Смутное время - Владимир Торин

Здешние гномы умели не только доблестно сражаться, но и праздновать свои победы были непревзойденными мастерами. Такого пира не видели ни в Ахане, ни даже у людей в Гортене, где местное население, казалось, только и живет зваными ужинами.

Спускающиеся со сводов на цепях масляные лампы высвечивали большое сборище. Радость и веселье царили в зале – повод был просто потрясающий: долгожданная победа в Вечной Войне наконец пришла к гномам. Последних из демонов побеждали, воины Тэриона прошли на север по тракту Ктуорна к самым их владениям, уже далеко позади была Стена Вечного Льда, и вскоре должен был показаться сам Гурон-Ан-Ктаалкх.[32]Хранители Подземелий заслужили и почет, и вечное уважение, они стали бессмертными героями в жизни народа Дрикха.[33]И сейчас каждому из воинов воздавали хвалу, поднимали кубки в их честь, скальды пели саги и баллады. Здесь в эти радостные мгновения собрались все жители форта: и могучие воины, и четырехсотлетние старики, обмотанные своими белоснежными бородами, и счастливые женщины, даже маленькие дети – они играли, прячась от взрослых под столами и «воюя» между собой вырезанными из кости драконами и маленькими фигурками Хранителей Подземелий. Все предавались празднику, счастье пылало багрянцем на каждом лице, неудержимым огнем отражалось во всех глазах. Гул сотен голосов смешивался с заливистым пением флейт, протяжным клекотом волынок, ревом рожков и перезвоном струн заведенных ключами механических арф.

У противоположной от входа стены, в тени гигантского черного полотна с изображением огромного молота с белоснежной рукоятью и золоченым бойком, стоял большой трон, и на нем сидел Главный Хранитель Подземелий Тэриона, приведший своих воинов к победе. Его привычные доспехи и шлем сменились шелком пурпурного камзола, расшитого алмазами, и бархатом высокой черной шапки с длинными перепелиными перьями, стелющимися к самому полу. Черную бороду он заправил за украшенный рубинами, каждый с кулак размером, пояс, чтобы не мешала, буде ему захочется вскочить на ноги и пуститься в пляс. Правитель оплота радостно оглядывал своих подданных, его широкие щеки расступились в счастливой белозубой улыбке. Глаза его были прищурены от искреннего блаженства, гном почти не переставая смеялся. Смеялся задорно и заразительно.

– За Хагира Грома Демонов! – раздавались крики со всех концов зала. – За славных героев, что принесли нам победу над Тенью Бездны!

Старший скальд отставил кружку, вытер кулаком бороду и усы и скрипучим, словно несмазанные петли древнего ларца, голосом затянул веселую пиршественную балладу, вполне соответствующую случаю:

Кабан лежит на блюде,

А Бездны Царь на брюхе,

Так пусть его разбудит

Наш молот, бьющий в ухо!

Мы дичь печем в печах,

Аль кто-то не заметил?

То демоны крылатые:

На вертел их, на вертел!

Из их рогов игрушки

Детишкам вырезаем.

Обугленные тушки

Мы в пропасти бросаем.

Топор стучится в плоть,

Из пасти рвется крик.

И кости демонов молоть

Спешит седой старик.

А женщины прядут и ткут

Из нитей красных гобелен.

Из кожи демонов плетут

Убранство наших хладных стен…

Лишь запах серы долетит -

Топор мы сразу точим.

Не порть мне, демон, аппетит!

Я зол, чернее ночи.

Не эль мы пьем с тобой с вином -

То кровь смолы полна,

Но нам теперь, брат, все одно,

Ведь в Бездне тишина…

Дверь в пиршественный зал внезапно распахнулась, и в проходе, освещенный огнем тысяч свечей, застыл Хранитель Подземелий.

– Присоединяйся, герой! За победу!!! – раздались приветственные крики со всех сторон.

Низко склонив голову, новоприбывший гость быстро пошел по проходу между накрытыми пиршественными столами. И только здесь все увидели, что вид у него такой, словно он только-только вышел из жестокого боя. Мифрил тяжелых пластинчатых лат, что облегал тело гнома, будто вторая кожа, скрылся под настолько толстым слоем черной гари, что не представлялось никакой возможности различить тонкую гравировку, защитные руны и алхимические бриллианты, вправленные в сталь. Кираса и наплечники еще дымились, черный плащ был порван, кое-где остались разрывы от когтей, в других местах ткань была прожжена насквозь. В руке воин сжимал древко забрызганной смолистой кровью двусторонней секиры, покрытой рунами.

Все затихли. Скальд прекратил пение.

Вождь Хранителей Подземелий (а только вожди имели право носить черный плащ – символ траура по великому королевству гномов), ни на кого не глядя, быстро прошел через весь зал и остановился у высокого трона Хагира, лорда Тэроса. Все неотрывно смотрели на Хранителя, и в каждом сердце появлялись безмерное удивление и холодное предчувствие чего-то страшного и до боли непоправимого.

Хагир встал с трона и протянул вошедшему свой золотой кубок.

– Отведай вина, вождь. Выпьем же за славную победу! – Его слова прозвучали как-то одиноко, и эхо их вскоре затихло.

Вождь Хранителей вместо ответа потянул за едва заметный рычажок на шее, приводя некий механизм в движение. Откинулись металлические зажимы, отчего шлем отделился от стального нашейника, и взорам присутствующих предстало мокрое, раскрасневшееся от пота знакомое лицо, покрытое старыми шрамами. Темно-русые волосы и борода были взлохмачены, на пухлых губах застыла гримаса презрения и гнева, а в глубоких глазах цвета сосен, прищуренных и безжалостных, – драконья ярость.

По залу покатились удивленные возгласы: «Третий вождь?! Но как?»

Многие встали, чтобы лучше видеть одного из самых известных и почитаемых воинов в королевстве Тэриона, да чего греха таить – и Ахана тоже (и это при том, что оттуда он был очень давно изгнан).

«Откуда он здесь?!» – недоумевали гномы.

И их удивление было понятным: Третий вождь командовал передовыми наступающими силами, что сейчас, по мнению жителей Тэроса, стояли лагерем близ долины Ар-Гребайна.[34]Долина Гнева – это был последний рубеж, взятый гномами в Вечной Войне с Троном Бездны.