Смерть и золото - Уилбур Смит

Вики Камберуэлл спустилась из башни вниз, желая избежать встречного потока ледяного ночного воздуха, и втиснулась в узкое пространство рядом с водительским сиденьем. Некоторое время она еще тихонько разговаривала с Джейком, но ее голос звучал все более и более сонно, и в конце концов она замолчала. Потом медленно склонилась вбок, на плечо Джейку, он нежно улыбнулся, когда ее золотистая головка коснулась его, и прижал ее к себе, теплую и сонную, продолжая вести машину на восток.

Итальянские часовые обходили периметр лагеря через равные интервалы времени. Лагерь также освещала пара прожекторов противовоздушной обороны – на случай ночной атаки эфиопов, и свет их мощных лучей поднимался ввысь и мерцал в ночном небе огромными белыми конусами. Джейк ехал прямо на них, постепенно снижая скорость по мере приближения. Он понимал, что рев двигателя разносится далеко по равнине, на много миль, но на малых оборотах он рассеется во все стороны, и его источник будет трудно засечь.

Он решил, что они уже в двух или трех милях от итальянского лагеря, когда в подтверждение его догадки, а также того, что часовые слышат их приближение и после всех последних событий стали крайне восприимчивы к реву двигателя «бентли», в небо на высоту в добрую тысячу футов взлетела осветительная ракета и взорвалась там, озарив все вокруг ярким синевато-белым светом, залив им пустыню как театральную сцену на несколько миль. Джейк резко ударил по тормозам и подождал, пока ракета не погаснет, медленно падая на землю. Он не хотел, чтобы итальянцы заметили их продвижение. Свет погас, и ночь стала еще темнее. Но внезапная остановка разбудила Вики, она выпрямилась и села, вся заспанная, сонно смахивая упавшие на лицо волосы и что-то бормоча.

– Что случилось?

– Мы приехали, – ответил он, и в небо взвилась новая сигнальная ракета, описала высокую дугу и взорвалась, перекрыв своим блеском лунный свет.

– Вон там, – сказал Джейк, указывая на каменистый хребет над Колодцами Чалди. Темные силуэты итальянских машин, припаркованных аккуратными рядами, в свете ракеты обозначились четче. До них оставалось две мили. Внезапно впереди раздался режущий ухо треск пулеметной очереди. Это кто-то из часовых начал стрелять по теням, и сразу после этого началась беспорядочная винтовочная стрельба, окончательно нарушив сонную ночную тишину.

– Кажется, там у них никто не спит, и все пребывают в крайне нервном состоянии, – сухо заметил Джейк. – Дальше нам, наверное, ехать не стоит.

Он выбрался с водительского сиденья и прошел назад, где по-прежнему вповалку спали пленные, громоздясь друг на друге словно выводок щенков. Один из них храпел как страдающий астмой лев, и Джейку пришлось просунуть между ними ногу, чтобы растолкать их и привести в чувство. Просыпались они медленно и неохотно, а Джейк уже распахнул задние дверцы и вытолкал из наружу, в темноту.

Они потерянно остановились, обхватив свои голые плечи в попытке защититься от ледяного ночного ветра и боязливо озираясь по сторонам, желая понять, какие новые неприятности их ожидают. В этот момент в небе вспыхнула очередная осветительная ракета, почти у них над головами, и они заморгали по-совиному и забормотали, ничего не понимая в жестах Джейка, который пытался направить их как стайку цыплят в сторону горного хребта.

В конце концов он ухватил одного из них за плечи, развернул лицом к горам и подтолкнул его в ту сторону, отчего тот пробежал несколько шагов. Тут он вдруг узнал в свете ракеты свой лагерь и очертания огромных фиатовских грузовиков. Он испустил радостный вопль и, пошатываясь, побежал в ту сторону.

