Волшебная самоволка. Книга 3. ...И паровоз навстречу! - Сергей Панарин

Он продиктовал текст послания. Язык заплетался, мысли прыгали, но Дункельонкель справился. А потом провалился в сон.

Доцландский властитель слишком себя загнал. Ослабший организм попросту отключился. Ему предстояло наверстать упущенное и справиться с отвратительными последствиями ворожбы над хрустальным шаром.

Никто не потревожил Вождя до самого утра, ведь помощники получили четкий приказ никого не впускать. Поэтому две главные новости колдун узнал лишь на рассвете.

В пещерах поймали Четырех всадников и их детей. Бывшие наемные убийцы отчаянно отбивались, но всех накрыло мощное заклятье заморозки. Теперь они ждали своей участи, торча напротив замка главы Черного королевства.

Дункельонкеля разбудил Мангельштамм. Когда пропали магические потоки, пухлого волшебника в числе многих других срочно перевели к Великому Разлому – восстанавливать систему.

На рассвете потоки снова стали пропадать. Когда Мангельштамм прорвался к Вождю, карта-кристалл опять не горела.

Повелитель Доцланда пришел в ярость:

– Восстанавливайте магические реки и ищите гадов, которые их разрушили!

Отец и дочь Всезнайгели не стали рисковать и бежать из пещер Разлома. Все-таки усиленная охрана, организованная в несколько колец, наверняка заметила бы их. Иоганну нездоровилось – ломило суставы. Как бы он ни поддерживал магически свое тело, когда был распят, – не могло не сказаться длительное напряжение. Вот почему Всезнайгели без суеты проедали запасы тайного убежища Марлен, а потом вновь занялись диверсиями. Кропотливо восстановленные потоки в считаные минуты смешались и перестали существовать.

Дункельонкель был уверен: это Всезнайгель. Неважно который – младший или старший, – главное, давний враг. Вождь мысленно сравнил неведомого диверсанта с паразитом, клещом, присосавшимся к отлаженному телу магической системы Доцланда. Темный колдун мог бы выяснить, где засел проклятый вредитель, обратившись к помощи хрустального шара, но он не рискнул. Вчера он уже смотрел в лицо смерти, а поимка смутьянов вполне терпела.

Раскалывалась голова. Кровоточила ссадина на затылке. Белые волосы Дункельонкеля испачкались кровью и слиплись. Часть так и осталась на мраморном полу, в запекшейся за ночь темно-красной луже.

«Надо же, не было больно, когда отдирал голову, а теперь хоть в гроб ложись», – отметил колдун. Следовало перетерпеть. Нынче – день важных свершений, ключевой день.

Связавшись через кулон с генералом, Дункельонкель выяснил, что противники не вняли его предупреждению и вступили в сражение.

– Я ждал этого, – удовлетворенно пробормотал владыка Доцланда. – Драконы заслуженно погибнут, а проклятые пейзане осознают, против кого подняли оружие.

Колдун был зол на ящеров. Они, провозглашая во всеуслышание то, что не вмешиваются в мелочные дела людей, тайно влияли на события. Воздействия драконов оказались поистине внушительными: изменения погоды от зверских морозов до резкого потепления поставили под угрозу срыва планы наступления, заставили тратить колоссальные средства и силы, чтобы не завязнуть на середине идеально рассчитанной военной кампании.

Драконы заслуживали смерти.

Настала пора отправиться к обрыву и насладиться видом гибнущей долины.

Тилль Всезнайгель свечкой скользнул вниз. Коля в точности повторил маневр вальденрайхского чародея. Парень прижимал к боку аккуратно скатанное вокруг древка Знамя. Повсюду, куда хватало взгляда, кипел бой. Уже вступили в драку пейзанские полки Черного королевства. С неба сыпались обломки деревянных машин, воздух гудел от магии.

Колдун произнес заклятье, отпирающее замаскированный люк. Под памятным каштаном вздыбился снег, отлетела в сторону крышка. Тилль сложил руки по швам и, не замедляясь, нырнул в узкий лаз. Парень усмехнулся: обычно столь экстравагантные трюки любил делать Иоганн, а младший как раз, наоборот, не одобрял. Ни секунды не колеблясь, Лавочкин спикировал вслед за магом.

У самого входа в синюю комнату они притормозили и мягко опустились на песчаное дно.

Всезнайгель уверенно выбрал нужную стену, сосредоточился.

– Эй, Тилль, – окликнул солдат. – Сначала объяснись.

– Не время, – коротко ответил колдун. – Цуг-цурюк!

Стена сменила окраску. Путники смело шагнули в фиолетовое марево, вышли в другой комнатке.

Маг поспешил к лестнице, но Коля прихватил его за плечо:

– Что там ты говорил про Эльзу?

Медленно вздохнув, Всезнайгель обернулся к солдату:

– Понимаешь, Николас…

– У-у-у… – протянул рядовой. – Знакомое вступление. Ужасно его не люблю. Давай-ка, Тилль, сразу честно, а то времени нет.

Зеленые глаза колдуна гневно сверкнули и тут же погасли.

– Я не всегда говорю правду, барон. Иногда, в интересах дела, за которое я сражаюсь не первый десяток лет, а ты, заметь, всего неполных два… Так вот, иногда я беру на себя смелость подталкивать людей в нужном направлении.

– Кому нужном? Тебе, вальденрайхское мудрейшество? – насупился Коля.

– Делу, Николас, делу! – повысил голос Всезнайгель. – Борьбе против талантливых мерзавцев вроде Дункельонкеля! Ты думаешь, он один такой? Если бы Дункельонкель был простым одиночкой, разве он создал бы Черное королевство? Это система сбрендивших единомышленников, барон. Они хотят изменить мир в худшую сторону. И играют бесчестно. Как, скажите, противостоять вероломству, не нарушая запретов?

– Где Эльза? – спросил сквозь зубы Коля.

Его лицо покрылось красными пятнами, заходили желваки, руки сжались до белизны в костяшках пальцев.

– Дома Эльза. В тихом Жмоттенхаузене. Не беременная. И все у нее будет хорошо…

Лавочкин размахнулся и от всей души врезал Всезнайгелю по лицу. Парень ужасно хотел, чтобы маг провалился сквозь землю, испарился или просто убрался с глаз долой. Проснувшееся Полковое Знамя решило для разнообразия исполнить Колино желание.

Удар получился настолько сильным, что колдун полетел в стену. Стена мгновенно стала фиолетовой, и Тилль исчез. Свечение восстановило синий цвет.

– Твою дивизию, – выдохнул солдат. – Ну, цуг-цурюк, что ли…

Перейдя в соседнюю комнатку, Лавочкин мага не обнаружил. Почесав макушку, он совершил еще переход через противоположную стену. Здесь и обнаружился Тилль.

Волшебник сидел на песке и массировал челюсть.

– Не метод, конечно, но могу понять, – сказал он.

– Я же извелся весь, – проговорил парень. – Я же хотел тут же рвануть за ней… И ведь понесся! Один раз почти попался, второй – чуть не утоп. Или твоему так называемому делу надо, чтобы я сдох?

– Николас, послушай… те. – Тилль встал, трогая скулу и морщась. – Я как никто другой знаю, что у вас есть куча причин обижаться. Мне очень жаль. Я просто поступал, как считал нужным. Я всегда так делаю. Сейчас нам нельзя останавливаться. Мир на грани катастрофы. Поспешим!