Поддай пару! - Терри Пратчетт

– Мы откатываемся назад, Флюорит! – прокричал Мокриц. – Ты можешь протащить нас вперед?

Толчок – и Флюорит остановил сторожевой вагон, возможно, прямо ногами, и Мокриц соскочил с крыши на неустойчивую платформу.

– Отлично, господин Флюорит. А теперь достань эту штуку, которую тебе приготовили наши инженеры.

Своим неожиданно детским голосом Флюорит сказал:

– Конечно, господин фон Липвиг. Это можно, и взять вагон на буксир тоже можно.

Ваймс спрыгнул с крыши, где он так навалял всем глубинникам, что буквально сровнял их с землей, и закричал:

– Что, черт возьми, происходит? Почему мы встали и где остальной поезд?!

– Эти мерзавцы нас отцепили! – крикнул в ответ Мокриц. – Но ничего… У Флюорита на платформе есть дрезина, на всякий пожарный!

И действительно, когда педали дрезины начали крутиться, сторожевой вагон набрал скорость и помчал стрелой к исчезающей из вида Железной Ласточке.

Большое лицо Флюорита сияло, когда он крутил педали как, собственно, Флюорит, потому что никто, кроме него, не смог бы заставить дрезину лететь по рельсам. Она гремела, и скрипела, и стонала, но тролль так часто перебирал огромными ногами, что они превратились в размытое пятно, и внутренний чертенок Мокрица фон Липвига нашептал ему: «Компактная педальная машина для быстрого перемещения? Такую идею надо запомнить».

Свисток Железной Ласточки эхом прокатился по каньонам, и Ваймс закричал:

– Подгони ближе к поезду, констебль!

Тролли не потеют. Вместо этого они как будто покрываются налетом. Флюорит прокряхтел:

– Немного запыхался, командор… Но я постараюсь.

Дрезина Флюорита, все еще таща за собой сторожевой вагон вместе с поверженными гномами, врезалась в последний вагон состава, и, прежде чем платформа успела отскочить обратно, тролль потянулся и ухватился с обеих сторон за буфер. Ваймс опрометью бросился бежать по широченной спине Флюорита в осажденный поезд. Мокриц изо всех сил пытался за ним поспевать. Граги и глубинники были повсюду, они по-прежнему пытались проникнуть в бронированный вагон впереди, а дальше дело было только за тем, кто друг, а кто враг, и друзей было значительно меньше, отчего замечать врагов было намного проще.

– Ну же, парни! Не трепите языком, сыновья вы такой-то матери! – кричал Ваймс оставшимся в сторожевом вагоне. – Вы знаете, кто враг и что делать… Бейте их, пока они вас не побили, и не подпускайте их и близко к королю! Я на крышу!

Стоя на крыше раскачивающегося бронированного вагона, Ваймс обрушил всю свою мощь на врага, который соскакивал со стен каньона на движущийся поезд. К несчастью для нападавших гномов, проблема такого тактического решения состояла в том, что защитники поезда могли заранее прикинуть, где ты должен приземлиться, и тебя сразу на месте встречали крепким ломом. Если Мокриц и Ваймс хорошо свыклись с движением поезда и легко могли удержаться на ногах, то гномы даже при выигрышно расположенном центре тяжести никак не могли драться в полную силу на раскачивающемся вагоне, поэтому вдвоем они раскидывали гномов, как кегли. Мокриц даже им сочувствовал. Идейные идиоты, и вдобавок с такой идиотской идеей.

И пока он наблюдал за Ваймсом, который отбивал атаку двух гномов, его настиг удар из темноты, который вышиб из него весь дух, и Мокриц повалился на спину. Он раскрыл глаза и заглянул в лицо безумию. Тому самому, особому безумию, отравленному фанатизмом. Такое безумие злорадствует, а это не лучшее поведение в сложившихся обстоятельствах. Граг замахнулся топором, но Мокриц, отреагировав чисто от ужаса, успел откатиться, и могучее лезвие вонзилось в крышу рядом, расколов древесину в щепки там, где только что была его голова. Граг поднял топор еще раз, и Мокриц успел подумать: «Ну вот, видимо, и все… Жизнь без риска не стоит того, чтобы жить… Может, следующая будет еще лучше…»

Но потом он заметил кое-что и улыбнулся. Въезд в туннель. И он подмигнул, как умел подмигивать только Мокриц фон Липвиг, и сказал:

– Прощай.

Посыпался дождь из искр, и Мокриц не сразу понял, что произошло. То есть, к сожалению, не произошло. Туннель оказался слишком высоким. Грага не укоротило, как представлялось Мокрицу, и его топор скреб по крыше туннеля, оставляя за собой эффектный фонтан из искр и освещая всю сцену в достаточной мере, чтобы Мокриц смог прицелиться и нанести удар, отчаянно надеясь, что этот гном не окажется женщиной. Удача оказалась на его стороне, и, увы, не на стороне грага, которой уронил топор, схватился за мошонку и неуклюже свалился с вагона под поезд.

Вынырнув из туннеля, поезд резко затормозил. Мокриц поднялся на ноги, соскочил вниз и побежал по платформе, чтобы выяснить, что случилось с остальными. Он с облегчением обнаружил, что в сторожевом вагоне все остались более или менее целы, включая Из Сумерек Темноты и всю его братию, Фреда Колона, Шнобби Шноббса, Шелли Задранец, Детрита и Флюорита, который продолжал цепляться за последний вагон, удерживая половинки поезда вместе. Там же оказались несколько потрясенных механиков и машинистов, которые как раз пытались вздремнуть, когда началась схватка, но и они приняли в битве посильное участие.

Во время боя Мокриц не заметил Шнобби и Колона, но подумал, что он не удивится, если услышит о проявленном ими героизме, и вообще, какая жалость, что все остальные были слишком заняты и не видели их геройств. Но, оглядывая побитых грагов, разбросанных по поезду, Мокриц признал, что Шнобби и Колон, если загнать их в угол, тоже дерутся как львы – львы, владеющие коварным оружием улиц, где все шло в ход и всякий раз причиняло сопернику много боли. Колон, например, был мастером бить ниже пояса, и в кряхтении грагов Мокрицу слышалась знаменитая колыбельная анк-морпоркских улиц.

Мокриц никогда не считал себя чьим-то вождем, так что он при первой возможности перекладывал обязанности на других. Роль распорядителя досталась Фреду Колону, славившемуся своим крикливым голосом, который окрашивал его лицо в нездоровый пунцовый цвет и звучал на такой ноте, что даже Железная Ласточка могла бы позавидовать.

Грагов, которые остались живы или еще до конца не умерли, связали и бросили в сторожевой вагон, где, как подозревал Мокриц, командор Ваймс собирался побеседовать с ними о том о сем, о явках и паролях и об их ужасных манерах. Просто замечательно.

Из бронированного вагона высунулась голова Арона.

– Король цел и невредим! Спасибо вам всем! Железная Ласточка попала под обстрел, но грагов, которым удалось прорваться в кабину машиниста, пустил на растопку кочегар Блейк.

Мокриц поежился. Он не раз оказывался вблизи топки, когда ее открывали кочегары, и жарило там, как в бане, но если в ответственный момент оказаться ближе, чем положено, то неминуемо поджаришься сам.

Остаток путешествия (уже после того, как вагоны сцепили обратно) проходил безрадостно как для победителей, так и для выживших гномов, с ужасом ожидавших предстоящего разговора с Дежурным по Доске, который, поговаривали, мог сделать так, чтобы ни тебя, ни твоей семьи будто и не существовало на свете. Сотрет, как мел с доски.