Рабин Гут - Алексей Лютый

Сеня ее порыв поддержал. Он сказал, что если Попов с Жомовым так горят желанием опохмелиться, то могут приступать к уборке немедленно, не дожидаясь, пока он и Аллан закончат с кукушкой. Горыныча прогнали искать булыжники. Мурзик сбежал вместе с ним, видимо, из-за своей природной лени. Поэтому наведением порядка пришлось заняться двум ментам, припахав к этому делу преданного Кауту.

Технология размещения самца кукушки на яйцах была проста и непритязательна. Сеня продумал ее до мелочей и теперь успешно претворял в жизнь. Для начала требовалось привязать к лапам птицы две крепкие бечевки. Затем продеть их через дно корзины и накрепко к ней примотать. Таким образом обеспечивалось достаточное соприкосновение собственного тела самца кукушки с чужими яйцами.

После этого, во избежание ненужного и бессмысленного размахивания крыльями, что могло бы создать приток холодного воздуха к высиживаемым яйцам, корзина обматывалась сверху первой попавшейся под руки тряпкой достаточного размера. По замыслу Сени, эта мера должна была привести еще и к дополнительному удержанию тепла внутри первого в истории человечества инкубатора.

В общем, когда кукушка пришла в себя после обморока, она оказалась намертво привязанной к корзине. И единственным, что торчало наружу, была ее голова. «Для поддержания жизненных функций организма путем насильственного приема червей внутрь» – как сказал Рабинович.

Еще недавно достаточно свободно летавшая птица была страшно разгневана таким беззаконным лишением ее возможностей к передвижению. Кукушка попыталась вырваться. Что, естественно, у нее не получилось.

Возмущенная птица пыталась заорать. Но вместо привычного «ку-ку» у нее получилось нечто среднее между «хрю» и «вот это ни хрена себе!». Эта последняя неудачная попытка выражения возмущения совершенно лишила птицу способности к сопротивлению.

Кукушка с нескрываемой ненавистью посмотрела на Сеню и безвольно свесила голову на край корзины. Отчего стала похожа на зэка, выглядывающего из окна теплушки. Глядя на нее, Рабиновичу даже взгрустнулось и захотелось запеть: «Предо мной стоит стена. За стеной стоит она – воля, воля, волюшка моя…»

– Ну вот, Аллан, – вместо пения проговорил Сеня. – Дело сделано. Теперь иди и налови ей каких-нибудь тараканов на завтрак.

Йомен опрометью бросился выполнять приказ шефа и вернулся довольно быстро. Однако печальная птица объявила голодовку и упорно отказывалась разевать пасть. То бишь клюв! Пришлось Аллану использовать нож, чтобы разжать две крепко стиснутые половинки птичьего рта. А затем запихивать гусениц и жуков птице в пасть, усиленно проталкивая их вглубь средним пальцем свободной руки. Аллан даже не подумал о том, что птица может предпочитать что-либо другое.

В общем, хотела того кукушка или нет, но приличная пригоршня представителей мира насекомых в желудок ей помещена была. Трудно сказать, добавило ли это птице радости. В любом случае, веселей она выглядеть не стала. Напротив, побледнела с лица. Наверное, переела и ее стало мутить! А может, случилось это просто от непривычной пищи.

К тому времени, когда с питанием птицы было покончено, в пещеру вернулся Горыныч. Монстр нашел два подходящих булыжника, однако едва смог пройти с ними в дверь. Чтобы поднять эти камушки, Ахтармерзу пришлось несколько увеличить свои размеры. Причем настолько, насколько дверь в пещеру рассчитана не была. Пришлось Горынычу сдуваться. Процесс занял несколько минут, отчего монстр опоздал к завтраку. Чем и был страшно недоволен.

Насытившись и опохмелившись, вся честная компания привольно расположилась на полу пещеры, отдыхая после утренних злоключений. Ровену, как ни странно, не забыли поблагодарить за вкусный завтрак и после первой рюмки даже с подобающим восторгом отозвались о ее великолепном наряде. Наслушавшись комплиментов, принцесса смягчилась и почти забыла об утреннем невнимании мужчин.

– Ладно, полежали, и хватит, – поднимаясь с пола, проговорил Рабинович. – Андрюха, ты почему до сих пор камень не производишь?

– А у меня жир для горелки закончился, – беззаботно ответил Попов, не собираясь вставать. За что и поплатился.

– Жир закончился?! – взревел Рабинович. – Я сейчас из тебя его вытоплю, боров оборзевший! Вскочил быстро и метнулся работать! И вообще, если еще какая-нибудь тварь мне скажет, что чего-то ей не хватает, то лишится некоторых частей тела, которые я подложу под кукушку. Для комплекта! – Сеня обернулся к Жомову. – Че лежишь? Где медведь?

– В лесу, – отозвался Иван, поднимаясь с пола. – Не ори, как чумной. Сейчас поймаем. Каута, Мурзик, пошли со мной!

Ходить с Жомовым на охоту – сплошное удовольствие. Этот косорукий увалень, способный на пустом стадионе пройти мимо вас так, что непременно что-нибудь отдавит, выслеживая добычу, становится необычайно ловким и хитрым.

Причем для Вани не имеет значения, на кого охотиться и каким способом это делать. Хоть на медведя с голыми руками, хоть на толпу демонстрантов с резиновой дубинкой. Кстати, дубиночку-то Жомов с собой прихватил, когда отправился утром добывать новый компонент для приготовления зелья. Ну, вы понимаете, о чем я говорю!

Про Кауту, я думаю, и упоминать не следует. И так ясно, что абориген по лесу с грохотом и криком передвигаться не может. Инстинкты не позволяют. Сакс даже малой веточки не сломал с самого начала охоты. Хотя, знаете, я сильно сомневаюсь, был бы он таким аккуратным, если бы пару раз не столкнулся с Корявнем!

В общем, двигались мы все по лесу довольно тихо. По крайней мере, ничуть не громче остальных жителей, имеющих постоянную прописку в вотчине Корявня. Как и положено псу, я возглавлял колонну охотников, стараясь выловить из утреннего сыроватого воздуха запах медведя. Однако медведем в лесу и не пахло!

То ли Топтыгин, предчувствуя не слишком хорошее начало дня для своей шкуры, решил переехать в более спокойные места, то ли просто и не водилось медведей в этой части Англии. Кабаны – пожалуйста. Олени – сколько угодно! Не говоря уже про прочую мелкую живность вроде волков, лис и зайцев. А медведей в окрестностях не было ни одного.

Мы прочесывали лес, удаляясь от пещеры Мерлина по широкой спирали. Двигались непрерывно уже почти два часа, однако требуемый зверь почему-то не торопился на свидание к нам. У меня даже начали зарождаться сомнения по поводу успеха сегодняшней охоты, и я стал уже подумывать над тем, какие части тела экспроприирует у нас Рабинович, когда мы вернемся назад с пустыми руками.

Оптимизма такие мысли мне не добавили. И в первую очередь из-за того, что нашим попыткам вернуться в свое время и остановить дальнейшее издевательство над историей, похоже, суждено было успешно провалиться.

С самого момента прочтения заклинания все пошло наперекосяк. И кукушку не того пола поймали, и Сеня с Ваней со своими футбольными тренерскими амбициями начудили, и с философским камнем проблемы серьезные возникли. Теперь осталось еще установить факт отсутствия в лесах медведей, и можно смело сушить весла и готовить белые тапочки. Поскольку без мозгов медведя мы все равно домой не вернемся. А ведь у нас нет еще Святого Грааля. И лично я не представлял себе, откуда его взять!