Остальные двое секунду недоверчиво пялились ему вслед, а потом бросились за ним со всей возможной быстротой. Когда они пробежали метров двадцать, один из них остановился, вернулся к Джейку, ухватил за руку и принялся трясти ее изо всех сил; на лице его при этом расплывалась широченная улыбка. Потом он повернулся к Вики и стал покрывать шумными поцелуями ее руки. Он плакал, слезы ручьями катились по его щекам.

– Ладно, хватит, – буркнул Джейк. – Давай катись домой, приятель. – Он развернул итальянца, еще раз указал ему на горизонт и подтолкнул в ту сторону.

Беспредельная радость освобожденных итальянцев оказалась заразной. Джейк и Вики ехали назад в весьма приподнятом настроении, каждый про себя посмеиваясь в темноте громыхающего кузова машины. Они проехали половину из сорока миль, отделявших их от ущелья Сарди, а позади них огни итальянского лагеря превратились в слабое напоминание о свете, в намек на менее плотную тьму вблизи восточного горизонта, но они по-прежнему пребывали в радостном и веселом состоянии, и при одном из остроумно-саркастических выступлений Джейка Вики наклонилась и поцеловала его в пульсирующую жилку под ухом.

Тут «Мисс Вихляга» словно по собственному желанию сбросила скорость и мягко остановилась прямо посередине широкого открытого пространства, покрытого песком и поросшего темными кустами.

Джейк заземлил магнето, и рокот мотора стих. Он повернулся на сиденье и заключил Вики в объятия, прижав к себе с такой силой, что она громко охнула.

– Джейк! – протестующее вскрикнула она, вроде как от боли, но ее губы уже прильнули к его губам, и все протесты были забыты, как только она ощутила их вкус.

Его подбородок и щеки кололись успевшей вырасти щетиной, зачатками таких же кудрявых и густых волос, что плотными завитками вылезали из ворота его рубашки, а исходивший от него запах настоящего мужчины очень походил на вкус его губ. Она чувствовала, как ее собственное тело, мягкое и податливое, жаждет прикоснуться к его мощному и твердому торсу, и прижалась к нему, находя удовольствие даже в причиняемой этим нажимом боли.

Она вполне отдавала себе отчет, что рвущиеся наружу эмоции скоро выйдут из-под контроля, захватят их обоих, и это придало ей беспечности и храбрости. Ей также пришло в голову, что сейчас в ее власти довести его до полного помешательства от страсти, и эта мысль еще больше возбудила ее, так что немедленно захотелось эту власть испытать.

Его шумное и резкое дыхание отдавалось у нее в ушах, но потом она поняла, что это не его дыхание, а ее собственное, и каждый вдох, казалось, так раздувал ей грудь, что она готова была взорваться.

В кузове было страшно тесно, а двигались они все быстрее и хаотичнее. Вики скоро надоели все эти выступы и ограничения, она просто чесалась от нетерпения. Ей никогда не приходилось впадать в столь дикое возбуждение, она даже на мгновение вспомнила мягкие и опытные руки Гарета, их замедленные, как в менуэте, нежные движения и прикосновения, когда они занимались любовью, и она невольно сравнила их с этим штормовым соприкосновением двух страстей, но это воспоминание вмиг было унесено прочь мощным потоком желания, стремлением освободиться от всех тонкостей и ограничений.

Они выбрались из машины, и ледяной холод ночи начал щипать ей спину и бедра, она ощущала, как тонкие золотистые волоски у нее на руках встают дыбом. Джейк встряхнул свернутую в рулон постель и расстелил ее на земле. Потом снова обнял ее, и жар его тела обдал ее всю, она даже испытала чисто физический шок. В этом жаре, казалось, огнем пылают все его так долго подавлявшиеся желания и душевные устремления, и она прижималась к нему, вбирая в себя этот жар, целиком отдаваясь его воле и плавясь от наслаждения этим контрастом – ощущения на своей коже его пылающего тела и ледяного ветра пустыни.