Четвертое сословие - Джеффри Арчер

Сэлли не могла поверить своим ушам.

— После того как я проработала на тебя двадцать один год, — сказала она, — думаю, вряд ли кто-то захочет взять меня на работу.

— Интересно, что ты хочешь этим сказать? — заорал Армстронг.

Сэлли отпрянула, не понимая, что на него нашло. Может, он пьян и не понимает, что говорит? Или, наоборот, он выпил, ибо точно знал, что он хочет сказать? Она пристально посмотрела на него.

— Что на тебя нашло, Дик? Я ведь всего лишь прошу прибавку в соответствии с инфляцией. Это даже настоящим повышением не назовешь.

— Я тебе скажу, что на меня нашло, — ответил он. — Мне осточертела вся эта некомпетентность, к тому же у тебя вошло в привычку заниматься личными делами в рабочее время!

— Сегодня случайно не первое апреля, а, Дик? — улыбнулась она, пытаясь разрядить обстановку.

— Не ехидничай, а то для тебя сегодня настанет пятница тринадцатого. Вот именно это твое отношение убеждает меня, что пора взять человека, который просто будет делать свою работу, а не ныть без конца. Человека со свежими идеями. Человека, который наконец наладит дисциплину в этой конторе. — Он стукнул кулаком по папке с неподписанными письмами.

Дрожа всем телом, Сэлли потрясенно смотрела на него. Значит, прав все-таки Бенсон.

— Все дело в этой девушке, да? — сказала она. — Как там ее зовут? Шерон? — Сэлли немного помолчала, потом добавила: — Значит, вот почему она не просила меня встретиться с ней.

— Не знаю, о чем ты говоришь, — заорал Армстронг. — Я просто считаю, что…

— Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю, — отрезала Сэлли. — После всех этих лет тебе меня не одурачить, Дик. Ты предложил ей мою работу, да? Я так и слышу твои слова: «Это решит все наши проблемы, дорогая. Так мы всегда сможем быть вместе».

— Ничего такого я не говорил.

— На сей раз ты выбрал другую тактику, да?

— Я просто считаю, что мне необходимы перемены, — сбивчиво проговорил он. — Я прослежу, чтобы тебе выплатили достойную компенсацию.

— Достойную компенсацию? — закричала Сэлли. — Ты же отлично понимаешь, что в моем возрасте практически невозможно найти новую работу. И вообще, как, интересно, ты собираешься «компенсировать» все, чем я пожертвовала за эти годы? Повезешь меня трахаться в Париж?

— Не смей так со мной говорить!

— Я буду говорить с тобой так, как считаю нужным.

— Еще немного, и ты пожалеешь, милочка.

— Я тебе не милочка, — сказала Сэлли. — Вообще-то, я единственный человек в этой организации, кого ты не можешь ни соблазнить, ни запугать. Я слишком давно тебя знаю.

— Согласен, слишком давно. Именно поэтому тебе пора уйти.

— Чтобы освободить место для Шерон, разумеется.

— Это не твое собачье дело.

— Надеюсь, она хотя бы в постели хороша, — усмехнулась Сэлли.

— И что, интересно, ты хочешь этим сказать?

— Только то, что когда она заменила меня всего на пару часов, мне пришлось перепечатывать семь писем из девяти, потому что в них были орфографические ошибки, и оставшиеся два — потому что она адресовала их не тем людям. Ну, если ты, конечно, не хотел, чтобы премьер-министр, узнал, какой у тебя объем голени…

— Это был ее первый день. Она научится.

— Нет, если твоя ширинка будет все время расстегнута, она ничему не научится.

— Убирайся, пока я не приказал вышвырнуть тебя вон.

— Тебе придется сделать это самому, Дик, потому что никто из твоих служащих не захочет делать это за тебя, — спокойно произнесла она.

С багровым лицом он поднялся со стула, уперся ладонями в стол и в упор уставился на нее. Сэлли широко улыбнулась, развернулась и неторопливо вышла из кабинета. К счастью, он не слышал взрыва аплодисментов, которыми ее встретили в приемной, иначе еще нескольких сотрудников постигла бы та же участь.

Армстронг снял трубку и набрал внутренний номер.

— Служба охраны. Чем могу помочь?

— Говорит Дик Армстронг. Через несколько минут из здания выйдет миссис Карр. Ни при каких обстоятельствах не позволяйте ей уехать на автомобиле компании и проследите, чтобы ее больше не пускали в помещение. Вам ясно?

— Да, сэр, — потрясенно ответил голос на другом конце провода.

Армстронг швырнул трубку, тут же поднял ее снова и набрал другой номер.

— Бухгалтерия, — ответили ему.

— Соедините меня с Фредом Престоном.

— Он говорит по телефону.

— Значит, отключите его.

— Как вас представить?

— Дик Армстронг, — рявкнул он, и в трубке мгновенно наступила испуганная тишина. Через минуту он услышал голос главного бухгалтера.

— Говорит Фред Престон. Дик, извини, что…

— Фред, Сэлли только что уволилась. Аннулируй ее месячный чек на зарплату и немедленно пошли ей по домашнему адресу форму Р45.[28]

Ответа не последовало. Армстронг заорал:

— Ты меня слышал?

— Да, Дик. Полагаю, она должна получить все причитающиеся ей премии, а также выходное пособие с учетом выслуги лет?

— Нет. Она ничего не получит сверх того, что ей полагается по договору и по закону.

— Я думал, ты знаешь, Дик, что у Сэлли никогда не было договора. Она вообще дольше всех работает в компании. Тебе не кажется, что в данных обстоятельствах…

— Еще одно слово, Фред, и ты тоже получишь Р45.

Армстронг снова швырнул трубку и поднял ее в третий раз. Теперь он набрал номер, который знал наизусть. Трубку сняли сразу же, но ничего не сказали.

— Это Дик, — начал он. — Не клади трубку. Я только что уволил Сэлли. Она уже покинула здание.

— Чудесные новости, дорогой, — ответила Шерон. — Когда я приступаю?

— В понедельник утром. — Он помедлил. — В качестве моей секретарши.

— В качестве твоей личной ассистентки, — напомнила она.

— Да, конечно. В качестве личной ассистентки. Может, обсудим детали в выходные? Мы могли бы отправиться на яхте…

— А как же твоя жена?

— Я первым делом позвонил ей утром и сказал, что в выходные меня не будет дома.

Наступила долгая пауза. Наконец Шерон ответила:

— Хорошо, я с удовольствием проведу уик-энд на яхте с тобой, Дик. Но если мы случайно с кем-то встретимся в Монте-Карло, ты не забудешь представить меня как свою личную ассистентку?

Сэлли напрасно ждала последней зарплаты, и Дик не пытался с ней связаться. Друзья на работе рассказали ей, что ее место заняла мисс Левитт — она настаивала, чтобы к ней обращались именно так, — и там воцарился полнейший хаос. Армстронг никогда не знал, где ему надо быть, письма оставались без ответа, и если раньше его вспышки ярости случались время от времени, то теперь они стали постоянными. Никто не желал ему говорить, что он может решить все проблемы одним звонком — если захочет.