

— Ты говорил.

Витторн прикрыл дверь и осторожно спросил:

— Как поговорили?

— Ты что, специально оставил нас наедине? Но зачем?

— Когда дамы ругаются из-за мужчины, этому самому мужчине лучше держаться в стороне, — глубокомысленно заявил он.

— Мы не ругались из-за тебя, — отмахнулась я. — Просто поговорили.

— Судя по всему, разговор был не самый приятный.

— Зато очень познавательный. Значит, это Олейн рассказала тебе о плане Агнелики.

Витторн совершенно не смутился и даже не удивился тому, что мне всё известно.

— Да.

— И ты решил её отблагодарить, сделав своей невестой. Тебе не кажется, что это, мягко говоря, подло? — спросила у него.

Мужчина тяжело вздохнул.

— Не кажется. Подло. Мне не стоило так поступать. Но план Агнелики вывел меня из себя, пришлось импровизировать. Не самое лучшее моё решение, и мне за него даже стыдно.

— Ясно. И что дальше? Не прокляни она тебя тогда, ты правда женился бы на Олейн?

— Тебе это действительно интересно? — спросил он.

Мужчина подошел к столу и оперся на него руками, нависая надо мной и заставляя сильнее вжаться в кресло.

— Скажи мне, Аг-ни-я, а ты, случайно, не ревнуешь?

Я возмущенно дернулась, но потом вновь вжалась в кресло, пробурчав:

— Вот еще. Я за девушку переживаю.

— Неужели? — еще шире улыбнулся Витторн.

Золото в глубине его глаз становилось все больше. Еще немного, и всю радужку займет. Вот только я тонуть в этом золоте не собиралась.

— Она же любит тебя, — совсем тихо произнесла в ответ. — А ты вместо того, чтобы образумить и дать ей шанс на новую жизнь, ломаешь её и используешь в своих целях. Не ожидала от тебя такого.

Фокр выпрямился, отворачиваясь.

— Никого я не использую, — произнёс он, рассеянно проведя ладонью по затылку. — Для меня появление здесь Олейн такой же сюрприз, как и для тебя. Я не просил её ждать меня. Четыре года назад, когда всё случилось, я велел Олейн забыть всё, найти хорошего оборота и жить долго и счастливо.

— Видимо, ты был не так убедителен, как думаешь, раз она здесь и до сих пор считается твоей невестой, — поднимаясь и поправляя платье, ответила я. — Позволь дать тебе совет: не тяни. Чем быстрее ты всё объяснишь, тем легче ей потом будет начинать новую жизнь.

— Поверь, я объяснял, говорил, что ценю её поддержку, но…

— Олейн уверена, что её любви хватит на вас двоих, — быстро закончила я. — Ладно, это твое право и твое решение. Меня сейчас больше интересует другой вопрос: как нам быть дальше?

Наш план, по желанию Витторна, остался неизменным.

Большую часть дня я должна была отдыхать, общаться с родственниками, быть милой и замечательной, показывая себя с лучшей стороны. А потом наступит ночь, и мы вдвоем отправимся в подвалы — разгребать то, что натворила Агнелика.

Вроде все понятно и достаточно просто.

Но я совершенно не знала, как быть милой и замечательной с людьми, которых фактически не знала. Воспоминания княжны не в счет. Да, они уже казались родными и близкими, но не до конца.

Я всё еще боялась оступиться, сказать что-то не так или сделать, выставив себя полной идиоткой.

— Ты справишься, — уверенно сообщил фокр. Мужчина, убрав руки в карманы брюк, медленно качался с пятки на носок и обратно. — В конце концов, они тебя любят и на странности не обратят внимания. Агнелика и не такое творила.

— Спасибо, утешил, — съязвила я, вставая с кресла и направляясь к выходу. — Значит, Олейн останется здесь до Нового года?