Все исправить - Елена Белова

Новая группа? Придурочный одиночка? Кто-то из демонов? Там ведь тоже есть свои «ревнители традиций» и хранители чистоты... Да нет, мы бы знали.

Кто?

— Аналитик, ты б, того... шел отсюда куда повыше. Анализировать...

Март искоса глянул на говорившего: во человечище! Выродит же такого природа. Сколько же в нем росту? Два метра точно есть. Да знакомый великан от зависти дубинку сгрызет! Хотя на Уровнях великаны обмельчали давно — питание не то. Однако, что надо этому... образчику здорового питания?

— Повтори.

— Я говорю, тебе б в сторонку куда отойти. — Живая гора намеков то ли не понимала, то ли понимать не желала. Март буквально кожей ощутил, как рядом насторожилась Марианна...

— Это угроза или совет? — вздернул бровь молодой демон.

— Тут Марти шипит. Злится. А когда он злится, то лучше смотреть в три глаза... Беда рядом, значит.

— Кто шипит?! — не поверил своим ушам Март.

Здоровяк оглянулся на остальных и полез за пазуху. Покопался там (под очень пристальным взглядом Марианны) и достал... мышь.

— Вот. Марти.

Новоявленный тезка глазками-бусинками обозрел оцепеневшего демона, чихнул в знак приветствия и удалился в рукав.

— Злится, — прокомментировал великан с поверхности. — А когда он злится, то...

— Я понял, понял. — Март задумчиво изучал серый хвост, торчавший из рукава человека. — А где он... разозлился?

— А вон там...

— Лёш, стой!

— Что?

А правда — что? Что делать будешь, Лина? Два основных приоритета, два крыла, две опоры жизни феникса схлестнулись в противоборстве: ее Избранник и ее ребенок. Что делать? Уже не встанешь, как раньше, между Лёшем и угрозой, защищая собой. Нельзя. Маленькая еще не феникс. Не воскреснет.

И все, что она сейчас может — не каркать же под руку! — взять его руку и сжать в своих, не то грея, не то греясь. И еще шепнуть:

— Прошу... пожалуйста... осторожней.

— Эй, что ты?

— Не знаю. Не по себе почему-то.

Его ли дело — инспектировать систему станций? Но больше некому. Пока встанет на ноги Вадим, работу поделили между собой Дим и Лёш. Прежней памяти у них, конечно, не было, но как должна выглядеть среднестатистическая станция, оба помнили неплохо.

Все правильно. Вадиму-старшему нужно окрепнуть, да и дел у него выше крыши — с этим покушением мир буквально затрясло, люди рванули помогать в удесятеренном количестве. Успевай пожинать лавры... На Уровнях в очередной раз прошла серия стычек на тему «кто-теперь-будет-главным-если-милорд-не-выживет». Скоро от Ложи ничего не останется, сами себя угробят. Да и с этим взрывом все непонятно: Дензил поставил на расследование всех, до кого добрался, даже Стефанию и Беллу пригреб. Марианна и так там завязла по уши — «помогала Марту». Все правильно.

Только отчего-то не по себе.

Теплые ладони ложатся на плечи, и тревога пропадает, смытая этим потоком нежность-любовь-спокойствие... и этим касанием. Лоб ко лбу, только их жест, только для них двоих. Шепот у виска:

— Все будет хорошо. Я же бессмертный. Твоими стараниями! Все будет хорошо.

Дензил весьма ценил в подчиненных аккуратность. В том числе и во внешнем виде. Если личность пренебрежительно относится к своей внешности, то рано или поздно это пренебрежение проявится и в работе. И раньше аналитик Март Вента-Оре ни разу его не разочаровывал. До сегодняшнего вечера.

Однако теперь не до замечаний по поводу взъерошенных волос и пятна на щеке.

— Итак?

— Милорд, ни эксперты людей, ни наши не смогли установить наличия на месте взрыва каких-либо следов заряда. Зато есть следы воздействия на один из компонентов «сердечника». Магического воздействия. Причем аура, если я не ошибаюсь, по некоторым признакам схожа со следами в Арекипе...

— Станцию взорвали иномирцы.

Это даже не было вопросом. И легкий кивок Марта ответом не был. Просто мысли сошлись.

— А ведь они одной станцией не ограничатся...

— Это прорыв! Это настоящий прорыв! Смотрите!

— Что такое? Оххх!

В следующий момент ненормальные ученые поняли две вещи. Во-первых, совать в лицо своему начальству опытный образец крысы лабораторной чревато неприятностями. Особенно если начальство — дама в состоянии беременности и переживает первый в жизни токсикоз. А во-вторых, орать «прорыв» среди людей, перенервничавших из-за вторжений и недавнего покушения, попросту опасно. Прежде чем Лина, кое-как пережив мучительный приступ, выпрямилась и смогла успокоить народ, сотрудники уже успели и упасть на пол, и посчитаться за свои переживания.

— Тихо! Что происходит?

— Докладывает старший охранного наряда боец Троха! Покушавшиеся задержаны!

Лина поморщилась. От демона Трохи остро пахло табаком. И кожаными ремнями... и... а ну тихо! Не хватало еще одной «реакции». Тоже мне, несгибаемый феникс.

«Сама такая», — обижается птичка.

«Ладно, ладно».

— Покушавшиеся? На кого покушались?

— На вас, госпожа Огнева!

Смешанная охрана, уже несколько недель изнывавшая от безделья, сияя от удовольствия, предъявила начальству «злоумышленников». И Лина снова страдальчески сморщилась — будто перед ней опять завис «лабораторный образец», да еще размером с овцу.

— Бреннис. Филин. Объясните, что опять случилось.

Энтузиасты науки жалобно моргали.

— Мы только хотели показать опытный образец. У нас получилось блокировать развитие той инфекции, которая... А где наш образец? Где Чума?

— Кто?

— Наша крыса! Наш опытный материал!

Персонал дружно завертел головами. Охрана тоже (на всякий случай не выпуская предполагаемых киллеров). Опытный образец, естественно, смылся. Великолепно.

Лина вдохнула. Выдохнула. Старательно посчитала до десяти (на арабском) и подозвала охрану.

— Боец Троха, вы можете вызвать подкрепление?

— Так точно!

— Вызывайте. Усиленное. Вам поручается ответственное дело, — она понизила голос, — искать крысу.

И, полюбовавшись на ошарашенные лица, испарилась. Да, отвлечься от тревог получилось стопроцентно. Но если она сейчас не отвлечется уже от этих... раздражителей, то точно рехнется.

Лучше посидеть у Пламени.

— Ш-ш-ш, не торопись. И не бойся...

— Я не боюсь.

Приемная дочка и впрямь, похоже, не боится. Наоборот, еще и придержать придется. Она вообще смелая, повезло Лине с питомцем.

— Подойди чуть ближе... так... нет, ладошку распрями... и опускай в огонь так, будто хочешь погладить птицу.