Королева в придачу - Симона Вилар

Брэндон торопился. Едва английские корабли причалили в Кале, и рыцари собрали свое снаряжение, как он велел им тут же садиться на коней и скакать в Париж. На то, что морское путешествие сказалось на многих из них неблагоприятно, он не обращал внимания, каждая задержка в пути выводила его из себя. Когда ночь застигла их в дороге, и им пришлось сделать остановку в Амьене, его спутники просто попадали с коней от усталости. Брэндон же не находил себе покоя и едва ли сомкнул глаза до рассвета. Вскоре он увидит Мэри... Как это будет, смогут ли они встретиться наедине, смогут ли предаться той упоительной страсти, о которой он так грезил? Теперь герцог почти благодарил судьбу за то, что на него возложено подобное поручение. Но теперь Чарльза волновали и совсем иные мысли. Он ведь получал так мало вестей о своей любимой, только общеизвестные сведения: она стала женой Людовика, преобразила его двор, супруг любит её, французы восхищаются ею... Не изменили ли саму Мэри все эти события? Любит ли она его по-прежнему?

Нет, он решительно не находил себе места. А утром, поглядев на помятых, не успевших отдохнуть спутников, Чарльз понял, что не может представить их ко двору в подобном состоянии. И он решился – вызвал маркиза Дорсета, велев тому заняться свитой, привести её в порядок и неспешным маршем двигаться в столицу: Он же выезжает немедленно. У него есть тайное поручение к послу Томасу Болейну, поэтому Дорсету не желательно афишировать отъезд главы делегации: для всех он должен просто отлучиться на время, чтобы потом незаметно влиться в кортеж английских рыцарей.

Выбрав лучшую из лошадей, Брэндон вскочил в седло и поскакал в Париж. Он несся, мчался, летел!.. Ехал к своей милой, которую не видел целую вечность – месяц и несколько дней. Вскоре они встретятся, а там будь, что будет!

За два часа он проскакал без остановки более двадцати лье. Ноги его лошади стали дрожать, бока взмылились, пена летела клочьями. По пути Брэндон потерял шляпу, где-то зацепившись, порвал рукав, и когда он въехал в предместье Парижа, вид его отнюдь не соответствовал внешности знатного английского лорда. Но кошелек его был полон и, щедро раздавая монеты, он быстро отыскал улицу Нонендьер, где располагалась резиденция английского посла Томаса Болейна.

К счастью, Болейн оказался дома. Брэндон увидел его во дворе, следившим за разгрузкой мебели. У Болейна имелось невинное хобби – он просто обожал редкостную, дорогую обстановку, и сейчас внимательно наблюдал, как с фур сгружали резные поставцы, стулья с изогнутыми ножками, лакированные бюро с множеством замысловатых ящиков. Настроение у него было самое благодушное, когда он заметил растрепанного всадника на измученной, едва не падающей лошади, которого пытались задержать привратники. Болейн узнал его и похолодел. Чарльз Брэндон! Друг Генриха VIII и новоявленный герцог Саффолкский, здесь, в таком виде? Лицо посла удивленно вытянулось, но он поспешил навстречу нежданному гостю и, стянув с головы берет, стал расшаркиваться, стремясь выразить сиятельному герцогу полагающиеся почести.

Брэндон упредил его порыв. Быстро соскочив с лошади, он подхватил сэра Томаса под локоть и увлек к лестнице, ведущей в личные покои посла.

– Тише, прошу вас, никаких имен! Мне необходимо переговорить с вами.

Если Болейн был удивлен встречей, то через полчаса он еле что-то лепетал от изумления. Итак, отныне он первый посол при дворе короля Людовика, и главное, что вменяется ему в обязанности, – стать посредником в щекотливом деле свиданий Брэндона и французской королевы! Он собственными глазами прочел это в приказе, подписанном лично королем Генрихом... В следующий момент Брэндон выхватил у него послание и бросил в камин. Болейн молча наблюдал, как корчится и горит пергамент.

