Военачальник - Евгений Щепетнов

– Если велено, забирай вот этот щит и волоки его в карету, – кивнул Влад.

– Да вы че, с березы упали?! Куда я его попру-то, – почесал затылок кучер, – на крышу, что ли?

– Я не знаю, – пожал плечами Влад. – Хочешь – на крышу, хочешь – на себе тащи, но нам он нужен, это наш реквизит. Без него представления не будет, и барон тебя не похвалит.

– Да мать вашу! – выругался кучер и, кряхтя, поднял с пола тяжелый щит, вместе с которым вышел на улицу, цепляя углы и стулья и еще больше матерясь по этому поводу.

Артисты последовали за ним и скоро, с хохотом и шутками, погрузились в черную, покрытую лаком карету с баронским вензелем на дверце. Они едва в ней уместились и несколько минут слушали, как кучер затейливо ругался, пристраивая их реквизит где-то на облучке. Наконец карета дернулась, заскрипела и двинулась вперед, подпрыгивая на булыжной мостовой и громыхая чем-то оторвавшимся внизу, под днищем.

Эта дорога напомнила Владу о его родном городе, который некий комик назвал деревней Гадюкино из-за грязи, обшарпанных домов и улиц, разбитых настолько, что однажды Влад на своей «Киа-Серато» пробил сразу два колеса – низкопрофильные шины-ханкуки попали в длинную и глубокую яму с острыми краями. Каждая покрышка стоила четыре тысячи… Тогда ему хотелось просто убить дорожников. А еще лучше – посадить их на задницу и волоком протащить по всем кочкам, вот только после этого от самих чиновников, скорее всего, остались бы только наглые воровские морды…

До замка было ехать недолго, но Влад порадовался, что они добираются в крытой карете – дождь лил не переставая, наводя на мысли о всемирном потопе.

Выйдя на улицу, артисты сразу же забежали под козырек, нависавший над входом в замок барона, чтобы не промокнуть за те минуты, пока перед ними открывают ворота. Карету внутрь не пустили, и кучер, достав откуда-то их щит-мишень, прислонил его к стене и быстро ретировался, оставив их одних.

Ворота открылись, и из них вышел спокойный, чисто и добротно одетый военный:

– Вы артисты? Господин барон с супругой вас ожидают. Слушайте меня внимательно: как нам известно, вы показываете номера с опасными предметами – ножами, например. Господин барон находится под неусыпной охраной, опасаясь нападения убийц, поэтому все время, пока идет представление, вы будете под прицелом стрелков. Если сделаете резкое движение в сторону барона, подойдете ближе чем на пять метров, вас застрелят. Без предупреждения и наповал. Имейте это в виду. К господину барону относиться почтительно, он не любит хамов. При малейшем проявлении неуважения рискуете очутиться в темнице, прежде чем скажете «ой». А оттуда у нас не выходят.

– А что считается неуважением в этом замке? – невинно спросил Влад, насторожившись. При таких мерах безопасности, похоже, его задача осложнялась, ведь чтобы захватить барона, ему надо подойти к нему близко.

– Например, лишние глупые вопросы, – недобро сощурился стражник. – А еще – невыполнение распоряжений и просто желаний барона и его супруги, баронессы Даоры. Он очень ценит ее мнение, и если вы понравитесь ей, значит, понравитесь и ему. Еще раз: будьте осторожны, когда находитесь рядом с бароном и баронессой. Не протягивайте к ним рук, не придвигайтесь ближе чем на пять метров.

– А если сами подойдут? – не выдержал Борин.

– Если сами, тогда другое дело, – терпеливо, как идиотам, объяснил военный. – Главное – сами к ним не лезьте. Мне неохота потом ползти на стену и выставлять головы очередных идиотов, решивших приложиться к ручке барона. Сейчас мокро и сорваться со стены – раз плюнуть. – Стражник посмотрел наверх, на стену замка, где улыбались в свете факелов десятки черепов разной степени разложения. Девушки проследили за его взглядом и съежились – представление уже не казалось им таким простым.

Охранник, заметив это, успокоил:

– Ну не переживайте вы так – будете выполнять все, что вам скажут господа, уйдете с мешком денег, живые и здоровые! Барон любит, когда ему угождают, и награждает хороших слуг. Теперь вы пройдете в помещение караулки, где вас обыщут на предмет скрытого оружия и колдовских предметов, и потом проводят в зал для представления. Булавы и ножи сдайте мне – вам их выдадут, когда вы будете готовы выйти на сцену.

Влад молча протянул сверток, где лежали перевязь с метательными ножами, тесаки для жонглирования, булавы и факелы, и после этого вся компания прошла внутрь караулки. Это была большая комната, в которой сидели несколько стражников в полном вооружении и спокойно пили чай, с интересом наблюдая за артистами.

Приведший труппу стражник приказал:

– Все вышли вон! – И когда его сослуживцы, нехотя, но довольно скоро покинули караулку, приказал: – Раздевайтесь. Я должен обыскать вашу одежду и ваши тела.

– Что, и нас тоже? – возмутилась Марка. – Ощупывать будете?

– И не только ощупывать, но и заглядывать, – невозмутимо парировал военный.

– Хоть руки на печке погрей, – хмуро ответила Арина и быстро разделась, оставшись голой. Стражник ощупал все швы одежды, отложил ее на стул у выхода, затем поднял глаза на девушку:

– Иди сюда. Открой рот… раздвинь ноги… наклонись… теперь присядь так. Все, можешь одеваться. – Он ловко, как заправский врач-гинеколог ее прощупал и настал черед остальных артистов.

Владу все это напомнило то ли комиссию в военкомате, то ли осмотр в тюрьме – скорее всего второе. Ощущение не из приятных, когда какой-то мужик заглядывает тебе в задницу и в рот.

Наконец унизительная процедура закончилась, и стражник, споласкивая руки под рукомойником (Влад подумал: «Сучонок! Нет бы перед этим вымыть руки, так он это делает после!»), сказал:

– Не обижайтесь, ребята, никто из чужих не имеет права доступа в замок барона без такого осмотра, и без разницы – именитые ли это господа или артисты. Барон давно никого не принимает, а такая система охраны с тех пор, как он поддержал герцога Ламунского в борьбе против Влада. Если бы не такая охрана, возможно, его давно бы уже не было в живых. Этот самый Влад его шибко не любит, спит и видит, как барона уничтожить!

«Ага! Сплю и вижу!» – фыркнул про себя Влад и порадовался, что, идя в замок, не прихватил с собой свой знаменитый перстень с красным алмазом. Как бы он теперь объяснял стражнику, откуда у бедного артиста такое сокровище? А если ко всему прочему рядом оказался бы маг – этот перстень-амулет сдал его с потрохами. И тогда только оставалось ему одно – прорываться с боем. Он бы выжил, конечно, но вся труппа наверняка погибла.

Ему, разумеется, приходило в голову, что можно было бы пробиться мимо стражников, когда они будут на представлении.

Прежде чем его нашпигуют стрелами, он уже окажется возле барона – ну а дальше? А дальше: труппу нашпиговывают стрелами, на всякий случай, ну и его, само собой. Его-то они взять не смогут – амулета нет, зато магия при нем, – но вот ребята пострадают.

В этом случае, правда, ему хватит нескольких секунд, чтобы подчинить барона, но поднимется шум, гам, который захваченный барон, хотя и сможет остановить своей властью, но все равно возникнет подозрение, что хозяин замка зомбирован.