1945. Год поБЕДЫ - Владимир Бешанов

С утра 22 апреля генерал Галицкий на своем правом фланге ввел в дело 8-й гвардейский стрелковый корпус. Благодаря этому немцев потеснили еще на три километра и овладели опорными пунктами Лохштедт и Детский курорт. В бою погиб командир 16-го корпуса генерал-майор С. С. Гурьев. 23 апреля Галицкий приостановил наступление, подтянул артиллерию и произвел смену частей, понесших наибольшие потери. По приказу командарма на передовую были отправлены все тыловые «специалисты», за исключением поваров: парикмахеры, сапожники, хлебопеки, кладовщики.

Весь следующий день две гвардейские стрелковые дивизии бились за Нойхаузер, на окраинах которого закрепились остатки дивизии «Великая Германия» и других разбитых частей. В связи с улучшением погоды значительно активизировала свои действия советская авиация, которая совершила свыше 2000 вылетов, уничтожила склады с боеприпасами и горючим и, как отмечает Баграмян, «превратила Пиллау в кромешный ад». Пожары в городе уже никто не тушил. Штаб обороны отдал приказ об эвакуации из города небоеспособных частей, чиновников и партийных функционеров, женского вспомогательного персонала. Специально выделенные команды спешно уничтожали оставшуюся боевую технику, жгли запасы топлива, склады с продовольствием и обмундированием, взрывали боеприпасы для подводных лодок, поголовно расстреливали животных. Гаулейтер Кох погрузился на ледокол «Восточная Пруссия» и убыл в Данию. Сопротивление немцев стало ослабевать, хотя их артиллерия по-прежнему держала под обстрелом весь прилегающий район до Фишхаузена, где находился наблюдательный пункт 11-й гвардейской армии. 24 апреля здесь попал под огневой налет маршал Василевский, примчавшийся, чтобы на месте разобраться в обстановке. Сам Александр Михайлович не пострадал, но разбитый «Виллис» пришлось сменить.

В ночь и днем 25 апреля германское командование эвакуировало с полуострова до 40 тысяч раненых, беженцев и солдат, в том числе 7 тысяч человек — на косу Хель. В Пиллау оставалась 558-я народно-гренадерская дивизия; поселок Нойтиф и северную часть косы обороняла 50-я пехотная дивизия.

Утром 25 апреля советские войска обошли Пиллау с востока и ворвались в пылающий город. Командиры корпусов имели задачу с выходом на своих участках к проливу Зеетиф с ходу форсировать его, не дожидаясь полного захвата города. Дополнительно планировалось высадить десант на косу Фрише-Нерунг южнее пролива. Весь день в городе шли жестокие, переходящие в рукопашные, схватки, бои велись за каждый пирс и каждый дом. К 20 часам сложил оружие немецкий гарнизон Восточного форта. Части 84-й гвардейской стрелковой дивизии штурмом взяли железнодорожный вокзал с десятками эшелонов на путях. Советские солдаты переправились через крепостной канал в старую часть города, где бои продолжались всю ночь. Дивизии 8-го гвардейского стрелкового корпуса вышли к проливу и, при мощной поддержке с воздуха, под прикрытием заградительного артиллерийского огня и дымовых завес, приступили к форсированию.

Последним очагом сопротивления стала цитадель, на стене которой было крупными буквами выведено гордое: «Смерть или Сибирь!» Гарнизон, численность которого оценивалась в тысячу человек, отбил все атаки 1-й гвардейской стрелковой дивизии и отклонил ультиматум о сдаче. Авиационные бомбардировки и артиллерийский обстрел видимых результатов не дали. В разгар боя генералу Галицкому позвонил маршал Василевский и предупредил, что, согласно указанию Сталина, в ознаменование взятия города и крепости Пиллау в Москве в 23 часа будет произведен салют второй категории. К тому же Совинформбюро уже сообщило: «Войска 3-го Белорусского фронта 25 апреля овладели последним опорным пунктом обороны немцев на Земландском полуострове городом и крепостью ПИЛЛАУ — крупным портом и военно-морской базой немцев на Балтийском море». Командарм намек понял правильно: «доверие Родины» следовало оправдать. Немедленно на передовую убыли старшие офицеры полевого управления и политотдела армии, были выделены все имевшиеся резервы — десятки орудий крупного калибра, танки и тяжелые самоходки.

