Сделка с профессором - Полина Краншевская

– Нет, нет, – замотала она головой. – Я совсем не против. Я ведь сама решила бежать с тобой из школы, чтобы стать твоей дайной. Просто я не так поняла. Давай ты объяснишь мне, что делать, и я попробую.

– Хорошо. Только не спеши и действуй осторожно. Первый контакт всегда самый непредсказуемый.

Он снял жакет, отбросил его в сторону и начал расстегивать рубашку. Беатрис неотрывно следила за его ловкими, сильными пальцами, не в силах справиться с разыгравшимся любопытством. Она никогда не видела обнаженного мужчину да еще такого привлекательного, как ее покровитель. Атли не стал снимать рубашку полностью, лишь оголив поросшую негустыми темными волосами грудь. Краска бросилась Бетти в лицо, и она с трудом отвела взгляд.

Атли придвинулся к ней и, стараясь говорить спокойно, сказал:

– Тебе нужно приложить свою ладонь к моей груди. Вот сюда, в самый центр. Затем сосредоточься, открой внутренний резервуар и направь поток маны через руку к моему энергетическому запасу. Ты почувствуешь сопротивление. Это нормально. У нас разные магические составляющие, и они могут вступить в противоборство. Из-за этого нужно приложить немного больше усилий, чем при наполнении накопителя. Не переживай, если не получится сразу. Со временем мы привыкнем друг к другу, и все наладится.

Внимательно выслушав наставления, Беатрис подрагивающей рукой прикоснулась к груди Атли, почувствовала жар его тела, запустила пальчики в мягкие волоски и, глубоко вдохнув, закрыла глаза. Распахнуть резервуар ей не составило труда, она не практиковалась с самого дня побега из школы и теперь с радостью ощутила тепло своей энергии. Бетти побоялась черпать сразу много маны, она захватила небольшую часть и направила ее к внутреннему резервуару Атли, но поток наткнулся на преграду. Словно под ладонью очутилась не живая плоть, а глиняная стена, впопыхах возведенная каменщиком, по ошибке принявшим ее силу за угрозу для жизни.

Беатрис напряглась, увеличила напор, стена как будто начала поддаваться, и Бетти, зачерпнув еще энергии, обрушила ее поток на преграду. Внезапно стена исчезла, и Беатрис показалось, что ее рука провалилась в темную ледяную бездну, и она сама летит в пропасть вслед за ней. Она испугалась, запаниковала и ринулась обратно, пытаясь отдернуть ладонь.

Но Атли вцепился ей в запястье, с силой сжал и проскрежетал надломленным голосом:

– Сиди смирно. Передача еще не окончена.

Бетти с трудом узнала его всегда такой спокойный, приглушенный голос, с ней будто заговорил совсем другой человек – властный, могущественный и беспощадный. Она растерялась и попыталась отгородиться от той ледяной пустыни, что затягивала ее внутрь себя.

– Держи резервуар открытым! – рявкнул Атли и сверкнул совершенно черными глазами.

У Беатрис душа ушла в пятки, она ошарашенно смотрела на него и не узнавала того галантного и заботливого мужчину, что был рядом с ней все это время. Не желая, видеть Атли таким, она снова прикрыла веки и позволила своей мане течь так, как ей бы того хотелось. Бетти как наяву увидела золотистые струи своей энергии, перетекающие через ее худенькую руку в зияющую темную пучину резервуара Атли. И там сияние ее манны становилось нестерпимо ярким, оно озаряло мрачную бесконечность и заполняло ее собой, неся покой, тепло и блаженство.

У Бетти совершенно вылетели из головы все наставления профессора Привиса. Она и думать забыла о том, что нельзя отдавать больше одной трети своего резервуара, и ее мана все текла и текла, пока голова Беатрис не стала тяжелой, точно на нее надели неподъемный венец, тянувший к земле. Тугой комок подкатил к горлу, в глазах заплясали искры, ее прошиб холодный пот. Она из последних сил рванулась от Атли в сторону, он ее более не удерживал, и Бетти рухнула на постель.

– Девочка моя! – воскликнул он, нависая над завалившейся набок, смертельно бледной Беатрис. – Это было потрясающе! Ты просто чудо! Ничего подобного никогда не испытывал!

Он ликовал, точно ребенок, испытавший нечто доселе неведомое и безумно приятное. Атли запрокинул голову и захохотал хриплым голосом. Бетти было до того плохо, что она едва смогла вымолвить:

– Пить.

Атли тут же опомнился, бросился к прикроватной тумбочке и, накапав из флакона несколько капель темно-фиолетовой жидкости в стакан с водой, поднес его к губам Беатрис.

– Прости, я совсем потерял голову, – повинился он, укладывая Бетти себе на колени. – Выпей. Это вернет тебе силы.  

Он помог ей приподняться, Беатрис тут же начала жадно глотать горьковатую воду, осушила стакан до дна и сразу почувствовала, что дурнота отступает, и голова проясняется.

– Ты большая умница, – нашептывал Атли ей на ушко, осыпая короткими поцелуями ее чуть порозовевшее лицо. – Впервые вижу, чтобы кому-то сразу удалось все сделать правильно. Твоя мана невыносимо сладкая. Я точно захмелел от крепкого вина, испробовав ее. Моя нежная Бетти, ты настоящая драгоценность. Я все сделаю, чтобы ты тебе было хорошо со мной.

Он все говорил и говорил, шепча милые сердцу Беатрис слова, и она постепенно успокоилась, даже смогла улыбнуться сквозь одолевавшую ее дремоту. Но слабость все же дала о себе знать, и вскоре Бетти крепко уснула, свернувшись калачиком на середине постели.

Атли достал из комода шерстяной плед и укрыл Беатрис, подложив ей под голову подушку. Сам он после передачи маны был полон сил и не собирался ложиться в эту ночь. Он прошел к окну и выглянул в парк. Метель прекратилась, оставив после себя мягкий пушистый снежный ковер повсюду, куда падал глаз. Деревья обрядились в свадебные одежды, сверкая в свете горящих окон особняка серебряными искрами льда. Ветер утих, и на усадьбу опустилась режущая слух тишина, словно и не было ничего в мире, кроме этого старинного особняка, отгороженного каменной стеной от окружающих пустошей.

Бросив взгляд на мирно спящую на его постели девушку, Атли потер лицо, пытаясь прогнать охватившее его наваждение.

«Что я творю? – подумал он, снова уставившись в окно, словно ища ответа у безмолвного ночного покоя. – Зачем поцеловал ее? Зачем устроил передачу маны в своей спальне?»

И тут же из глубин его сознания пришел такой неудобный и несвоевременный ответ – потому что захотел. Захотел неистово и алчно. Захотел всю без остатка. Атли содрогнулся от одной мысли, что он мог натворить, если бы Беатрис не была такой наивной, чистой и пугливой. Недаром члены магической комиссии так тщательно следят, чтобы все дайны оставались невинными. Только энергия девственниц отличается особыми свойствами, она в тысячу крат мощнее и гораздо лучше насыщает пустой резервуар.

Атли вспомнил те ощущения, что подарила ему впитавшаяся мана Беатрис. Чувство безграничного счастья, умиротворения и восторга. У него до сих пор жгло в груди, а присвоенная энергия требовала выхода.

«Точно весь мир мог бы перевернуть! – окрыленный плещущей через край силой размышлял он. – Она – бесценный дар богов, моя трепетная пташка. Одна такая в целом свете, и принадлежит мне».