Тьма моего сердца - Мика Ртуть

Боги, да я остатки мозгов с ними сломаю!

– Когда мы убедились, что наследник готовит заговор, но все решения принимает сам, мы переключились на императрицу. Чтобы вытащить на свет ее теневого помощника, пришлось спровоцировать принца на более решительные действия. Выбор пал на тебя, Никс, в тот момент мы не были уверены, что ты жена Терона…

– Но подозревали? – хмуро уточнил муж, сжимая мою руку.

– Не скрываю, Крет подозревал. Но ее тьма очень удачно пряталась, теперь я понимаю почему. Дю подпитывалась от магического источника с рождения, поэтому и развитие ее пошло другим путем.

– Но почему я?

– Наследница древнего магического рода, магичка и, главное, сирота! За тобой не стояла семья, которая могла бы возмутиться таким положением дел. Ты была идеальным объектом для наследника и для наших планов. Для Мадлен ты тоже была идеальной «виноватой» – маг, строптивица, с принцем в ссоре. У тебя был повод его не любить и мстить. Если бы ей все удалось, то люди бы поверили, что ты виновата: у тебя были мотивы. Прости, Никс, но это была ловля на живца. Градис намекнул принцу, что смешение магии и тьмы дадут шикарный результат, рассказал об изысканиях на нашей родине и о траве, способной усыпить сима, тоже рассказал. Наследник не удержался, проболтался Колину, а тот – императрице, да еще и старейшина Крет добавил информации. Но у нас уже было противоядие…

– Но у меня его не было! И вы цинично позволили Мадлен меня похитить!

– Да. Но тебя страховали. На тот момент мы уже знали, что это Мадлен, нужно было только заставить ее совершить ошибку и начать говорить при императрице, поэтому Крет пожертвовал собой. Он умирал, но хотел лично довести дело до логического завершения. Он спровоцировал Мадлен…

– Потому что самосуд не наш вариант, – добавил Натан. – Местные сами должны решать, кого казнить, а кого миловать.

– Ха! – раздалось от Рокси, и я с ней согласилась.

Я скосилась на Терона и увидела в глазах мужа злость.

– Поэтому ты все скрыл от меня?

– Думал, что ты не позволишь использовать Никс.

– Правильно думал!

– Ты постоянно мешал и пару раз чуть все не разрушил, приходилось еще и за тобой следить.

– Градис? – скривился муж.

– А кто же, как не твой заклятый враг?

В общем, мы с Тероном послали всех далеко и надолго и на неделю заперлись в доме. А через неделю я уже была беременной…

Еще через год мы сидели на веранде собственного дома и смотрели на океан. Город дуалов утопал в зелени, и лучшего места в этом мире не было. Изящные дома, сады, парки, детские площадки, стадионы. Все для комфортной жизни. А когда мне становилось скучно, Дю открывала портальную дверь в столицу…

Мужчины уходили порталами на службу, а жены с детьми их ждали дома. Мы с Кэти были исключением из правил: каждый день, оставив детей с няньками, мы переходили в мой столичный дом, где учились магии у призрака, дед оказался прекрасным преподавателем, а так как наши с Кэти сыновья унаследовали не только тьму, но и магию, у призрака впереди еще много лет наставничества.

– Тетя Никс! – На веранду выбежала Арина. – Мама шкажала, что у них хое-шие новошти! Идем!

Она ухватила Терона за руку и потащила за собой. Муж бросил взгляд на коляску, в которой, безмятежно растопырив черные крылышки, спал наш первенец, и шепнул:

– Не проснется?

– Нет, – улыбнулась я. – Его тьма за ним присмотрит.

С сыном у нас тоже все вышло не как у остальных. Дю отдала ему частичку себя, но сама осталась со мной. Она стала совсем взрослой, самостоятельной и очень деловой. Я ее почти не видела, они с Арчилом – симом Натана – что-то опять изобретали.

Натан жаловался, что он своего симбионта теперь ощущает только во время службы. И ужасно скучает по временам, когда его тьма с ним не спорила! А еще командор запретил этим двоим «совершать революцию среди симбионтов, потому что ему хватает одной Дю для постоянной головной боли». А для нас Дюшка так и осталась еще одним ребенком.

После рождения наследника императрица совершенно отошла от дел, и свекор теперь фактически правил империей. Не один, конечно, а с «группой умных товарищей», в которую входили и мой призрачный прадед, и мой муж, и даже мой лучший друг Раймон!

Двух изящных драконов мы увидели издали, они весело кружили над домом Градиса, Рокси поселилась с нами по соседству, забора между участками не было, поэтому Аришка легко перебегала от одного дома к другому. Обычно ее сопровождал верный страж, но сегодня рыжий пес ждал нас на крыльце, он вильнул хвостом и зевнул, обнажая белоснежные клыки. Арина тут же расхохоталась. Чудесный ребенок у Рок.

– Ма! – заорала Дю в моей голове. – У нас получилось! Получилось! Мы теперь сможем давать тьму взрослым дуалам! Градис выжил!

Мне стало дурно. Что значит «выжил»? Как «выжил»? Это было опасно для него?!

– Ну… Арчил решил, что пора переводить эксперимент в конечную стадию и… В общем, он опять здоров!

За нашими спинами открылась портальная дверь, и на лужайку перед входом в дом Рокси вышли дуалы, все, кто сейчас был свободен от дежурства.

– У них получилось? – напряженным голосом спросил командор. – Градис выжил?

– Выжил! – В распахнутой двери стояла Рокси. – Все получилось! Он… он…

Но объяснять ничего не понадобилось, следом за Рокси на крыльце появился Градис. Он обнял жену и криво ухмыльнулся. Опять молодой, красивый и высокомерный. И не скажешь, что месяц назад передвигался в инвалидном кресле…

– Так, Дю! – скомандовал командор, игнорируя наше присутствие. – Отчет мне на стол!

– Есть, дед! – отрапортовала Дю моим голосом, а я возмущенно подавилась воздухом.

Опять от меня все скрывают!

– Прости, дорогая. – Терон обнял меня за плечи. – Не хотели тебя волновать раньше времени. Тебе нельзя сейчас нервничать.

– Это почему? – подозрительно спросила я.

– Молоко пропадет! – нагло заявил муж и поцеловал так, что я обо всем моментально забыла.

Ну вот как с ними ругаться?

– Не надо с нами ругаться, нас надо любить и нежить, – шепнул в ухо Терон, и мое бедное сердечко забилось с удвоенной силой.

Столько времени прошло, а у меня от его шепота все еще коленки подгибаются. Ведь знает, как я на него реагирую, и бессовестно этим пользуется!

– Я просто тебя люблю, Никс.

– И я тебя люблю, Тер.

И это правда!