Остров Тайна - Владимир Топилин

Вдруг во дворе залаяла собака: яростно, напористо. Ее злобный голос предупреждал хозяев о появлении посторонних людей, а Ване не предвещал ничего хорошего. К собачьему лаю добавились голоса немецких солдат, раздалась автоматная очередь, к ней добавилась другая, третья. В небо взмыла красная ракета: началось!

Ваня побежал назад в огород, перескочил через забор, выглянул из-за угла конюшни. В мутной полосе утреннего тумана по картошке метались неясные силуэты людей. Выстрелы и крики слышалась повсюду: из огорода, за домом. Не ожидавшие появления русских солдат, немцы вели огонь во всех направлениях. Несколько «птичек» свистнуло над головой Вани. Две пули ударились в стену конюшни.

Ваня спрятался за угол, соображая, как незаметно перебежать к своим. Пока он высматривал место перебежки, из-за угла выскочил Костя Яковлев:

– Вот ты где!.. Отходим: Назаров приказал уходить к Хромому перевалу.

– Что там случилось?

– Не знаю. Сам в картошке сидел. Видать, кто-то не вовремя проснулся.

– Прыгай через забор! Там кони… – потянул Ваня за собой Костю, и с разбегу перескочил через преграду. Костя – за ним.

Они подбежали к лошадям.

– Когда успел? – удивился Костя.

– Потом… – отмахнулся тот.

– Этого куда? – Костя ткнул мужика стволом автомата, потянулся за ножом. – В расход?!

– С собой возьмем. Может, знает что… Пригодится.

Они легко закинули языка на спину коня, проворно заскочили на лошадей сами. Костя сел на передового мерина, с седлом и вьюками. Ване досталась кобыла без седла, с мужиком, лежавшим поперек спины. Им стоило поискать седло в пригоне, но времени не было. Захваченные врасплох немцы устроили канонаду, от которой закладывало в ушах. К автоматам присоединился пулемет. То и дело, теряясь в тумане, в воздух взлетали ракеты.

Ваня и Костя слушали выстрелы. Стреляли только немцы. Разведчики молчали. Значит, товарищи успели отступить на безопасное расстояние.

Тронув уздечки, парни поехали к речке. Узкая дорожка от конюшни к реке среди зарослей кустарников была недолгой. Сюда хозяин заимки гонял на водопой домашних животных. Скрытая от посторонних глаз тропинка была идеальной для безопасного передвижения к дому и обратно. Ваня мысленно укорил себя за то, что раньше не проверил все подходы к усадьбе.

Спустившись в воду, они направили коней вверх по речке. Им надо было как можно быстрее уйти в лес от возможной погони и скрыть следы от собак. Времени на отступление мало. Скоро сюда нагрянут немцы с овчарками.

На ходу, соображая как быть дальше, парни больше знаками рук и пальцев определились с дальнейшей дорогой. Разведгруппа разбилась на две части. По предварительному плану, разработанному перед операцией, все разрозненные группы должны двигаться к Хромому перевалу, чтобы там соединиться. В случае провала, преследуемый отряд должен уходить в Коровье болото, там отсидеться и только потом уходить к месту встречи. Костя и Ваня отбились от своих, и теперь должны идти к Хромому перевалу, до которого было около тридцати километров.

Хаос выстрелов за спиной прекратился так же внезапно, как и начался. Немцы пришли в себя от наглого налета русских и теперь, вероятно, ждали скорой помощи, чтобы броситься в погоню. Ване и Косте можно было свернуть направо, выйти из реки, найти след товарищей и помочь им лошадьми. Но по Коровьему болоту на коне далеко не уедешь.

Пленный мужик, ехавший с Ваней на спине, скоро пришел в себя, замычал, стал махать руками. Парни остановились. Прежде чем вытащить тряпку изо рта, Ваня спросил его:

– Русский?!

– …а… – закрывая глаза промычал тот.

– Орать будешь?

Тот замахал головой из стороны в сторону: «Нет!» Ваня выдернул тряпку, тот часто задышал, набирая в легкие воздух, попросил:

– Спустите на землю, Христа ради!..

Ваня придержал его за шиворот, помог спуститься в воду. Мужик, как есть присел на ногах, долго собирался с силами. Наконец-то выправившись, поднялся, склонив голову, сухо проговорил:

– Едва не задохся, пока поперек ехал. Пуля у меня там, в легких… воздуха не хватает.

Ваня и Костя переглянулись друг с другом. Что-то показалось им странным в поведении пленного. Движения? Нет. Манеры? Тоже мимо. Речь?.. Да! Разговор. Его голос напоминал Косте и Ване далекое, родное, никогда не забываемое. В его словах не было замазанных слогов «гх», плавных напевов типа «що» или «мово», как говорят украинцы или белорусы. Мужик чисто выговаривал слова добавляя «ну», «што» или «мобуть». Так, как говорил он, разговаривают люди, проживавшие за Каменным поясом, у кого за сотни лет общения выработалась своя, неповторимая разговорная речь.

– Ты что, дядя… из сибиряков, что ль? – осторожно спросил его Ваня.

– Врать не буду, из Сибири я… – поднимая усталые глаза, ответил пленник.

Речка Грязнушка, по которой передвигались на лошадях Ваня и Костя, была узкой и извилистой, как дождевой червяк перед грозой. Наибольшая ширина ее едва достигала пяти метров. В другое время года, в половодье, она превращалась в настоящую грязнуху, разливалась по широкой пойме во все стороны, образуя многочисленные рукава и островки. Тогда стремительное течение речки редко кто из людей отваживался переходить вброд. Сейчас, в начале осени, наибольшая ее глубина редко доставала до брюха лошади. Единственным, большим недостатком были ее изгибы и повороты. Стараясь не оставлять следов, товарищи не выезжали на берег. На это уходило много времени и сил.

Костя ехал впереди. Ваня с пленником позади. Сначала они хотели привязать мужика за веревку и вести его за собой пешком, но глубина воды и неровности рельефа дна тормозили ход. Связанный спотыкался, часто падал, так что пришлось посадить его на лошадь.

Ехали молча, не останавливаясь и не выбирая дороги: только бы оторваться от немцев как можно дальше. На каждом повороте парни поворачивали головы, оглядывались назад, стараясь различить между деревьев силуэты врагов в сером форменном обмундировании или услышать далекий лай овчарок.

Прошло два часа после начала их движения. Лошадям требовался короткий отдых. Пленник негромко попросил Ваню о своей нужде. Ваня подал Косте знак рукой. Тот остановился на песчаной отмели.

Парни соскочили с коней в воду, помогли спуститься мужику.

– Может, руки развяжете… а то как-то не с руки… – попросил он.

– Хорошо, – согласился Костя. – Но знай, шаг в сторону, и из тебя будет сито! Понял? – и поправил на груди «шмайсер».

– Да, – опуская голову, согласился тот.

Ваня развязал ему руки, отошел на два шага назад. Пока парни ждали, когда он оправится, Костя с иронией задал ему прямой вопрос:

– Что, опять хотел через линию фронта перескочить?!

В словах звучала уверенность. Когда пленник сказал, что он сибиряк, парни еще больше убедились, что перед ними стоит тот самый «ходок», за которым они охотились в составе разведгруппы. Это был удивительно редкий случай, который, возможно, бывает раз в жизни, когда Ваня без единого выстрела взял языка «на ура».