Массандрагора. Взломщики - Иван Безродный

– У меня есть идея для похищения, – сказал Соломон еще в самом начале разработки плана. – Думаю, все можно сделать очень просто. Смотри: конструируем два типа дронов. Первый из них – это дальнобойный пистолет-инъектор. Подсылаем поближе к объекту и пуляем в него раствором с сывороткой идентификационной метки – капсула там или что-то в этом роде. Сарто может подумать об атаке все что угодно, абсолютно не важно: что это чье-то глупое хулиганство, что его хотели отравить недруги и тому подобное. Через два дня, когда в его теле образуется устойчивый идентификационный код, подсылаем второй дрон. И он… будет оснащен трансфером! Представь: подлетает поближе, входит с ним в близкий контакт, считывает метку и… перемещает сволоту прямо к нам в руки! А?! Как тебе? – Павел был крайне горд своим планом. Кража людей казалась ему весьма легкой задачей… с технологиями Предтеч, конечно.

Но Фаронов только скривился:

– Конечно, сделать можно и так, Сол. Вот только…

– Вот только что? Думаешь, трансфер не сработает? Дрон не сможет приблизиться? Но почему? Вроде все не так уж и сложно.

– Потому что, Паша, мы не должны его просто наказывать – мы не федеральный суд, или даже мстить – мы все-таки не дикари. Я хочу его вызвать на бой! И потому мой противник должен быть достойным. Достойным имени Доменики, черт возьми!.. Прощения ему не сыскать, не отмолить – уже поздно, но это и не важно. Я хочу бороться с ним и добыть свою победу в битве! А знаешь ли ты, Соломон, что такое победа? Каков ее вкус? Вкус победы – это вкус крови, и не только крови вражьей, но и своей собственной! Даже если это месть, которая, замечу, не должна быть легкой, мгновенной, и тем более бездумной. Воспользовался бы я чудесной кнопкой с надписью: «Кара небесная для Ливио Сарто»? Знаешь, мой друг, нет! Наверное, это на первый взгляд странно, но я хочу приложить для операции определенные усилия, я хочу напрячься, устать, я хочу, блин, вспотеть! Я хочу, мать его за ногу, получить шрамы! У всего есть цена… Мне не нужен цыпленок, которому свернули шею, а он так ничего и не понял. Мне не хочется выстрелить Сарто в затылок. Я хочу почувствовать его силу и хитрость. Я хочу, чтобы и он почувствовал мою силу и храбрость. Чтобы он испугался, чтобы усомнился в своей компетентности, силе, духе и, главное, правоте. В своей вере. Легкая победа не пьянит! Поэтому победу зарабатывают. Она важна как… заслуга, нелегкая заслуга, как собственный статус. Пусть это будет для Доменики утешением, хоть слабым, но все-таки утешением. Да воздастся ворогу по заслугам его!

…Быстро пробежав ярко освещенную лужайку, взломщики присели сбоку от стеклянной двери в особняк Сарто. Следовало остерегаться собак, поджарых и остроухих доберманов-пинчеров, патрулирующих не только внешнюю территорию, но и дом внутри. Фаронов быстро набрал команду на планшете, отключив сигнализацию и видеокамеры. Щелкнул электронный замок – путь был свободен. Как это сделать у манекенов, они уже знали.

– Вперед… – шепнул Тунгус, толкая дверь. – Начнем же наше действо!..

В руках у него был пистолет, сбоку которого изолентой он прикрутил парализатор. Такая же система досталась и Соломону – на этот раз Фаронов доверил-таки партнеру боевую «беретту». Ни о каких бластерах речь по-прежнему не шла.

– Все очень просто, Сол, – объяснял Тунгус еще в Норе. – Наши парализующие «карандаши» обычные люди не уважают, потому что просто не знают, что это такое, а вот огнестрельное оружие, классику, завсегда заметят и потому не станут рыпаться. Но сразу палить нам с тобой не стоит: собак и охранников, находящихся вблизи, валим исключительно парализаторами! Да, Паша, я помню о синьоре Сарто!.. Так что лишняя кровь не нужна. Ну можно пулю пустить в потолок, чтобы не высовывались, и всё. В общем, держишь перед собой и пускаешь в ход тот или иной инструмент в зависимости от ситуации.

