Карибский кризис. 50 лет спустя - Дмитрий Язов

Людям свойственно подходить к анализу событий современности с позиций имеющегося у них исторического опыта. Именно поэтому политическое руководство США, например, подходило к оценке войны во Вьетнаме с учетом опыта Второй мировой войны. При этом забывалось или игнорировалось многое. «Никто не удосужился проанализировать, – отметила Дорис Гудвин, – что было общего между Гитлером и Хо Ши Мином и чем они отличались друг от друга, чем отличалась борьба стран порабощенной фашистами Европы от борьбы маленького государства – Северного Вьетнама, готового сражаться до конца за свою независимость. Очень печально, что уроки прошлого не всегда учитываются в настоящем».

В подтверждение своей мысли американский историк сослалась на то, что в США внимательно изучаются причины просчетов и провалов американской разведки, приведшие к трагедии 11 сентября 2001 года. Их цель – дать рекомендации на будущее. Выступающая сравнила создавшуюся ситуацию с провалом американской разведки в Пёрл-Харборе в 1941 году, когда японский флот нанес серьезнейший урон тихоокеанскому флоту США, ввергнув страну в горнило Второй мировой войны. Тогда имел место системный провал разведки – различные ведомства не делились стратегически важной информацией и не согласовывали свои действия друг с другом.

Если бы из событий Пёрл-Харбора были сделаны соответствующие и правильные выводы, подчеркнула Д. Гудвин, то США «были бы более подготовленными к событиям 11 сентября». В то же время, по ее мнению, опыт Карибского кризиса свидетельствует, что президент Дж. Кеннеди учел опыт и уроки неудавшегося вторжения в заливе Свиней и в процессе принятия политических решений в октябре-ноябре 1962 года в меньшей степени полагался на данные военных и ЦРУ.

Другим позитивным примером того, что уроки истории учитываются в современности, по мнению Д. Гудвин, стала ситуация после 11 сентября. Немедленно после терактов в массовом сознании американцев появились настроения ненависти ко всем арабам, во многом сходные с отношением к гражданам японского происхождения в начале Второй мировой войны. Тогда в отношении американцев японского происхождения было сделано немало ошибок и несправедливостей. В наше время тот печальный опыт был учтен, и антиарабские настроения среди населения США в целом контролировались.

«Сегодня мы находимся на грани войны с Ираком, – заключила Дорис Гудвин, – и я надеюсь, что администрация Дж. Буша знает обо всем этом, избежит ошибок и недоразумений, которые могут произойти вследствие недостатка информации, и не пойдет по ложным путям, способным вывести ситуацию из-под контроля»[4].

Вслед за выступлением американского историка слово было предоставлено деятелю, который сам творил историю, – советнику президента Дж. Кеннеди Артуру Шлесинджеру.

Ветеран американской политики привел слова своего бывшего шефа о том, что мир должен знать правду о Карибском кризисе. По словам А. Шлесинджера, эта правда состояла в том, что «с Советами нужно быть жесткими». Оценивая позицию Москвы в период ракетного кризиса, он подчеркнул два важных момента: во-первых, «безопасность СССР не была под угрозой», и, во-вторых, «у Советского Союза не было никаких доводов в пользу размещения своих ракет на Кубе». В Москве, как заявил Шлесинджер, поняли, что «совершили ошибку и что необходимо уйти с Кубы».

Проблема состояла в том, что и Москва, и Вашингтон сочли, что их интересы находятся под угрозой. США были уверены, что СССР не осмелится разместить ядерные ракеты на Кубе, как это они сами сделали в Европе, а Советский Союз считал, что Вашингтон готовится к тому, чтобы осуществить вторжение на Кубу. Другими словами, сделал вывод А. Шлесинджер, «обе стороны не владели реальной ситуацией». Ветеран американской политики напомнил один из афоризмов, которые так любил приводить президент Джон Кеннеди: «Никогда не закрывай дверь врагу с тем, чтобы он мог уйти и чтобы ты это мог видеть». Тогда, осенью 1962 года, обе великие державы «оставили двери открытыми», что помогло избежать ядерного катаклизма.

На этой ноте Артур Шлесинджер перешел к современности: «Эпоха терроризма отличается от эпохи великого противостояния двух систем тем, что в ней мы боремся с безумцами, фанатиками, совершающими поступки, лишенные рационального смысла. Хотя я думаю, с одним или несколькими безумцами правительству бороться все-таки легче, чем с другой державой…»

Сразу же после короткого выступления А. Шлесинджера ведущий дал слово специальному помощнику президента Кеннеди Тэду Соренсену, который отвечал за подготовку текстов речей своего босса. Безусловно, это был профессионал высокого класса, знающий многие детали, что называется, из первых рук. Готовя проекты выступлений и заявлений Джона Кеннеди, Т. Соренсен имел возможность постоянного общения с американским президентом, наблюдая за его поведением, реакцией на ту или иную информацию, изучая стиль его устных выступлений и печатных статей.

Выступающий коснулся нескольких вопросов, которые, по его мнению, имели важное значение для понимания сущности Карибского кризиса. Введение блокады Кубы с американской точки зрения было направлено не против Кубы. Она была предпринята с целью не допустить поступления советского наступательного оружия на остров. Эта блокада, называемая в США карантином, не затрагивала, в частности, поставки на Кубу горюче-смазочных материалов, независимо от военного или мирного предназначения поставляемых ГСМ. Блокада не предполагала воспрещение поставок на Кубу грузов и товаров, критически важных и необходимых для поддержания жизнеспособности кубинского населения и экономики страны в целом. Об этом президент Джон Кеннеди четко и ясно заявил в своем выступлении вечером 22 октября 1962 года.

Далее Т. Соренсен пояснил собравшимся разницу между терминами «блокада» и «эмбарго», применяемыми в отношении Кубы. Эмбарго на торговлю с Кубой было наложено еще президентом Эйзенхауэром и продолжает действовать вплоть до настоящего времени. Генерал А. И. Грибков в своем выступлении задавал вопрос, почему это эмбарго действует до сих пор. Соренсен честно признался, что ответить однозначно на этот вопрос он не в силах. Главная причина, по его мнению, заключается в том влиянии, которое вот уже 40 лет оказывают на американские правительство «испуганные кубинские контрреволюционеры», живущие в Майами. Это состояние отношений с Кубой «уже давно не отвечает национальным, а тем более экономическим интересам США, равно как и интересам их безопасности». Блокада Кубы была отменена в результате достижения компромисса между великими державами через 13 дней – 28 октября 1962 года.

Следующий аспект Карибского кризиса, на котором сосредоточил свое внимание Т. Соренсен, он назвал «вопросом о победе». И правительство США, и правительство СССР праздновало победу, сняв остроту кризиса. «Я ничего не могу сказать о реакции Советского Союза, – подчеркнул он, – но могу заверить всех собравшихся, что для описания реакции американского правительства было бы неверно применять слова „празднование“ или „победа“. На заключительном заседании так называемого Исполнительного комитета, проведенном вечером в воскресенье 28 октября, президент Кеннеди предупредил нас не ликовать и не говорить о великом достижении или победе».