Вавилон-Берлин - Фолькер Кучер

– Так точно, господин старший комиссар!

Рат бесшумно положил трубку. Ну и придурок!

Но, по крайней мере, теперь он знал, что ему делать. Бём наверняка раздобыл список членов Союза Красных фронтовиков в отделе IA и раздал его коллегам небольшими частями.

Гереон стал изучать записку. Шесть имен, все начинаются с буквы «I». Никаких адресов. Прежде всего ему нужно отправиться в паспортное бюро. Телефона, скорее всего, ни у кого из этих людей не было. Значит, ему нужно ехать в Веддинг и подобные, не очень приятные кварталы. Вообще-то Рат несколько иначе представлял себе вторую половину четверга. Но у него хотя бы будет время подумать во время поездки. Он позвонил на автобазу и заказал себе «Опель».

Вскоре после этого комиссар был уже в паспортном бюро.

– Вы что-то припозднились. Все ваши коллеги побывали здесь еще сегодня утром. – Перед Гереоном был тот же самый седовласый почтовый служащий, который уже однажды действовал ему на нервы. Хорошо, что старик не узнал его.

– А я вот пришел сейчас! – огрызнулся полицейский. – Вам придется поработать. Здесь всего шесть адресов.

– Молодой человек, позвольте мне самому решать, что мне делать. Немного больше старательности в работе молодым людям сегодня определенно не помешало бы.

Старик нацепил очки для чтения и засеменил к шкафам на роликах, держа в руках список с фамилиями, который ему вручил Рат. Примерно раз десять он сравнивал фамилии с карточками, которые вынимал из ящика картотеки. Потом, кажется, служащий нашел нужные адреса и вернулся к Гереону, который стоял у деревянного шкафа.

– Вот, пожалуйста. – Он положил карточки на стол.

Рат сунул их в карман пиджака и собрался уходить.

– Подождите, куда вы собрались? – остановил его работник бюро.

– К себе в контору, если вы не возражаете!

– Но я не могу дать вам карточки с собой.

– Мне они нужны всего на пару часов.

– Я сожалею, но у нас есть правила. Вы можете их только просмотреть и сделать записи.

Гереон взял свой карандаш и блокнот и начал переписывать адреса. Когда он закончил, их оказалось только пять. Вот тебе и старательность!

– Эй, вы! – позвал полицейский.

Старик обиделся.

– Я вам не старший официант, господин комиссар, – запротестовал он. – Заметьте себе!

Рат пропустил это мимо ушей.

– Вы дали мне только пять адресов, – проворчал он.

– Конечно.

– Но в моем списке шесть фамилий.

– Но из них только пять немцев. Этого… – Служащий ткнул пальцем в четвертую фамилию в списке, – у нас здесь нет. Он, видимо, иностранец.

– Иностранец в «Рот фронте»?

– Почему бы и нет? Иванов. Звучит по-русски, вы не находите? А красных русских ведь больше чем достаточно.

– Значит, мне нужно обратиться в паспортное бюро для иностранцев?

– Паспортное бюро Ведомства иностранных граждан. Оно находится…

– Слева, в конце коридора, комната сто пятьдесят два, – закончил Гереон за старика.

Служащий паспортного стола посмотрел на него большими глазами. Очки все еще сидели у него на носу. К тому времени, как выражение осознания отразилось на его лице, Рат уже исчез.

Сотрудник бюро, работавший в комнате 152, не был столь прихотливым и придирчивым в соблюдении предписаний, но настроение у него было не лучше, чем у старика. Пожалуй, даже хуже.

– Я занят! – рявкнул он на Гереона, когда тот изложил ему свою просьбу. – Посмотрите сами. Вы же можете открыть шкаф?

Таким образом Рат оказался перед тем же большим шкафом на роликах, в котором старик две недели тому назад нашел карточку Кардакова. Он не мог противостоять искушению. Прежде чем просмотреть фамилии на букву «I», комиссар пробежал глазами карточки на букву «К». Возможно, тот, кого он искал, за это время обновил свой персональный паспорт… А вот и карточка. На ней были указаны все те же данные, которые тогда прочитал седовласый сотрудник бюро. В качестве последнего адреса была указана Нюрнбергерштрассе, 28. Но это также означало, что у Кардакова больше не было действующих документов. Может быть, они и не были ему больше нужны, потому что он уже давно жил с фальшивыми документами и новым именем. Рат убрал карточку. Ему на ум пришли еще два имени. Русские, с которыми он еще пока не разобрался и которые, очевидно, каким-то образом были связаны с Кардаковым, и поэтому входили в тот список, который Гереон хотел предъявить Цёргибелю. Фалин жил на Йоркштрассе, и второй адрес тоже находился в Кройцберге. Запись, видимо, была изменена лишь недавно. Когда Рат осознал прочитанное, у него чуть было не выпал из рук карандаш.

Виталий Петрович Зеленский жил на Луизенуфер!

Вероятно, в заднем доме и с прекрасной немецкой фамилией Мюллер на дверной табличке. Теперь комиссар был уверен, что отпущенные из камер мускулистые русские парни были связаны с Кардаковым и с «Красной крепостью». Возможно, они были их телохранителями. И один из них был откомандирован для охраны подруги шефа и проживал под заурядным именем Мюллер в доме, где она снимала квартиру. Не очень оригинально, но достаточно эффективно. До сего времени.

Гереон записал адреса. Еще два фрагмента в мозаике, рисунок которой все никак не удавалось завершить, но который принимал все более четкие контуры. Пришло время поделиться своей информацией с другими. Полицейский довольно улыбнулся.

24

«Дорогой господин Цёргибель, похоже, Берлинская полиция небрежно относится к своим обязанностям! Несколько инцидентов, произошедших недавно, дают нам повод сделать такой вывод. Обязанностью полиции является поддержание правопорядка, раскрытие преступлений и при всем этом соблюдение законности. Справляется ли Берлинская полиция с этими задачами?

Представьте себе, дорогой господин Цёргибель, что вы находитесь в концертном зале. Неожиданно в него врывается полиция и стреляет из пулемета в партер, потому что там предположительно сидят два вора-карманника. «Невероятно!» – воскликнете вы? Но именно это произошло в вашем городе. Не в концертном зале, а на улицах в Веддинге, Нойкёльне, в центре Берлина.

Ваша полиция, задачей которой является обеспечение правопорядка, сама нарушила этот правопорядок. Она не защитила граждан от насилия, а сама учинила это самое насилие.

Вы дали нам новую надежду, когда обнаружили в Ландвер-канале жертву насильственного преступления, и вы торжественно обещали нам сделать все, чтобы задержать убийцу и чтобы жители города снова чувствовали себя в безопасности.

Если вы нам это обещали, господин Цёргибель, почему вы снимаете весь оперативный состав с расследования этого преступления?

Я скажу вам, почему: потому что был застрелен полицейский, и Берлинская полиция сконцентрировала все свои силы на расследовании этого дела. По вашему распоряжению, господин начальник полиции!