Они тенями промелькнули по слабо освещенному холлу и подкрались к лестнице. Тунгус сделал знак, мол, я первый, ты – за мной, и тут послышалось тихое, но весьма угрожающее, клокочущее рычание. Соломон медленно скосил глаза: из-под лестницы, ступая на длинных крепких ногах, выглянул доберман-пинчер: стройное, вытянутое мускулистое тело, гладкое и лоснящееся, черный окрас, острая морда, торчащие треугольные уши и злые красные глаза; ошейник с шипами. Рычание повторилось. Не раздумывая, Фаронов вскинул парализатор, и пес, вздрогнув, безмолвно рухнул на ковер. Оглушен он был надолго… Сделав Павлу «страшные» глаза, мол, чего тормозишь, Тунгус махнул рукой, и они бесшумно взлетели на второй этаж. Здесь уже было гораздо светлее, а в конце коридора, на Т-образном перекрестке, сидел охранник. Но хакеры знали об этом посте.

– Если этот идиот будет стоять, – говорил Тунгус на обсуждении плана, – это не очень хорошо – потому что ему придется упасть, то есть получится шум и заметное движение, а за поворотом еще один хмырь, как ты знаешь. Мы должны будем применить парализаторы, да так, чтобы враг не догадался: ни объект нападения, ни его дружки. Если он сидит, это уже лучше – значит, просто отключится. Ну а если спит – для нас вообще лепота.

Охранник сидел, но не спал. Это был худощавый блондин с длинным носом и большими голубыми глазами. На боках у него красовались огромный кольт и допотопная рация. К сожалению, расстояние там было большим, более пяти метров – парализаторы настолько эффективно не били, в этом случае производя на человека лишь дезориентирующее действие, как от простого удара. Нужно было «выстрелить» несколько раз – для организма не очень полезно, но, как говорится, жить вообще вредно, а некоторые мерзкие типы инсульт за счастье должны считать – вместо пули, конечно.

Блондин успел от удивления только рот открыть. Фаронов нажал кнопку парализатора, голова охранника качнулась, глаза закатились… но он был еще в сознании – рука его медленно потянулась к кобуре. Преодолевая расстояние, хакер кошкой скакнул к нему, потом еще раз – и «выстрелил» вторично. Телохранитель послушно откинулся на спинку стула, слава богу, не упав на пол. Было похоже, будто он просто уснул.

– Заодно проверим его реакцию, когда придет в себя, – говорил Фаронов ранее. – Как очухается – у него будет сильно кружиться голова, мысли путаные, зрение ни к черту, вялая речь. Скорее всего, решит, что его хватил удар. Но вдруг что-то почует? Поднимет ли тревогу? Нам нужно знать.

Взломщики прислушались: тишина. Они разом выскочили за поворот – второй охранник, совсем рядом, дрых без задних ног. Из уголка рта стекала струйка слюны. Ухмыльнувшись, Тунгус хотел было отправить в глубокий обморок и его, но потом раздумал – видимо, решил проверить, насколько крепко тот обычно спит на работе. Развернувшись, хакеры подбежали к спальне Ливио.

– Наверняка заперта… – шепнул Соломон.

– Это было бы логично. – Фаронов взялся за ручку. Та не поддалась. – Ничего, и не такое открывали. Поставь пока жучки в туалете или ванной. Только будь начеку, вдруг меня подстрелят, ладно?

Соломон кивнул и проскользнул в шикарную ванную комнату, отделанную мрамором и золотом. На одной из стен висел огромный телевизор. Павел достал жучки, которые должны были взломать компьютерную сеть и собрать всю интересующую их информацию. За устройствами, правда, следовало вернуться через сутки или двое, но чисто технически это не должно было стать проблемой. Соломон запихнул одно шпионское устройство под ванну, а второе умудрился примостить сзади телевизора.