– Если все откроется, со мной во Франции поступят точно так же. В лучшем случае, четвертуют, – только и смог он выдавить из себя, – И любовника королевы также, – многозначительно добавил посол, глядя на Брэндона.

Он не любил этого выскочку, и вовсе не горел желанием ставить себя под угрозу ради его плотских утех. Но приказ короля... Здесь, во Франции, все выглядело несколько иначе.

Может, Брэндон сам все поймет и сошлется на невыполнимость поручения?

Брэндон мысленно прикинул перспективы, высказанные Болейном. Четвертование, конечно, удовольствие ниже среднего. Но ради Мэри он готов рискнуть. Он хотел рисковать, черт побери!

– Сэр Томас, вы думаете, я зря чуть не загнал свою лучшую лошадь? Так вот, я прибыл в Париж инкогнито, раньше своей свиты, чтобы никто не знал, что я здесь. Вы найдете предлог, чтобы встретиться с её величеством и сообщить, что я имею поручение от её брата... что встретиться мы должны тайно... желательно в вашем доме. Ведь не будет ничего предосудительного в том, что королева, англичанка по рождению, посетит поверенного посла короля Генриха? Тогда вы сможете рассчитывать на особую милость Генриха VIII и его канцлера Вулси.

Болейн постепенно успокоился и начал соображать. Да, наверное, он сможет это устроить. Королева пару раз навещала его в доме на улице Нонендьер, и он попробует добиться незапланированной аудиенции у неё, ведь его дочь Анна является приближенной особой её величества...

Все же он был очень растерян. Модный плоский берет Болейн одел неловко, сдвинув на самый затылок, приобретя при этом какой-то потерянный вид. Брэндону даже стало жаль его.

– Успокойтесь, сэр Томас. Ведь я больше вас рискую в этом деле, но поверьте, у меня в этом уже есть кое-какой опыт. Помните, в Хогли, когда вы ворвались ко мне ни свет, ни заря? Так вот, Мэри Тюдор тогда находилась в моей постели, а вы так ничего и не заметили.

Болейн только изумленно захлопал глазами. Брэндону пришлось отвлечь его, задав более обыденные вопросы: например, не желал бы сэр Томас распорядиться, чтобы его гостю дали чистой воды? Не может же новоявленный герцог Саффолк предстать перед королевой Франции в столь неподобающем виде! И если можно, что-нибудь из одежды, ибо его гардероб прибудет только через пару дней. Да, где ему ждать её величество? Желательно, в каком-нибудь укромном месте, где он мог бы незаметно встретиться с королевой. Болейн засуетился, отдавая необходимые распоряжения, в то же время напряженно обдумывая, где устроить Брэндону встречу с королевой? Это уже сложнее. В доме полно слуг, а лишние свидетели совсем ни к чему. Что, если это помещение будет не совсем подобающим? Ах, ничего! Тогда он попросит герцога Саффолка расположиться в заднем помещении дома. По сути, там склад мебели, где посол хранит свою драгоценную мебель – поставцы, замысловатые столики, кушетки, богатые кресла. Конечно, это не соответствует высокому титулу гостя, но если он прибыл инкогнито, то не может же посол предоставить ему свою собственную спальню? А на склад почти никто не заходит, не считая прислуги, которая утром там вытирает пыль...

Уже придя в Ла-Турнель, вызвав дочь и попросив её устроить ему встречу с королевой, Томас Болейн все ещё ломал голову над благовидным предлогом, по которому решился навестить её величество. Ждать ему пришлось довольно долго, но он был даже доволен задержкой. Болейн прикидывал в уме то так, то эдак, что он скажет, потом просто начал жалеть себя. Бедный он, бедный! И угораздило же его попасть меж молотом и наковальней – меж волей двух королей! Ах, эта должность посла, такая почетная и такая неблагодарная. Поневоле он вспомнил испанского представителя дона Карозу при дворе Генриха VIII, который являлся там почти посмешищем всего двора с легкой руки самого короля. Кароза хоть ничем не рисковал, ему же, Болейну, попросту предложили стать сводником. И кого? Дерзкого выскочки Чарльза Брэндона и королевы Франции!..