Салют уже расцветал над Красной площадью, когда бойцы пролетарской дивизии готовились к штурму цитадели.

В описании Галицкого это напоминало штурм Измаила: «Тяжелые танки и самоходные орудия огнем прямой наводкой разбили ворота и каменные заграждения. Сотни гвардейцев, завалив ров фашинами, досками и разными подручными материалами, прорвались к 5-метровым стенам, проникли в проломы, взобрались на стену по приставным лестницам. Начался ближний бой с применением гранат, огнеметов, толовых шашек».

Цитадель пала на рассвете 26 апреля. Сразу после взятия Пиллау маршал Василевский сдал фронт Баграмяну и улетел в Москву готовить нападение на Японию.

Разгром противника на Земландском полуострове явился финалом всей Восточно-Прусской операции, длившейся 103 дня и ночи. В итоге «очаг и форпост германского империализма на востоке» был ливкидирован. Официальные потери Красной Армии составили более 126 тысяч убитыми, 458 тысяч ранеными, 3535 танков и САУ, 1644 орудия и миномета, 1450 боевых самолетов.

После взятия Пиллау в руках немцев оставалась лишь узкая коса Фрише-Нерунг. По докладу разведки, южную часть косы обороняли остатки данцигской группировки противника, среднюю часть — немецкие части, разбитые юго-западнее Кёнигсберга. В северной части косы находились все те, кому удалось покинуть Пиллау. Всего — немногим более 32 тысяч солдат и офицеров, до 15 танков и штурмовых орудий, а также десятки тысяч беженцев, военнопленных Красной Армии и иностранных рабочих со всех уголков Европы. Никогда здесь не находилось такого количества людей и животных, машин и повозок, военной техники и грузов, как в те апрельские дни.

«Здесь, на косе Фрише-Нерунг, — сообщает немецкий автор, — начались дни непередаваемого кошмара. Вся коса была забита колоннами беженцев, которые переправились сюда из Пиллау, Бальги и Гданьска. Большие скопления людей и транспорта были для русской авиации весьма желанными целями.

Немецкие солдаты большими группами, под видом больных и раненых, покидали позиции и толпились у свайных пристаней, боясь попасть в руки полиции, жандармерии и СС, охранявших перекрестки дорог, населенные пункты, склады и участки побережья, где по приказу генерала Заукена были подорваны все шлюпки, лодки и катера. Отмечались случаи, когда немецкие зенитчики не открывали огонь по самолетам, чтобы избежать бомбежек советской авиации».

Оборона состояла из 10–12 рубежей. Каждый рубеж включал несколько линий траншей с площадками для пулеметов и орудий. Подступы к ним прикрывались минными полями, лесными завалами и противотанковыми рвами. Войска поддерживало до 40 батарей полевой, береговой и зенитной артиллерии.

В 11-й гвардейской армии на 25 апреля еще оставался личный состав — 38 223 солдата и офицера. Из них для захвата косы Фрише-Нерунг решено было направить 18 тысяч человек, а также 36 танков, 118 САУ, 662 орудия, 154 установки РС.

В ночь на 26 апреля 17-й гвардейский полк 5-й Городокской гвардейской стрелковой дивизии на амфибиях и рыбацких шхунах преодолел пролив и к утру овладел поселком Нойтиф. За ним высадились части 31-й и 84-й гвардейских стрелковых дивизий, очистившие от противника северо-западную часть косы Фрише-Нерунг, захватив при этом 4,5 тысячи пленных. Это дало возможность приступить к постройте 500-метрового понтонного моста и организовать переправу тяжелой техники.