Где спряталась ложь? - Людмила Сурская

— Ирка, шалава, так нельзя…

Она вспыхнула.

— Устав запрещает, — не отпуская его рта, умудрилась, посмеиваясь, прошептать она, никак не отреагировав на шалаву. — Или голубой?

— Что?! — взревел Фёдор. — Будь по — твоему птичка, только чур, не чирикать потом.

Ира знала чем провоцировала, не зря же изучала психологию, теперь он просто обязан доказать ей обратное. Для неё этот предстоящий шаг не был простым. Хотелось, чтоб это был особенный день. Ей представлялось, что это произойдёт непременно на шёлковых розовых простынях после свадебного веселья, в каком-нибудь дорогом номере на экзотических островах. Она мечтала и готовилась, чтоб как в кино. Нет, она понимала, что из невинности и её потери делать культ — дело зряшное. Но когда-то ей ещё шестнадцатилетней девчонке всё про секс и роль партнёров в нём, объяснил красочно брат. И как не странно не настроенная на запреты и ханжество Ира вдруг поняла, что у мужчин и женщин различная правда и роль в нём. А потому, как Никита обращался с женщинами, с которыми имел секс, усвоила, что подстилкой для мужчины она не будет никогда. До сегодняшнего дня это поразительно легко получалось. Около неё всегда было достаточно поклонников, желающих получить в жёны девственницу, только вот сейчас в её правильной программе произошёл сбой. Ей безумно захотелось, стать женщиной немедленно и чтоб сделал её ей именно он. Решение её было хоть и неожиданным для себя, но твёрдым. Она без колебаний решила подарить ему себя. Он без всякого сомнения этого достоин. Во — первых, Фёдор спас её от этих ублюдков в лесу, от тех дебилов ей точно не вырваться бы не тронутой. Во-вторых…. а что там искать пунктики, ей просто хочется, чтоб то был он и это только её дело. Вот этот бестолковый солдафон. Правда, ей по вполне понятным причинам страшно. Фёдор опомнился, когда понял, что перед ним не разбитная шалава, а дрожащая, как от страха, так и от не терпения девственница.

— Бог мой, Ира, ты сошла с ума?! Я не могу, — замер он.

Уловив его колебания и вспомнив, что от этого ещё никто не умер, она рванулась сама к нему и тут же упала застонав. — Больно…

— Что ты наделала, дурёха. — Осыпал он поцелуями её лицо. — Прости, детка, я осёл.

— Я женщина, да? Женщина? — льющимся из глаз звездопадом залила она его.

— Да, ягодка. Но, если б я знал…, всё надо было сделать не так.

Ей казалось, что это совсем не она, уж больно странно быстро она сдалась и не просто сдалась, а напросилась и даже не так, не просто напросилась, а принудила его сама. Неужели это то сильное чувство, которое бывает раз в жизни?! Она улыбнулась и потянулась к нему:

— Ещё не поздно, начни сначала… Я хочу, чтоб это был ты. Я берегла себя для тебя. Пожалуйста!

Он собирал губами выкатившиеся из уголков её серых, как дождливое небо глаз, слезинки. — Потерпи, сейчас всё пройдёт. Он вспоминал всё, что знал о дефлорации, читал или слышал от друзей. Своего случая, не смотря на немалый опыт, пока, увы, не было. Баб на счету было не мало, но с невинностью столкнулся первый раз. Вот капитан, чувствуя ответственность, и старался. Через несколько горячих мгновений он уже заткнувшись не заикался о том — не передумает ли она потом, а действовал, качая женщину на розовых облаках. Он знал одно, что первый оргазм она должна испытать с ним до секса. И зарубив это себе на носу, мудрил сейчас с ней, удивляясь своему терпению и зорко следя за её состоянием и только заметив, что настала пора и ей хочется не меньше его, он рискнул на секс. Ира, обдумывая случившееся, с закрытыми глазами лежала на спине возле него и боялась пошевелиться. Боль в низу живота и ещё где-то внутри не проходила. Плотно сжатые ноги не унимая болевых ощущений, наоборот подавали сигналы какого-то волнения. После испытанной первой страсти её тело горело. Выбухнув оргазмом Фёдор, поймав губами её плечико, насторожённо всматриваясь в неё, лежал рядом. Её глаза, полные звёздочек и тумана, были устремлены на него. Он притянул её к себе, она, смущённо улыбаясь, уткнулась в широкую грудь.

— Это мой первый случай, — сама не зная зачем прошептала она.

— И мой, с девственной женщиной, тоже. Ты зачем это сделала, стрекоза?

— Считай, что это моё желание. Ты мне понравился.

— Вот чудо. Ты ж меня совсем не знаешь, откуда такое скороспелое решение созрело? — виновато улыбаясь осыпал поцелуями её он.

— Не знаю, наверное, это мой выбор… Ты расстроен? — очень серьёзно спросила она его.

— Мне то что… "Что я несу…" Вовсе нет. Я обалдел. Польщён и много ещё чего… Детка, ты навроде снежного человека. Встретить сиё чудо природы удаётся немногих. Хоть, получила то, что ожидала?

— Да! — прошептав, уткнулась она в плечо.

— Да-а, малышка, твоя девственность была неожиданным, но приятным сюрпризом. Как себя чувствуешь?

— Немного больно… Совсем чуть-чуть.

Ему вдруг захотелось больше о ней узнать… Помочь… И он спросил:

— Из-за чего с отцом переругалась?

Она спрятала лицо. Врать не хотелось. Правду говорить тем более. И она нашла нейтральное решение.

— Не важно… — для неё та ссора и её причина сейчас действительно были не важными.

Он зацепил её ушко пожевал в губах. Её глаза вспыхнули, а губы потянулись к его рту. Отдышавшись от поцелуя спросил:

— Ты позвонила, обрадовала, что тебя волки не съели…

Она интригующе зашептала:

— Позвонила. Я есть хочу.

Он уж думал бог весть чего, но вспомнив, что у него ею забракованный ассортимент, виновато отшептался.

— У меня вчерашний ассортимент… Ты как?

В этот раз она не привередничала.

— Свари или пожарь куриных яичек.

— У меня других и нет, — пошутил он и добавил:- Ни страусиных тебе, ни перепелиных.

Она одарила его поцелуем и попросила:

— Ни вредничай и подай мне, пожалуйста, малину.

— Отлично поклюй пока её. Полезный, экологически чистый продукт.

— Рядом с ракетами-то? что-то сомнительно? — не удержавшись съехидничала она.

— Дай сюда я выброшу, — вспылил он.

Но Ира не собиралась обижаться на капитана. Одарив его обезоруживающей улыбкой заявила.

— Не маши крылышками, половину я уже всё равно съела. К тому же мы не можем так питаться…

Он вручил ей пакетик с поцелуем и отправился на кухню.

— Я не понял, ты к чему своими этими пространными разговорами клонишь? — гудел он с кухни.

— Фёдор, я к тому клоню, что надо съездить в город и купить продуктов, — стараясь быть услышанной, прокричала она в ответ.

— Я не понял, — прискочил он в комнату, — ты разве собираешься остаться?

Её красивые бровки скаканули вверх.

— А ты против?